Записки доктора (1926 – 1929) - [43]

А вы, други, сродники и всі знаемые! Сотворите милость для моей усопшей подруги: помолитесь Господу, да упокоить Они душу ея въ Царствіи небесномъ;—этими вы покажете любовь вашу ко мні и къ ней. Помолитесь и за меня, – молодаго вдовца, да подкріпити Господь мои нравственныя силы и поможетъ мні безропотно нести крести мой и СЪ ЧИСТОЮ СОВІСТІЮ исполнять Пастырский долги мой. О, Отецъ мой небесный! Подкріпи меня и подаж. дь упокоеніе душі рабы Твоея, новопреставленныя Анны! Аминь.

Въ годичный день, на могилі.

И годъ уже минулъ, какъ мы разстались съ тобой, милый другъ мой! Годъ уже прошолъ, какъ опустили мы въ эту сырую и холодную могилу твои дорогіе останки! Годъ уже прошолъ, какъ и для меня начался скорбный, орошенный слезами и полный опасности жизненный путь, – безъ радостей, въ одиночестве, съ постоянною грустью на сердце. Годъ уже прошолъ Боже мой! какъ это скоро и не заметно идетъ время! ивотъ встають, одна задругой, и проходять предъ моими глазами картины нашей прошлой, мирной и сердечной жизни, которая прошла для меня – какъ сонъ, какъ мимолетная мечта, и они составляютъ для меня дорогой и нич'Ьмъ не заменимый памятникъ минувшаго и на віки исчезнувшаго счастія. Вотъ я вижу тебя дорогой и нЄжной подругой и заботливой матерью дітей нашихъ, съ которою, близь десяти ЛІТЬ, ДІЛИЛ'Ь я всі радости и заботы житейскія. Кріпко запечатлелась въ памяти моей – та рідкая и постоянная любовь твоя ко мні, ніжная и предупредительная заботливость твоя, съ которыми ты всегда относилась ко мні и дітямь, такъ что и смерть, нежданно подкравшаяся къ тебе, застала тебя не за празднымъ, какимъ либо діломь, но за трудомъ для дітей. Дорогая труженица! И на смертномъ одрі своемъ, среди невыразимо тяжкихъ страданій, ты не забывала дітей, но рыдающимъ голосомъ твердила: „дітушки милыя! простите меня!“ За что же прощать тебя, страдалица бідная, дорогая?

И такъ, одна за другой, проходять въ моемъ воспоминаніи картины прошедшаго. И посреди этихъ, дорогихъ моему сердцу воспоминаніи, постоянно, какъ грозный, давящій призракъ, встаетъ предо мною тяжкая, серпе леденящая, картина твоей тяжелой, страдальческой кончины

И что это были за страданія И между тімь, при этомъ, ни слова, ни звука ропота, а только одна кроткая и тихая покорность своему положеній)…. „Пресвятая Богородица! спаси и помилуй меня!“ страдающимъ голосомъ молила ты Заступницу во время приступовъ тяжкихъ мученій. „О, помогите же мні!“ съ невольными восклицаніями обращалась ты и къ намъ. Господи, Господи! какая это тяжолая нравственная пытка – видіть умирающею любимую жену и не йміть возможности, хотя сколько ни будь, облегчить ея страданія!

Но вотъ все уже кончилось и годъ уже прошолъ, какъ изстрадавшее тіло твое покоится въ этой темной и холодной могилі, а чистая и любящая душа твоя живетъ тамъ, гді ніть уже болізней и воздьіханій, но жизнь безконечная. О, другъ мой милый! Не покидай насъ своею любовію и изъ своей небесной отчизны! Заботься о насъ, руководи нами и поддерживай насъ въ нашей тяжелой жизни! И мы не забываемъ и не забудемъ тебя никогда. И діти твои, которыхъ такъ ніжно любила ты, помнятъ и вспоминаютъ, въ своихъ дітскихь разговорахъ, свою дорогую и милую маму, каждый день молятся за тебя Богу, обнимаютъ и цілують твое изображение (фотогр. портрета) и носять цвіти сюда, на твою могилу.

Прости же другъ дорогой и любимый мой! На годъ уже сократился срокъ моей разлуки съ тобой. Не долго,·—скоро уже свидимся мы; что бы уже никогда не разлучаться, но вічно жить тамъ, гді счастіе, покой, святая чистая любовь, гді жизнь безконечная и вічно-радостная, посреди вічнаго сіянія Божественной Правды. Отець мой небесный! Прости ей всі согрішенія ея и упокой ее во Царствіи Твоемъ и поддержи, на крестномъ пути, Своею всесильною Десницею, меня немощнаго, слабаго человіка. Безъ Тебя, Бога и Отца моего, сь одними моими ничтожными человіческими силами, мні не донести креста моего до могилы моей.

И вы, братіє и други! Поддерживайте своими молитвами, утішайте своею любовію, ободряйте и подкріпляйте своими совітами мой тоскующей духъ. Какъ-то легче чувствуется на сердці, когда замічаегпь сострадальческій взоръ, на тебя устремленный, и слышишь ласковое, сочувственное и задушевное слово. Будьте отцами, матерями и друзьями малюткамъ моимъ: малы еще они и не разумны; поэтому и много нужно положить на нихъ трудовъ и заботь, что бы поднять ихъ на свои ноги.

Матерь Божія! Твоему предстательству и заступленій) вручилъ я этихъ малютокь. И я вірую, что Ты, любвеобильная Мать сиротъ, не оставить ихъ безпомощными на скользкомъ, только етце начинающемся жизненномъ пути ихъ, но защитишь, поддержишь и спасешь ихъ, змісті со мной, ими же Ты, Преблагословенная, віси судьбами! Аминь.

29 Апреля 1880 г.

IV.

Во вторый годичный день, на могилі,

Христосъ воокреое!

И легче станетъ на сердці, когда надъ могилой, въ которой сокрыто все счастіе жизни земной, ’ услышишь пініє этой побідной пісни церковной: „Христосъ воскресе!“ И прояснится– слезой затуманенный взоръ и въ душу больную надежда вольется. И слышишь, какъ будто кто говорить: „нетоскуй – безнадежно, но вірь-и живи, страдай – и кріпись, молись – и надійся·—и Воскресшій тебя воскресить для жизни – гді ніть ужъ страданій, болізней, но вічньїй покой, безконечная радость, блаженство. И легче станетъ на сердці…. И живешь этой надеждой, и плачешь, и молишься, у Бога прося подкріпленія. Ахъ, какъ тяжела, какъ страшна и опасна эта жизнь одинокая! Вамъ, – братья, незнать, никогда не понять этой жизни и дай Вогъ, чтобъ не знать вамъ ее никогда! Везъ вірн, безъ Bora– самому человіку, – никогда этой жизни не вынести! И люди не вірять, и люди не знаютъ, что есть для него помощь небесная, немощь природы его укріпляющая. Люди не знаютъ: сколько слезъ пролито у вдовца – горемыки въ два года жизни безъ друга·—любимой жены! Відь это не видно; відь плачешь въ тиши – для себя, не для нихъ и для виду, а тоскуешь одинъ, обливаясь слезами. Да, пожаліть отъ души, помолиться, добрымъ словомъ, совітомь ободрить, утішить – не много найдется кого, а посудить, посміяться и обидной, двусмысленной шуткой бросить въ лицо – много такихъ. Да, тяжела и горька эта жизнь одинокая! Слава Богу, что діти есть у меня: *) есть о комъ позаботиться, для кого потрудиться, пожить, для кого порадіть и кого всею душою любить. Посмотришь на нихъ, приласкаешь малютокъ, по головкі погладишь, обоймешь, поцілуешь, на лицо поглядишь – и дорогій черты далекаго друга увидишь, узнаешь, – и легче станетъ на сердці, и душа не черствіеть, и въ сердці не глохнетъ чувство святое любви. А скуку замітять: обнимаютъ, ляскають, цілують, на шеі повиснуть: „милый папа, не плачь!“– и улыбнешься, невольно, малюткамъ сквозь слезы. Есть у меня пісня любимая: про тоску она мою говорить, – такъ и піть ее никому не дають: „все папа плачетъ по мамі!“—въ слезахъ говорять. А вамъ-то жалко ли мамы? – спросишь малютокъ. Затуманятся, слезками глазки подернутся и—