Замерзший - [25]

Ты знаешь, где меня найти.

С любовью, Мэй.

И тут я понимаю, чего раньше не замечал: одежда в сушилке давно уже сухая; фрукты на кухонном столе начинают портиться. Хозяина дома, Карла, давно нет. И он не вернется.

Также на столе валяются десятки вырезок, их края рваные, как будто Карл вырвал их из больших источников. На них заметки про войска, которые дислоцируется на побережье городов Залива в качестве дополнительного пограничного контроля; объявление о налогах на пресную воду; заметка о комендантском часе; другая статья, рассказывает о том, что все корабли подлежат случайному обыску при выходе и входе в порт. Франконианский герб стоит в конце каждой новости.

В глаза бросается смятая бумажка, потому что у нее имеется другой оттенок — более коричневый, чем пепельно-серый как у вырезок. Я скольжу взглядом по нескольким предложениям про цены на воду и черные рынки. Имя Барсука появляется дважды. На этой бумажке нет Франконианский метки и лишь внизу написано, что это «Предвестник Бон Харбора» и после прочтения его следует сжечь.

Я хмурюсь от противоречивых историй, пробегая своим большим пальцем по имени Барсука.

Эйден выходит из ванной, и я убираю «Предвестник» и письмо Мэй в карман. Я позже покажу их моему отцу, но в данный момент, мы должны двигаться.

ДВЕНАДЦАТАЯ

НА УЛИЦАХ ЦАРИТ ТИШИНА, в то время как мы по ним пробираемся. Мы минуем здание, увенчанное на вершине крестом. Внутри здания раздается пение людей и по одной свече горит в каждом его окне. Большинство других зданий в городе темные и, казалось бы, обманчиво свободные. Мы замечаем только одного члена Ордена по пути к гавани. Он стоит, прислонившись спиной к кирпичной стене, глядя на звезды вместо улицы, на которую он по идее должен смотреть.

Когда мы добираемся до доков, остальная часть группы уже там. Лошадей нет, и я полагаю, отец с успехом их продал.

Бри встречает меня кратким кивком.

— Хорошая стрижка.

— Я думал, что ты со мной не разговариваешь.

— Я и не разговариваю. Но прелестно узнать, что ты не умер. — Она поворачивается и направляется к Ксавье и Сентябрю, обсуждающих что-то, что называется приливом.

Мой отец сканирует город с помощью бинокля. Клиппер делает то же самое.

— Три огонька в верхнем окне, один — во всех остальных, — сказал ему Оуэн. — Это сигнал.

— Там — восклицает Клиппер, указывая на крохотный домик в бухте.

— Хорошо, что все заняты празднеством — произносит Бо. — Иначе добраться до этого дома незамеченными будет непросто.

— Да уж, да здравствуют праздники, — пробормотал Сэмми позади меня. — И именно таким образом я люблю их проводить. — Расти гавкнул, как бы соглашаясь с ним, а половина команды одновременно шикнула на него.

Когда мы добираемся до отмеченного дома, отец стучит в дверь на некий забавный манер, который, как я думаю, является еще одним сигналом. Дверь рывком открывается и свет заливает улицу. Человек, стоящий перед нами — полный, но энергичный, с густыми бровями и с еще более густыми и широкими усами. Между его зубов находится трубка, создавая такое впечатление, что она оттуда произрастает.

— Счастливого Рождества, друзья! — говорит он. — Входите, входите! А то близок комендантский час.

Когда мы входим для получения инструкций в его теплый, тесный дом, шум океана исчезает после закрытия двери.

Капитан Исаак Кристофер Мерфи — самый суеверный человек, которого я когда-либо встречал. Он почти теряет сознание, когда узнает, что на борту его корабля будут женщины.

— Это не было частью соглашения, — разглагольствует он. — Райдер не упоминал о женщинах. Я не потерплю этого! Я таки бы не взялся за эту работу, если бы знал.

Исаак ходит по кругу маленькой гостиной, попыхивая трубкой и утверждая, что женщины потопят его лодку. Это продолжается до того момента, как маленькая девочка заходит в комнату и указывает на полосатого кота Исаака, свернувшегося клубочком на коленях Бри, и только после этого Исаак наконец-то успокаивается.

— Па, смотри, — говорит она. — Дикси понравилась тетя.

— Ну, это таки немного меняет дело, — говорит Исаак, после некоторых раздумий, — но мне по-прежнему не нравится эта идея. Это безумие — приводить женщин на борт. Особенно с текущим положением вещей! Члены Ордена наращивают свое присутствие в городе. Вдоль границ растет напряженность. Когда я месяц назад занимался рыбной ловлей с моим постоянным экипажем на западном берегу Залива, ветер нам принес, что ЭмВест пытается убедить граждан ЭмИста перейти их сторону. «Настоящие патриоты это Экспаты», — говорили они. Вы слышали этот треп? — В этот момент мне сразу вспоминается письмо Мэй, как Исаак начинает задыхаться и его трубка вываливается из его рта.

— И нас будет тринадцать! Тринадцать, включая Дикси. Еще таки больше невезения. Не говоря уже о том, что не очень-то комфортно с десятью, а тут — тринадцать! Нет, я этого не потерплю.

— Вообще-то четырнадцать, — говорит Бри. — Если вы подсчитаете Расти.

— Собак не считаю, — отрезает Исаак таким тоном, как будто это настолько очевидно.

— Но вы подсчитали кота.

— Конечно, подсчитал. Кошки приносят удачу на корабле.

— Подождите минутку, — говорит мой отец. — Не все отправятся на борт, так что количество не будет проблемой. Сентябрь останется в Бон Харборе.