Западноевропейская поэзия XX века - [44]

Не дерево и не сарай —

один кусок ноги.

ЧЕРЕЧЕРЕПАХА Перевод Е. Витковского

Мне много сотен тысяч дней.

Они длинны и гулки.

Один из готских королей[53]

растил меня в шкатулке.

Века шагали — шарк да шарк.

Им не было конца.

Я украшаю зоопарк

хейльброннского купца[54].

Пускай судьба моя слепа,

я не дрожу от страха:

я черепа-, я черепа-,

я черечерепаха.

СТАРУШКА С ПРЯЛКОЙ Перевод Е. Витковского

Луна по небесам во тьму

спешит походкой валкою.

На севере, в большом дому,

живет старушка с прялкою.

Прядет, прядет… А что прядет?

Она прядет и прядает…

Как пряжа, бел ее капот —

старушку это радует.

Луна по небесам во тьму

спешит походкой валкою.

На севере, в большом дому,

живет старушка с прялкою.

БАРАН-ЭСТЕТ Перевод В. Куприянова

Один баран

в большой буран

берет бревно на таран.

Очень стран —

но. Думаете, я вру?

Мне луна-кенгуру

выдала суть секрета:

Баран-эстет

уже много лет

для рифмы делает это.

ДВЕ ПАРАЛЛЕЛИ Перевод В. Куприянова

Рядом две параллели

шли в бесконечный путь.

До гроба они не хотели

друг дружку перечеркнуть.

Две из почтенных фамилий,

словно свечи, ровны.

Спесь и упрямство были

им в дорогу даны.

Но вот, года световые

блуждая одна с одной,

они наконец впервые

утратили смысл земной.

Разве они параллели?

Некому дать ответ.

Лишь души еще летели,

слившись, сквозь вечный свет.

Свет безмерный незримо

слил их в себе в одно.

Словно два серафима

канули в вечность на дно.

ЭЛЬЗА ЛАСКЕР-ШЮЛЕР

Эльза Ласкер-Шюлер (1869–1945). — Представительница и один из зачинателей экспрессионизма, немецкой разновидности литературного движения, охватившего всю Европу в пред- и частично в послевоенные годы (итальянский и русский футуризм, английский имажизм, французский и чешский сюрреализм). В немецкой литературе влияние экспрессионизма испытали все крупные писатели, даже такие, на первый взгляд, далекие от его идейной и эстетической концепции, как Генрих Манн и Райнер Мария Рильке. Э. Ласкер-Шюлер сыграла важную роль в обновлении поэтического языка в первые десятилетия века. Лирические и философские стихи в «Стиксе» (1902), «Еврейских балладах» (1913), «Моем синем рояле» (1943) ассоциативны, музыкальны, богаты неологизмами и неожиданными словоупотреблениями. Поэтесса вела скитальческий и богемный образ жизни, умерла в крайней нищете в Палестине, куда эмигрировала через Швейцарию, спасаясь от нацистских преследований.

Первые переводчики Ласкер-Шюлер на русский язык — В. Нейштадт и С. Тартаковер (оба — в 1923 г.)

МОЙ СИНИЙ РОЯЛЬ [55] Перевод И. Грицковой

В доме моем рояль стоял

Небесно-синего цвета.

Его убрали в темный подвал,

Когда озверела планета.

Бывало, месяц на нем играл.

Пела звезда до рассвета…

…Сломаны клавиши. Он замолчал.

Для крыс ненасытных прибежищем стал.

…Синяя песенка спета.

Горек мой хлеб. Если б ангел знал!

Ах, если б он ведал это —

При жизни мне б на небо путь указал,

Вне правила и запрета.

УСТАЛО СЕРДЦЕ… Перевод Е. Гулыга

Устало сердце и легло в покое

На бархат-ночь, грустя,

А звезды у меня на веках дремлют.

Этюд течет серебряной рекою,

И нет меня, и тысячу раз я,

И проливаю мир на нашу землю.

Жизнь сыграна, аккорд последний взят.

Так бог судил, и я у грани бытия.

Псалом умолк, но мир ему все внемлет.

СЕННА-ГОЙ [56] Перевод Г. Ратгауза

Когда схоронили тебя на холме,

Сладкой стала земля.

Я иду, чуть касаясь тропы,

И пути мои так безгрешны.

О, розы крови твоей

Напоили нежностью смерть.

И я не боюсь умереть

Отныне.

И уже на могиле твоей

Я зацветаю вьюнками.

Твои губы так звали меня, —

Не вернется ко мне мое имя.

Я засыпана той же землей,

Что тебе кидали на гроб.

Оттого я живу в темноте

И подернуты сумраком звезды.

И я стала чужой

И совсем непонятной для наших друзей.

Но у входа в тишайший град

Ты ждешь меня, мой архангел.

ДЕНЬ ПОМИНОВЕНЬЯ Перевод 3. Морозкиной

На берег рушится волна.

Вода струями сверху налетела.

Но теплится свеча, что мною зажжена.

Я мать любимую увидеть бы хотела…

В песок прохладный телом я погружена

И знаю: этот мир душе дороже тела…

Душе я больше не нужна.

Ее бы я в наряд из раковин одела, —

Но, к этой грубой плоти приговорена,

Она в залог мне милой матерью дана.

Слежу за ней тайком — далёко залетела.

Ее приют — моих багровых скал стена.

Она гнездится там, а я осиротела.

СУМЕРКИ Перевод 3. Морозкиной

Устало я глаза полузакрыла

На сердце у меня туман и мгла

Я руку жизни больше не нашла

Которую когда-то отстранила

И вот меня безмерно поглотила

И во плоти на небо увлекла

А раннею порою я цвела

Ночь радостно меня взрастила

Мечта своей волшбою напоила

Теперь от щек моих бледнеют зеркала

БЕРРИС ФОН МЮНХГАУЗЕН Перевод Арк. Штейнберга

Беррис фон Мюнхгаузен (1874–1945). — Вслед за англичанином Р. Киплингом возродил жанр баллады, воспевающей воинские и рыцарские доблести: «Баллады» (1901), «Книга рыцарских песен» (1903), «Сердце под кольчугой» (1912), «Книга баллад» (1924, 1943). После первой мировой войны реваншистские настроения привели его к нацистам. После разгрома гитлеровской Германии покончил с собой. Мы печатаем ранние стихи поэта, в которых сильна гуманистическая традиция.

ЗОЛОТОЙ МЯЧ

Я в отрочестве оценить не мог

Любви отца, ее скупого жара;

Как все подростки — я не понял дара,

Как все мужчины — был суров и строг.

Теперь, презрев любви отцовской гнет,