Замужество Кэролайн - [42]

— Прости, но печенья нет. На вилле давно никто не жил, так что еды очень мало. Это тебя согреет.

Он сел рядом и подал ей чашку. Ее руки по-прежнему дрожали, и она пролила кофе на плащ. Кэролайн поспешно вытерла пятно, пока Доменико не успел прикоснуться к ней, и от его насмешливой улыбки у нее кровь похолодела в жилах.

— Вижу, ты опять начала разыгрывать целомудренную девицу, — с ненавистью протянул он. — Однако это может придать еще больше пикантности ситуации. — Его черные глаза впились в ее лицо, но Кэролайн не ответила. Горячий сладкий кофе обжег ей горло, но она залпом выпила его, чтобы избавиться от леденящего холода, сковавшего ее тело.

Постепенно по ее лицу разлился горячий румянец. Ее ладони покрылись испариной, а щеки вспыхнули, когда в глазах Доменико, неотрывно смотревших на нее, появился странный блеск. Кэролайн попыталась встать, но он удержал ее. Она отпрянула, и бархатный плащ соскользнул с ее плеч на пол. Доменико протянул руку и с силой привлек ее к себе, не давая возможности сопротивляться. Она зажмурилась, ожидая ненавистного поцелуя, но его руки коснулись ее шеи, и когда девушка открыла глаза, он сорвал с нее и швырнул в дальний угол дешевые, кричащие бусы.

Его глаза впились в нее и были полны презрения к ее наряду, поведению в тот вечер, и его поцелуй сказал о том же.

Кэролайн обожгло пламя, когда рот Доменико прижался к ее губам. Его руки принялись ласкать ее тело, но он не сказал ни слова любви. Просто хладнокровно и методично ломал ее сопротивление, даже не пытаясь скрыть, что это запланированное дьявольское наказание.

Кэролайн принялась отчаянно бороться. Страсть, которую он пробудил в ней, исчезла, остался лишь жгучий стыд.

Доменико схватил ее еще крепче, и все ее попытки высвободиться ни к чему не привели.

— Пожалуйста, Доменико! — вскричала она. — Ради всего святого, не надо!

Он взглянул ей прямо в лицо и процедил сквозь стиснутые зубы, словно его терпение подошло к концу:

— Почему? Неужели я такой дурак, чтобы позволять любому другому мужчине пользоваться твоей благосклонностью, а самому каждый раз быть отвергнутым? Ты забыла, что я твой муж? И я заранее заплатил за услуги, которые теперь намерен получить. Неужели ты думала, что я буду спокойно стоять в стороне и смотреть, как ты заигрываешь с другим?

— Я ни с кем не заигрывала, Доменико, — взмолилась Кэролайн. — Я пошла с Джеффри на танцы, потому что мне было ужасно одиноко, а ты пытался навязать мне свою волю этим нелепым приказом оставаться в доме. Ты что, всерьез думал, что я исполню твой приказ? Мы же не в мрачном Средневековье живем. Ты не мог говорить серьезно!

— Довольно! Я больше ничего не желаю слушать. Ты знала, что твой поступок разозлит меня, так что теперь можешь пожинать плоды этого гнева. Ты полна противоречий, Кэролайн! С самого первого дня нашей встречи я не мог догадаться, кто ты есть на самом деле. То я вижу счастливую молодую мать и младенца, который ее обожает. Потом ты заявляешь мне, что не любила Вито, и я могу только сделать вывод, что ты очень распущенная женщина. Дальше ты говоришь, что принимаешь драгоценности от своих поклонников как залог против бедности, а потом позоришь меня, отплясывая, словно распутная девка, перед моими знакомыми. Но больше всего меня удивляет, как тебе удалось втереться в доверие к моей тете, она-то уж могла бы раскусить тебя. Если бы тетя Рина увидела тебя сегодня в этом наряде, она почувствовала бы то же, что и я. Я мог бы тебя убить!

В следующее мгновение Доменико поднял Кэролайн на руки и понес к кушетке. Блеск, который она заметила в его глазах, превратился в обжигающее пламя, где отражалось ее испуганное лицо. Кэролайн понимала, что говорить что-то еще бесполезно, и ее охватило отчаяние. Она так любила Доменико, что была готова отдать его Кандиде, хотя мысль об этом разбивала ей сердце. Она отчаянно мечтала, чтобы в его жизни был человек, чья любовь всецело принадлежала бы ему одному, кого не пришлось бы ни с кем делить, как приходилось делить с Вито мать, а потом жену и ребенка.

При мысли о Вито к Кэролайн внезапно пришло решение. Единственный человек, ради которого он женился на ней, поможет спасти его для Кандиды. Если ей удастся убедить Доменико, что она любит Вито, их брак можно будет аннулировать. Эти мысли со скоростью света проносились в ее голове.

Кэролайн перестала бороться и закрыла глаза, когда к ее губам прикоснулись его теплые властные губы. Постепенно, чтобы не вызвать подозрений, она начала отвечать ему. Его яростные поцелуи сменились нежностью, и на одно невероятное мгновение они прильнули друг к другу, словно любовники.

Еле сдерживая крик боли, Кэролайн провела рукой по его затылку, закрыла глаза и прошептала:

— Вито, мой милый! Как я люблю тебя.

Доменико застыл, и Кэролайн открыла глаза. По его лицу пробежало изумление, а потом догадка. Он взял ее за плечо и тихо спросил:

— Ты любила его?

Стараясь не разрыдаться, Кэролайн ответила так тихо, что Доменико пришлось нагнуться к ней:

— Да, думаю, я всегда буду любить его.

Его молчание встревожило ее, и на глазах выступили слезы. Она отвернулась, и это возвратило Доменико к действительности. Он поднес руку к ее мокрой щеке и нежно смахнул слезы. Кэролайн была на грани отчаяния, отшатнулась и истерически закричала: