Заложники страсти - [83]

А сегодня вечером, возможно в последний раз, она будет лежать в объятиях Диллона и притворяться, что их любви нет конца.

* * *

Леонора стояла на галерее, наблюдая, как английские всадники направляются вверх по крутому склону горы в Кинлох-хаус. Знамя Диллона, синее с зеленым на черном фоне, развевалось на ветру. Как и предсказывала Флэйм, ни один из горцев не осмеливался атаковать их. Хотя за приближением англичан наблюдало не меньше дюжины верных Диллону лучников, ни одна стрела не взвилась в воздух. И, несмотря на то, что вдоль тропинки выстроились воины с мечами наготове, никто из них не смел вызывающе поднять оружие.

Копыта лошадей гулко застучали по камням – всадники въехали во двор крепости и спешились. Леонора наклонилась над перилами, пытаясь рассмотреть их лица. Она ожидала увидеть длинную колонну воинов, сопровождающих Саттона и Шо. Вместо этого во двор въехало не более полудюжины воинов. Кое-кто из них был знаком Леоноре – лорд Джеймс Блэйкли, его красавчик сын Элджер, а также Джордж Годвин, герцог Эссекский. Ни Саттона, ни Шо не было среди всадников.

Леонора увидела, как на пороге появился Диллон. По обе стороны от него стояли Кэмюс Фергюсон и отец Ансельм.

– Я возвращаю Уолтему его дочь целой и невредимой. Вернет ли он мне моих братьев также целыми и невредимыми? – резко спросил Диллон.

– Лорд Алек Уолтем желает сначала убедиться, что его дочери не было причинено никакого вреда. Когда он будет в этом совершенно уверен, он передаст своих пленников в руки вашего юного посланника, – ответил герцог Эссекский.

Выражение лица Диллона сделалось жестче.

– Я не вызвал бы вас сюда с намерением возвратить леди ее отцу, если бы с ней что-либо случилось в моей стране.

– Может быть… – Эссекс холодно улыбнулся, не скрывая злорадства. – Однако предоставьте судить об этом самому лорду Уолтему, когда личный лекарь короля осмотрит леди. Вы готовы передать нам женщину?

Кэмюс дико взглянул на своего друга.

– Будь осторожен, Диллон. Мне все это очень не нравится.

– И мне тоже, – тихо сказал отец Ансельм.

– Я дал лорду Уолтему свое слово. – Обращаясь к англичанам, Диллон ответил: – Возможно, вы желаете подкрепиться перед тем, как отправитесь в обратное путешествие домой?

– Нет. – Эссекс покачал головой. – Лорд Уолтем с нетерпением ожидает возвращения своего сокровища. Мы не можем медлить, пока миссия наша не будет окончена. Где леди? – Его взгляд поднялся к галерее.

Леонора быстро отступила назад. Прижав ладони к пылающим щекам, она обвела глазами комнаты Диллона. В течение столь долгого времени эти комнаты были ее темницей… В последние несколько ночей они стали убежищем ее любви. И сейчас она чувствовала точно то же, что испытала в тот день, когда ее похитили из замка ее отца. Сейчас ее отрывали от всего самого дорогого.

Неужели все это происходит на самом деле? Неужели эта ничем не выдающаяся, суровая крепость посреди Нагорья стала ее домом, ее убежищем? Неужели правда, что ей посчастливилось обрести райское блаженство в объятиях неотесанного горца?

Когда Диллон вошел в свои покои, он увидел, что Леонора осматривается по сторонам, словно пытается все запомнить. Она обернулась, и долго-долго они молча смотрели друг на друга одинаковым взглядом – пристальным и страстным.

– Прибыли посланники твоего отца.

– Да. – Она знакомым жестом вздернула подбородок. Когда-то он считал ее надменной и высокомерной. Но сейчас он знал, что так она пытается избавиться от своих страхов. Как же ему хотелось привлечь ее в свои объятия и успокоить! Но от этого все только еще больше осложнится. Они должны пройти через ниспосланное испытание сильными и полными достоинства.

– Я надеялся, что они разделят с нами трапезу перед отъездом. Увы, им слишком не терпится поскорее увезти тебя в Англию. И я понимаю почему – твой отец с таким нетерпением ожидает момента, когда ты снова окажешься в его любящих объятиях.

Она кивнула и в последний раз оглядела комнату, а затем с решительным видом направилась к двери. Когда она поравнялась с ним, он положил руку на ее плечо. Она вздрогнула и закусила губу, чтобы не расплакаться вслух, но не повернулась к нему.

– Никогда не забывай, что я люблю тебя, Леонора.

В ответ она лишь молча кивнула. Касаясь рукой рукава его рубашки, она начала спускаться по лестнице рядом с ним. Когда они вышли во двор крепости, на ослепительный свет летнего дня, Леонора увидела толпу горцев, собравшихся попрощаться с ней.

Флэйм, все еще с рукой на перевязи, притянула Леонору к себе и обняла изо всех сил.

– Я ошибалась насчет тебя, англичанка… – прошептала она. – Мне так жаль… – Она засопела и начала снова: – Мне так жаль, что я потратила столько времени, ненавидя тебя. Все годы, что мне суждено прожить, я буду вспоминать о тебе.

Леонора пригладила непокорные пряди огненно-рыжих волос, что вились вокруг лица девушки. Слезы подступили к ее глазам, но она быстро заморгала, приказывая им убираться обратно. Она не может позволить себе разрыдаться в присутствии своих соотечественников, тем более что они пристально наблюдают за ней.

– Если бы только это было возможно, Флэйм, я не могла бы пожелать себе лучшей младшей сестренки, чем ты.