«Запомните меня живым». Судьба и бессмертие Александра Косарева - [85]
Все казнены.
В марте судили Ягоду, бывшего всемогущего князя тьмы, главу ОГПУ, одного из авторов, вдохновителя и организатора сталинского ГУЛАГа. Сталин лично распорядился, чтобы Косарев и секретари ЦК комсомола присутствовали. Пусть не на всех, но на основных заседаниях суда. И можно себе представить, с какой брезгливостью и омерзением наблюдал мой дед это судилище! Потому что с самого начала чисток душою не принимал и в разговорах с Машей, которой больше всех доверял, приходил в ужас от деяний Хозяина.
Но он всё еще был винтиком этой машины и, как винтик, послушно, правда, покраснев и опустив голову, сидел в Колонном зале на гостевых стульях, рядом с репортерами. А позади стройными рядами сидела публика этого «открытого процесса» — сотрудники Ежова.
И слушал спектакль.
«ВЫШИНСКИЙ. Скажите, предатель и изменник Ягода, неужели во всей вашей гнусной и предательской деятельности вы не испытывали никогда ни малейшего сожаления, ни малейшего раскаяния? И сейчас, когда вы отвечаете, наконец, перед пролетарским судом за все ваши подлые преступления, вы не испытываете ни малейшего сожаления о сделанном вами?
ЯГОДА. Да, сожалею, очень сожалею.
ВЫШИНСКИЙ. Внимание, товарищи судьи. Предатель и изменник Ягода сожалеет. О чем вы сожалеете, шпион и преступник Ягода?
ЯГОДА. Очень сожалею! Очень сожалею, что, когда я мог это сделать, я всех вас не расстрелял!»
По залу прокатился ропот. Все были в шоке, особенно западные корреспонденты. Кроме, может быть, Косарева. И еще немногих, тех, кто понимал: у Ягоды, который сам устраивал длинную серию таких же процессов, никаких, даже самых малейших иллюзий насчет результатов «суда» над ним не было.
Выживший свидетель тех дней, секретарь косаревского ЦК Валентина Федоровна Пикина, отсидев срок, через многие годы позже вспоминала, что Косарев сидел у нее в кабинете, сжав кулаки, подперев ими голову, чуть ли не со слезами на глазах.
— Валя, что они делают! Что делают!.. Как это остановить?..
Как? А никак.
Западу судилища казались беспрецедентными, абсурдными, попирающими международное право, все христианские и общечеловеческие законы о морали. Но поскольку обвинения были смехотворными, прокол шел за проколом, статья в западной прессе за статьей.
Сталин боялся обвинений. Опасаясь за свою репутацию, он решил в 1937 году уничтожить не только прямых свидетелей, но и тех, кто мог бы свидетелями стать.
А поэтому…Весной 1937 года были расстреляны почти все руководители НКВД и все следователи, которые по его прямому указанию вырывали ложные признания у основателей большевистской партии и вождей Октябрьской революции. Конечно, без суда и следствия.
За ними — тысячи «чекистов», кто по своему положению в НКВД мог располагать секретной информацией о сталинских преступлениях.
Насмешливая и даже глумливая реакция Запада настолько встревожила Сталина, что он потребовал от государственного обвинителя Вышинского дать на процессе объяснение, почему и как в СССР судят и наказывают.
И на втором московском процессе в январе 1937 года этот старый хитрован, бывший меньшевик, патологический трус и абсолютно беспринципный тип заявляет:
— Приписываемые обвиняемым деяния ими совершены… Но какие существуют в нашем арсенале доказательства с точки зрения юридических требований? Можно поставить вопрос так: заговор, вы говорите, но где же у вас имеются документы? Я беру на себя смелость утверждать, в согласии с основными требованиями науки уголовного процесса, что в делах о заговорах таких требований предъявлять нельзя!
Да неужели? Действительно, no comment!
После ликвидации Общества бывших политкаторжан, следующий удар был нанесен по Обществу старых большевиков.
До этих событий, как ни странно, вполне себе дожила вдова Ленина, и более того, в 1937 году ее избрали депутатом Верховного Совета СССР первого созыва — до этого ВС не существовало! — и даже членом президиума. Дожила, хотя Сталин мечтал от нее избавиться еще с 1923 года!
Удар по товарищам из Общества старых большевиков, членом которого Крупская также являлась, она переживала тяжело. К ней ходили на прием Лобов, другие подпольщики, писали письма, собирали подписи.
Она ничем не могла им помочь.
Мариэтта Шагигян иногда обращалась к Косареву с просьбами (она ко всем лезла — например, не оплатит ли комсомол ее командировку по ленинским местам?). Пыталась привлечь Крупскую консультантом ее книги «Билет по истории».
Она рассказывала Косареву, что Сталин немедленно пресек эту «консультацию», что у Крупской связаны руки. Точнее, их развязывают лишь тогда, когда нужно проголосовать. И что Крупская, которая чувствует себя как в каземате, надеется, что, может быть, Косарев «поговорит с товарищем Сталиным»? А если он всё еще помнит их ссору по поводу издания фантастики для детей, то пусть товарищ Косарев ее простит: время показало, что она ошибалась.
И всё время приговаривала: «Ах, если бы был жив Ильич!.. Но нет, пускай, может, и хорошо, что нет его в этой жизни! Он бы не смог перенести такого позора!» Некоторые считали, что с годами Крупская все больше стала подвержена деменции, а может у нее развивалась болезнь Альцгеймера, о которой в ту пору не слыхивали. Но как мы-то нынче можем об этом судить? Только по качеству ее высказываний.
Повествование описывает жизнь Джованны I, которая в течение полувека поддерживала благосостояние и стабильность королевства Неаполя. Сие повествование является продуктом скрупулезного исследования документов, заметок, писем 13-15 веков, гарантирующих подлинность исторических событий и описываемых в них мельчайших подробностей, дабы имя мудрой королевы Неаполя вошло в историю так, как оно того и заслуживает. Книга является историко-приключенческим романом, но кроме описания захватывающих событий, присущих этому жанру, можно найти элементы философии, детектива, мистики, приправленные тонким юмором автора, оживляющим историческую аккуратность и расширяющим круг потенциальных читателей. В формате PDF A4 сохранен издательский макет.
Джессика Стоядинович, она же Стоя — актриса (более известная ролями в фильмах для взрослых, но ее актерская карьера не ограничивается съемками в порно), колумнистка (Стоя пишет для Esquire, The New York Times, Vice, Playboy, The Guardian, The Verge и других изданий). «Философия, порно и котики» — сборник эссе Стои, в которых она задается вопросами о состоянии порноиндустрии, положении женщины в современном обществе, своей жизни и отношениях с родителями и друзьями, о том, как секс, увиденный на экране, влияет на наши представления о нем в реальной жизни — и о многом другом.
Сергей Соколов – бывший руководитель службы безопасности Бориса Березовского, одна из самых загадочных фигур российского информационного пространства. Его услугами пользовался Кремль, а созданное им агентство «Атолл» является первой в новейшей истории России частной спецслужбой. Он – тот самый хвост, который виляет собакой. Зачем Борису Березовскому понадобилась Нобелевская премия мира? Как «зачищался» компромат на будущего президента страны? Как развалилось дело о «прослушке» высших руководителей страны? Почему мама Рэмбо Жаклин Сталлоне навсегда полюбила Россию на даче Горбачева? Об этом и других эпизодах из блистательной и правдивой одиссеи Сергея Соколова изящно, в лучших традициях Ильфа, Петрова и Гомера рассказывает автор книги, журналист Вадим Пестряков.
Юджин О’Келли, 53-летний руководитель североамериканского отделения KPMG, одной из крупнейших аудиторских компаний мира, был счастливчиком: блестящая карьера, замечательная семья, успех и достаток. День 24 мая 2005 года стал для него переломным: неожиданно обнаруженный рак мозга в терминальной стадии сократил перспективы его жизни до трех месяцев. Шесть дней спустя Юджин начал новую жизнь, которую многие годы откладывал на будущее. Он спланировал ее так, как и подобает топ-менеджеру его ранга: провел аудит прошлого, пересмотрел приоритеты, выполнил полный реинжиниринг жизненных бизнес-процессов и разработал подробный бизнес-план с учетом новых горизонтов планирования с целью сделать последние дни лучшими в жизни. «В погоне за ускользающим светом» – дневник мучительного расставания успешного и незаурядного человека с горячо любимым миром; вдохновенная, страстная и бесконечно мудрая книга о поиске смысла жизни и обращении к истинным ценностям перед лицом близкой смерти.
Впервые выходящие на русском языке воспоминания Августа Виннига повествуют о событиях в Прибалтике на исходе Первой мировой войны. Автор внес немалый личный вклад в появление на карте мира Эстонии и Латвии, хотя и руководствовался при этом интересами Германии. Его книга позволяет составить представление о событиях, положенных в основу эстонских и латышских национальных мифов, пестуемых уже столетие. Рассчитана как на специалистов, так и на широкий круг интересующихся историей постимперских пространств.
Впервые в серии «Жизнь замечательных людей» выходит жизнеописание одного из величайших святых Русской православной церкви — преподобного Серафима Саровского. Его народное почитание еще при жизни достигло неимоверных высот, почитание подвижника в современном мире поразительно — иконы старца не редкость в католических и протестантских храмах по всему миру. Об авторе книги можно по праву сказать: «Он продлил земную жизнь святого Серафима». Именно его исследования поставили точку в давнем споре историков — в каком году родился Прохор Мошнин, в монашестве Серафим.