Занимательная орфография - [36]
У совы, у земли, у головы, у межи… Значит: у бабушки.
«Долой путеводитель!»
— Не нужны ваши проверки, — сказал Полупшённый и махнул своей пухлой рукой. С пренебрежением. — Вот я пишу: дом. И все! Какая тут проверка? Совсем ее не нужно! Пишу: цапля. Опять все ясно! Что же, вы думаете, я могу написать «длинноногая цапле»? Вы меня, я вижу, просто не уважаете. Я пишу просто — беру ручку и пишу! Без проверок. Еще чего! Раздумывать буду: иду к бабушке — не писать ли здесь -и. Никогда не напишу. Я вижу, все это вы выдумали для неграмотных. А для таких, как я, культурных, хороших, все эти проверки…
И Полупшённый снова с пренебрежением махнул рукой… Убежденный в своей правоте.
И он, действительно, прав. В сильной позиции проверка не нужна (дом). И верно, что, когда научился правильно писать, проверка уж совсем не нужна.
Предположим, вы приехали в чужой для вас, незнакомый город. Выходя на улицу, берете с собой карту-путеводитель. И, попав на развилку двух улиц, глядите на карту — куда идти.
Другое дело: если вы живете в городе тридцать лет. Вышли купить хлеба в булочной. И взяли с собой путеводитель? Нет, он вам не нужен.
Вам-то он не нужен, но вы не станете кричать: «Долой путеводители!..» Для тех, кто выходит в город, в первый раз знакомясь с ним, путеводитель очень нужен.
— Ладно, — говорит Полупшённый. — При всей неубедительности вашей позиции, вы меня все-таки уговорили. Пусть будет проверка. Для других. Я согласен. Я буду писать без проверок: просто дом — и все.
Словно горошина
Что-то мы сильно задержались на второй ступеньке. Но в этом была необходимость: подбирать слова с одной морфемой не всегда легко.
Co второй ступеньки поднимемся на третью.
Каждый, кто учился стрелять хотя бы из лука, знает: не в том дело, чтобы выпустить как можно больше стрел, а в том, чтобы попасть в цель. Мы перебираем много слов затем, чтобы найти одно. Так и у нас: перебираем-перебираем проверочные слова, а нужно-то нам такое, в котором наша фонема — в сильной позиции. Нашли такое слово — попали в цель. И значит, поднялись на третью ступеньку.
Иногда это легко. К слову нога — множество проверочных слов: ноженька, ноги, пять ног, ножки, двуногий, обезножить («устать»), подножие, сороконожка, брюхоногие, осьминог, быстроногий…
А проверьте-ка слово скатерть. Есть одна только возможность проверить безударную гласную фонему в корне этого слова: скатёрка. Проверочное слово в речи нечастое, и других проверок нет! Попадется слово скатерть четырехкласснику в диктанте, а он его в жизни ни разу не писал, и не знает — как. Намается, бедный, ища проверочный образец! А маяться нельзя: времени нет. Учитель диктует все новые и новые слова… Трудная проверка!
Или: попалось в диктанте слово острова. Мы-то с вами знаем, как его писать. Но ведь не с первых же лет жизни мы его знаем, когда-то научились тому, что острова. Представьте, что вы не умеете его писать. Как найти проверку? Одним только способом: вспомнить слово лосиноостро́вский (от названия Лосиный остров). Ох, можно и не вспомнить такую проверку!
Да, бывает такое проверочное слово: закатится в глубину памяти, в самый ее темный угол — попробуй найди!
Идут косяками
Но большей частью раздобыть проверочное слово нетрудно. Есть типовые проверки, одинаковые для многих слов. Например:
нога — но́ги, оса — о́сы,
вода — во́ды, орда — о́рды,
трава — тра́вы, страна — стра́ны,
роса — ро́сы, весна — вёсны,
тсоза — ко́зы, сосна — со́сны.
Оказывается, часто корневую гласную фонему можно проверить фонемой множественного числа существительного.
Вот вам несколько таких типических проверок[14]. Прочтите. Запомните их тип. Пригодится!
1) земля — зе́мли, плечо — пл́ечи,
кольцом — ко́льца, полоса — по́лосы,
письмо — пи́сьма, пятно — пя́тна.
О такой проверке только что говорилось.
2) деревья — де́рево, лошадей — ло́шадь,
деревень — дере́вня, рядами — ря́д,
дочерям — до́чь, рукавами — рука́в,
камней — ка́мень, корней — ко́рень.
Здесь, наоборот, множественное число обращается за проверкой к единственному.
Дальше я не буду говорить, о каких грамматических формах идет речь, — из примеров это ясно само собой:
3) вещами — ве́щи,
деревень — дере́вни,
детей — де́ти,
дочерям — до́чери,
камней — ка́мни.
4) бедны — бе́ден,
велика — вели́к,
должно — до́лжен,
дорогая — до́рог,
рябой — ряб.
5) взглянула — взгля́нет,
делил — де́лит,
дотащила — дота́щит,
истопила — исто́пит,
колотил — коло́тит,
наклонил — накло́нит,
насажу — наса́дит.
Запрет! Безударную гласную нельзя проверять данной проверкой в следующих глаголах: лежать (хотя: ля́жет), сидеть (хотя: ся́дет).
6) заведу — завёл, намело — намёл,
нагребла — нагрёб, отнести — отнёс,
нанять — на́нял, понесла — понёс.
Для слов, оканчивающихся в инфинитиве на -сти(съ), -зти(сь), данная проверка является единственной и потому очень важной.
Запрет! Нельзя пользоваться данной проверкой для форм настоящего времени слова расти: расту, растишь, растет и т. д., хотя: рос.
7) бросались — бро́ситься, затевать — зате́ять,
встаешь — встать, натянул — натя́гивать,
завернулись — завёртываться, поглядел — погля́дывать.
Запреты!
а) Следующие глаголы нельзя проверять этой проверкой:
Я знаю, что многие из моих читателей плохо относятся к орфографии. Ее требования, конечно, исполняют беспрекословно, но не любят нашу орфографию, не гордятся ею; нет благодарности к тому ценному, что она дарит нам. Любить орфографию, гордиться ею? Возможно ли это? И, главное, за что любить и чем гордиться? Мне бы хотелось в этой книжке рассказать, почему русская орфография достойна уважения и даже благодарности, несмотря на все ее недостатки. Недостатки есть, даже немало — и все-таки она хорошая! Вот я и буду спорить с теми, кто не ценит высоких достоинств нашего письма, буду стараться их переубедить.
Предлагаемая вашему вниманию книга – сборник историй, шуток, анекдотов, авторами и героями которых стали знаменитые писатели и поэты от древних времен до наших дней. Составители не претендуют, что собрали все истории. Это решительно невозможно – их больше, чем бумаги, на которой их можно было бы издать. Не смеем мы утверждать и то, что все, что собрано здесь – правда или произошло именно так, как об этом рассказано. Многие истории и анекдоты «с бородой» читатель наверняка слышал или читал в других вариациях и даже с другими героями.
Книга посвящена изучению словесности в школе и основана на личном педагогическом опыте автора. В ней представлены наблюдения и размышления о том, как дети читают стихи и прозу, конкретные методические разработки, рассказы о реальных уроках и о том, как можно заниматься с детьми литературой во внеурочное время. Один раздел посвящен тому, как учить школьников создавать собственные тексты. Издание адресовано прежде всего учителям русского языка и литературы и студентам педагогических вузов, но может быть интересно также родителям школьников и всем любителям словесности. В формате PDF A4 сохранен издательский макет.
На протяжении всей своей истории люди не только создавали книги, но и уничтожали их. Полная история уничтожения письменных знаний от Античности до наших дней – в глубоком исследовании британского литературоведа и библиотекаря Ричарда Овендена.
Книга известного литературоведа, доктора филологических наук Бориса Соколова раскрывает тайны четырех самых великих романов Федора Достоевского – «Преступление и наказание», «Идиот», «Бесы» и «Братья Карамазовы». По всем этим книгам не раз снимались художественные фильмы и сериалы, многие из которых вошли в сокровищницу мирового киноискусства, они с успехом инсценировались во многих театрах мира. Каково было истинное происхождение рода Достоевских? Каким был путь Достоевского к Богу и как это отразилось в его романах? Как личные душевные переживания писателя отразились в его произведениях? Кто был прототипами революционных «бесов»? Что роднит Николая Ставрогина с былинным богатырем? Каким образом повлиял на Достоевского скандально известный маркиз де Сад? Какая поэма послужила источником знаменитой легенды о «Великом инквизиторе»? Какой должна была быть судьба героев «Братьев Карамазовых» в так и ненаписанном Федором Михайловичем втором томе романа? На эти и другие вопросы о жизни и творчестве Достоевского читатель найдет ответы в этой книге.
Институт литературы в России начал складываться в царствование Елизаветы Петровны (1741–1761). Его становление было тесно связано с практиками придворного патронажа – расцвет словесности считался важным признаком процветающего монархического государства. Развивая работы литературоведов, изучавших связи русской словесности XVIII века и государственности, К. Осповат ставит теоретический вопрос о взаимодействии между поэтикой и политикой, между литературной формой, писательской деятельностью и абсолютистской моделью общества.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.