Заморок - [33]
Я и не знала, что такое шоколад. А в первом классе я узнала.
Как-то получилось, что у меня накопились грошики. Я бегала на толкучку, рядом, за углом, как на Александровку поворачивать, с кило́метр. Мама Тамара — на работу, а я до уроков на толкучку. Бегала, не на каждый день. Каждый день — это б на меня указали. Первое — надо был свет, второе — сухая земля, а не грязюка или снег.
Меня на улице подучили, что надо хорошо смотреть под свои ноги. Где самая торговля, там и смотреть. Копочка до копочки, получается у человека цвай копочки. Так мне сказал Марик, сосед. А еще мне говорила про копочки Вера. Вере было девять лет. А Марику тоже было девять. Про Марика и Веру на улице все говорили — «жених и невеста». А мама Тамара мне говорила, чтоб я не дружила ни с Верой, ни с Мариком, что из таких растут нахальные.
Фамилия Марика была Леваков. Марику на улице некоторые дети завидовали, что у него фамилия русская. Я тоже завидовала. У нас украинские фамилии почти что у всех людей. А про русские фамилии считалось, что такие красивéй.
Я спросила у мамы Тамары, или можно нашу фамилию сделать, чтоб тоже была русская — хоть Леваковы. Мама Тамара сказала, что Леваковы и близко не русские, что они евреи, что мне еще рано говорить про такие стыдные вещи.
Конечно, я тогда про себя не знала и замолкла. А так — я уже знала, что стыдно тому, кто говорит стыдные слова, а еврей — это стыдное слово. От мамы Тамары и знала.
А фамилия Веры была Михальчук. Я для себя подумала, что она тоже еврейская, раз Леваков такой. Если б она была не еврейская, про них бы не говорили «жених и невеста».
Да.
Копочки у меня сложились хорошо. Не много, а хорошо.
Марик и Вера сказали, что у меня копочек насобиралось больше всех, что я счастливая, что надо еще счастье подманить. Сказали, что подманивают счастье на сладкое.
Я сказала, что у нас дома сахара — целый мешок, что я хоть сейчас принесу сколько скажут.
А Марик и Вера сказали, что счастье лучше приманивается на шоколад.
А я ж и не понимала правильно, что такое шоколад.
Марик сказал, что Марик как друг сделает мне одолжение — сам по себе пойдет в магазин и моими копочками подманит мне счастье.
Через сколько-то дней на переменке Вера сказала, чтоб я пришла после школы до уборной. Там было так: с одной стороны — стенка уборной, а с другой — забор на улицу. Это считалось место, чтоб обсуждать без чужих.
Я пришла, и Вера пришла тоже. И Марик.
Марик говорит:
— Ой же и наделала ты мне делов!
Конечно, я спугалась.
А Марик говорит:
— Меня милиционер за шкирку хотел словить. Я не дался!
Марик рассказал.
В магазине Марик приценился на шоколадные конфеты и взялся думать, на сколько хватит. А гроши получились на целую жменю. Конечно, Марик не удержался, просыпал. Раскатилось по всему-всему полу. Марик давай собирать. А тут милиционер. Видит, школьник в пионерском галстуке по углам выскребает. Милиционер спросил, зачем Марик такое делает, и кинулся Марика ловить за шкирку. Марик как-то выкрутился с рук милиционера и убежал.
Я заплакала и запросила у Марика прощения. Марик же за моим счастьем пошел, а не за своим, за мое счастье и пострадал. Страх!
Марик и Вера приказали мне вы́сикать нос и чисто вытереться.
А Марик от себя сказал, что хоть я перед другом виноватая, друг меня прощает, потому что счастье — есть счастье, и за него нужно биться. Еще Марик сказал, что Марик мне и дальше будет друг и на дальнейшую дружбу даст в эту самую секундочку доказательство.
Марик взял с своего кармана шоколадную конфету в фантике и сказал:
— На свои купил! Кушай!
Так получилась у меня первая-первая шоколадная конфета.
Конечно, я спросила про мое счастье. Марик мне сказал, что мое счастье никуда не потерялось, что надо опять насобирать копочки.
Потом толкучку перенесли дальше, под самую Александровку. Потом я уже перестала быть дурной.
Да.
Это самое детство вспомнилось мне потому, что я увидела знакомую по Марику и Вере конфету «Мишку». А так я Марика и Веру не вспоминала. Жених и невеста. Я ж в ту секундочку, когда про все-все такое думала, считай, тоже была невеста. Пускай и мой жених про это не знал. Верней, мой жених знал, а не понимал себе.
Да.
Я подумала, что ничего-ничего, что я своему жениху все-все объясню, что мне ж, когда объясняют, я хорошо понимаю, что и мой жених пускай поймет себе тоже.
Да.
Про конфеты в сумочках.
«Мишки». Про «Мишки» я уже рассказала.
Были и с киевских — шоколадка «Детская», смоктушки. Были еще орехи. И вафли были тоже. С белой срединой. Я больше люблю не с белой. А тут — с белой. И другие с шоколада положили.
До чего ж люди детям на Новый год ничего не пожалели!
Конечно, мы себе ничего не взяли, оно ж все по отчетности.
Степан Федорович сказал:
— Мы рю́мсать носом за конфетами не будем! Так, девчата?
Мы ему ответили:
— Не будем!
А Степан Федорович нам:
— Сами схи́тримся-уго́стимся! Кто-то ж обязательно не придет, люди всегда обязательно не приходят.
Мы все посмеялись и понадеялись на людей.
Я 1 января была сильно красивая, потому что с вечера не праздновала ни Новый год, ни ничего не праздновала.
Некоторые любят, чтоб на Новый год обязательно праздновать. Катерина рассказывала, что Катерина на Новый год всегда пьет шампанское.
Алла Хемлин определяет свой новый роман «Интересная Фаина» как почти правдивую историю. Начинается повествование с реального события 1894 года — крушения парохода «Владимир». Дальше все, что происходит с персонажами, реально буквально до предела. Только предел все время смещается. В «Замороке» (длинный список «Большой книги»-2019) Алла Хемлин, кроме прочего, удивила читателей умением создавать особый речевой мир. «Интересная Фаина» в этом смысле удивит еще больше.
Прямо в центре небольшого города растет бесконечный Лес, на который никто не обращает внимания. В Лесу живет загадочная принцесса, которая не умеет читать и считать, но зато умеет быстро бегать, запасать грибы на зиму и останавливать время. Глубоко на дне Океана покоятся гигантские дома из стекла, но знает о них только один одаренный мальчик, навечно запертый в своей комнате честолюбивой матерью. В городском управлении коридоры длиннее любой улицы, и по ним идут занятые люди в костюмах, несущие с собой бессмысленные законы.
Проснувшись рано утром Том Андерс осознал, что его жизнь – это всего-лишь иллюзия. Вокруг пустые, незнакомые лица, а грань между сном и реальностью окончательно размыта. Он пытается вспомнить самого себя, старается найти дорогу домой, но все сильнее проваливается в пучину безысходности и абсурда.
Творится мир, что-то двигается. «Тельце» – это мистический бытовой гиперреализм, возможность взглянуть на свою жизнь через извращенный болью и любопытством взгляд. Но разве не прекрасно было бы иногда увидеть молодых, сильных, да пусть даже и больных людей, которые сами берут судьбу в свои руки – и пусть дальше выйдет так, как они сделают. Содержит нецензурную брань.
Первая часть из серии "Упадальщики". Большое сюрреалистическое приключение главной героини подано в гротескной форме, однако не лишено подлинного драматизма. История начинается с трагического периода, когда Ромуальде пришлось распрощаться с собственными иллюзиями. В это же время она потеряла единственного дорогого ей человека. «За каждым чудом может скрываться чья-то любовь», – говорил её отец. Познавшей чудо Ромуальде предстояло найти любовь. Содержит нецензурную брань.
К Пашке Стрельнову повадился за добычей волк, по всему видать — щенок его дворовой собаки-полуволчицы. Пришлось выходить на охоту за ним…
Автобиографическую эпопею мастера нон-фикшн Александра Гениса (“Обратный адрес”, “Камасутра книжника”, “Картинки с выставки”, “Гость”) продолжает том кулинарной прозы. Один из основателей этого жанра пишет о еде с той же страстью, юмором и любовью, что о странах, книгах и людях. “Конечно, русское застолье предпочитает то, что льется, но не ограничивается им. Невиданный репертуар закусок и неслыханный запас супов делает кухню России не беднее ее словесности. Беда в том, что обе плохо переводятся. Чаще всего у иностранцев получается «Княгиня Гришка» – так Ильф и Петров прозвали голливудские фильмы из русской истории” (Александр Генис).