Заметки из хижины "Великое в малом" - [21]

«Из двух этих историй видно, что, как бы ни была темна и неясна душа человека, духи и бесы в ней все углядят и мудрецу, если он думает лишь о своей личной выгоде, не избежать наказания. И не верно разве то, что говорится в «Поучении правителю»?» (А в «Поучении правителю» («Книга песен», III, 3, 2) речь идет о том, что человек всегда должен вести себя так, словно за ним непрерывно следят духи, оценивающие все его поступки).

Приведем в подтверждение некоторые цифры. В 413 дидактических рассказах Цзи Юня о сверхъестественном человека награждают в 17 случаях (в 8 — Небо, в 5 — Царство мертвых, в 4 — в новом перерождении), человеку помогают в 60 случаях (в 27 — Небо, в 33 — нечисть).

В 85 дидактических рассказах о естественном люди награждают человека лишь в двух случаях (№ 595 и 933, табл. 2).

Сверхъестественные силы карают человека в 129 случаях [в 69 случаях — Небо (из них в 36 — смертью), в 16 — в Царстве мертвых, в 9 — в новом перерождении, в 35 — нечисть]; обличают и осуждают человека в 38 случаях (в 6 — Небо, в 32 — нечисть); люди карают человека в 13 случаях, осуждают и разоблачают в 7 случаях (табл. 3).

Следовательно, сверхъестественные силы видят все, что происходит в мире людей, заинтересованы в происходящем и принимают в нем участие, верша свой суд над людьми. Но действуют эти силы не произвольно, а подчиняясь определенной целесообразности, определенному закону отношений в обществе, установленному Небом, познанному и сформулированному конфуцианскими мудрецами глубокой древности[99].

Схематически это можно представить так:

Эта схема показывает, как происходит оценка и воздаяние поведению человека. Стрелки обозначают «влияние». Из схемы видна также иерархия «судей» (см. также табл. 1).

Люди, фигурирующие в рассказах Цзи Юня, подразделяются на судей, выносящих оценки действиям других людей и награждающих или карающих их (как видно из схемы, люди занимают низшее место в иерархии «исполнителей»), и подсудимых — основных персонажей рассказов.

Таким образом, модель мира, создаваемая Цзи Юнем, выглядит так:

Закон здесь выступает одновременно как закон в смысле «установлений», «правил» (теория) и в значении, подобном термину «закон природы», т. е. как необходимость. Поэтому в модели мира Цзи Юня закон сам себя реализует, сам обладает силой, чтобы заставить себе подчиняться (обычно через «судей»). На самом же деле те или иные события в рассказах протекают по воле автора; в этом смысле автор и оказывается той силой, которая реализует закон. Поэтому модель мира, воссоздаваемая читателями, несколько отличается от изображенной на схеме, так как в ней уже проявляется фигура автора (с его оценками людей и событий, исполнителей и подсудимых), играющего роль силы для реализации закона, или высшего судьи; этот «судья» — автор — не всегда одобряет поведение исполнителей, в частности нечисти, он рассказывает об ошибках судопроизводства в Царстве мертвых[100], т. е. он как бы стоит над исполнителями закона.

В современной литературе, а также в нашем восприятии рассказов Цзи Юня автора следовало бы поставить выше закона, потому что для современного сознания выбор мировоззрения (закона — теории) является индивидуальным волевым актом, в котором автор свободен. Однако для Цзи Юня и для читателей — его современников закон, о котором идет речь, представляется чем-то объективным и абсолютным. Воспитанный в нем, Цзи Юнь иного закона признавать и не мог. В этом смысле он подчиняется закону, и подчиняется абсолютно, не так, как человек, который сам выбрал этот закон и после этого стал ему подчиняться, а как человек, подчинявшийся этому закону всегда. Разница здесь такая же, как между католицизмом средневековых христиан, не ведавших другого мировоззрения и не представлявших себе его существования, и католицизмом Грэма Грина.

Исполнители закона у Цзи Юня обладают неравными возможностями (Небо может вершить свой суд над людьми и над нечистью, нечисть же — только над людьми), есть исполнители добросовестные и недобросовестные (нечисть может сознательно совершать неправильные поступки, люди же либо ошибаются, либо грешат) и т. п. Табл. 1 демонстрирует свойства, которыми обладают (в разной мере) исполнители закона (для сравнения привлечены и «свойства» автора).

Положительные качества исполнителей понижаются от Неба к людям (графы 1, 2, 3, 4). В графе 1 значок +( — ) означает окказиальную неправоту, значок ± — возможную и частую неправоту (возможную — у нечисти, частую — у людей). В графе 4 значок ± означает «ограниченное всесилие», т. е. большую силу, не абсолютную, как у Неба, но необычайную в глазах людей. Отрицательные качества (графы 5, 6) возрастают от Неба к людям. Качества автора совпадают (а может быть, и превосходят) качества Неба.

Таблица 1

Функция сверхъестественных сил — давать практическое выражение нравственным оценкам, формулируемым автором, выступать в качестве всеведущего исполнителя высшей необходимости (закона). Цель же автора — наставить человека на добрый путь. Для этого он использует и буддийскую теорию воздаяния за поступки, совершенные человеком при жизни (очень распространенную в его время). Но Цзи Юнь не стремится вызвать у своего читателя суеверный ужас перед нечистью, наоборот, постоянно, временами даже назойливо, он проводит мысль о том, что духи и бесы не страшны человеку праведной жизни. «...Духи вредят людям, пользуясь тем, что люди их боятся», — говорит Цзи Юнь в заключение рассказа № 404, но добродетельные люди не боятся нечисти, которая перед ними бессильна (множество примеров тому можно проследить по двум разделам указателя сюжетов: А, а, а, III, 7а — «Нечисть не трогает...» и А, а, а, III, 10 — «Человек побеждает (обуздывает) нечисть»).