Замок цветов - [24]

— Он считает… — ответила Флер.

— Считает? — изумился Луи.

— Да, считает. Везде, где он так уверенно ступает, он уже не один раз проходил потихоньку и знает точно, сколько шагов отделяет его от той или иной цели. По ночам, когда все спят, Ален двигается по коридорам, холлам, лестницам — тренируясь, пока не будет уверен, что сможет пройти без ошибок.

— Господи! — воскликнул Луи. — Какое терпение… и какое мужество!

— А ты сомневался? Напрасно, — произнесла графиня, у которой на глазах блестели слезы. — Может быть, в характере Алена чего-то и не хватает, но мужества ему не занимать.

Флер подумала было, что сейчас графиня окончательно утратит самоконтроль, но после некоторой внутренней борьбы, та вдруг решительно вскинула голову и улыбнулась.

— Ну, дети мои, мы не должны бросить свой план на полдороге. Нельзя опускать руки от первой же неудачи, которую постигли сегодня. Будем за него бороться, даже если придется быть коварными и жесткими.

— Так точно, полковник, — не мог не пошутить Луи, отдавая ей честь.

— Я… готова на все, чтобы только помочь Алену, — хлюпнула носом Флер, уткнувшись в плечо старой графини.

Глава 9

Флер ехала на цветочную плантацию. Более трех недель она помогала свекрови готовить званый прием, который должен был состояться сегодня вечером, а теперь, когда утро выдалось свободным, решила, как следует проветриться. Ей нравилось общаться со сборщиками цветов. Прованские крестьяне тепло относились к ней, осознавая тот искренний интерес, который проявляла молодая хозяйка к ним. Флер же, в свою очередь, чувствовала себя как дома, расспрашивая их о семьях, житье-бытье, заботах и проблемах, — словно по поручению отца, навещала прихожан. Они очень много работали. Трудились от восхода до заката почти круглый год, поскольку сезон сборки цветов длился непрерывно. Сначала созревал урожай на плантациях, расположенных на склонах холмов, затем в предгорьях, долинах и так далее.

Полдень еще не наступил, но было уже очень жарко. Флер шагала по тропинке между делянками. Под горячим, синим небом расстилался пейзаж, похожий на роскошный ковер изумительной красоты. Однако в душе ее было пасмурно и тоскливо.

Она замужем почти месяц, а за последние три недели видела Алена только мельком — в основном со спины, наблюдая из окна спальни, как муж садится в машину, чтобы ехать на фабрику, да иногда мельком совсем поздно вечером… После ужасной ссоры братьев, Ален избегал семейные застолья, объясняя это тем, что у них с Селестин много работы, и они не поспевают домой к ужину.

Замысел графини застыл на мертвой точке. Фактически контакты между Флер и Аленом почти прекратились, став формальными. Более того, за последнее время она все больше приходила к горькому убеждению, ничего уже поправить нельзя — Селестин и Ален явно выказывали, увеличивающееся, взаимное влечение. Похоже, он теперь жалел, что, поддавшись порыву отчаяния, женился…

Только приветственные возгласы вывели, наконец, Флер из задумчивости. Посторонние люди к ней куда внимательнее и любезнее, чем человек, с которым она связывала мечты о счастье.

Флер провела целый час, беседуя со сборщиками; их ловкие пальцы ни на минуту не замирали, собирая ароматные лепестки, а тем временем солнце поднималось выше, стало еще жарче, и у нее вдруг заболела голова. Сборщики постепенно уходили с поля — днем у них был перерыв, а вечером, когда не так палило, они опять возвращались. Флер пошла следом за ними в деревню — голова у нее болела нестерпимо.

Матушка Руж пригласила ее за стол — хоть немного перекусить.

От еды Флер отказалась — желудок наотрез отказался принимать черный хлеб, сухой сыр и лук, который ей предложили, но охотно взяла чашку черного кофе. Матушка Руж, глядя на нее, с упреком заметила, что Флер необходимо было надеть шляпу.

— Наше солнце гораздо горячее вашего, английского! Мадам, вы… такая бледная. Жан-Поль! — крикнула она щекастому мальчонке-внуку, который как раз пробегал мимо. — Сбегай-ка к соседке и спроси, не может ли она одолжить нам свою новую шляпу, да поживее!

— Ой, не надо, не стоит беспокоиться… — запротестовала Флер, раздумывая: неужели она и впрямь так плохо выглядит?

А тут еще молоденькая девушка, чьи лучистые глаза ни на минуту не оставляли Флер, робко заметила:

— Она права, мадам. У вас, северянок, такая нежная кожа. Надо ее беречь.

Флер смутилась, но еще больше от слов довольно пожилого мужчины, произнесшего витиеватый комплимент:

— У вас удивительное имя, мадам. Если мне будет позволено так сказать, вы — самый чудесный цветок из всех, что растут вокруг. Я прозвал вас английской розой, но потом передумал. Английские розы красивы, однако им не сравниться с розами Болгарии. Не случайно из них получают знаменитое парфюмерное масло. Розы, которые растут в этой гористой балканской стране, — самые прекрасные в мире, никакие другие не могут сравниться с ними, так же как, по моему мнению, никто не может сравниться с вами, мадам… Теперь, когда господин граф закончил свои опыты, у нас есть два повода к празднику — появление в семействе де Тревиль прелестнейшего, редкого по красоте цветка и тончайшего аромата духов, созданных фирмой «Мэзон Тревиль»! Это двойная удача! За нее не грех и выпить.