Законы войны - [81]
Вот только была небольшая проблемка.
Машину обыскали, нашли там гору оружия, снаряженные магазины, гранаты. Полковник признал машину своей и с тем — пошел со своими людьми к главному входу, дабы обыскать крепость и найти скрывающегося русиста.
Только его в крепость не пустили.
Сначала — он не поверил в это. Его, полковника королевской полиции — не пускают! Потом — он пришел в ярость. Потом — он увидел пламегаситель пулемета ДШК, направленного прямо на вход из бетонного капонира и ярость его поугасла. Он только приказал пригласить старшего по званию, чтобы разобраться с ним.
Старший по званию — оказался почти не отличим от афганского «непримиримого» времен мятежа. Голый, выскобленный опасной бритвой череп, длинная борода с седой полосой посередине, бронежилет на голое тело и штаны, подвернутые до середины голени, как это делают «соблюдающие» — чтобы шайтаны не цеплялись. Вот только тут — причина, скорее всего, была другая, и заключалась она в том, что этот бородач передвигался по территории крепости на… велосипеде. Обычном хромированном велосипеде самого мирного вида, с которым он подкатил к прикрывавшему проход в крепость блок-посту. Коротко переговорив с дежурной сменой, вышел к афганцам
— Салам алейкум.
— Ва алейкум ас салам, аскер — сдерживаясь, начал полковник — мне и моим людям нужно пройти в крепость.
— Зачем?
— Там может скрываться опасный преступник. Он бросил машину у вашей крепости.
Бородач покачал головой
— Не может. Чужих сюда не пускаем. А ордер… бумага какая есть…
Полковник начал закипать
— Ты смеешь не пускать меня, представителя власти?
Бородач провел руками по лицу, примерно так, как это делают мусульмане во время намаза.
— Мы люди мирные, сарбоз… — сказал он, употребив совсем не уважительную форму обращения к офицеру (как к простому солдату) — и вольные. Нам здесь еще ваш король разрешал торговать и крепости строить, за долю малую. Землю эту дал. А на нашей земле — мы сами себе власть. Даже Белый царь нам вольность даровал, в нашей земле — мы сами себе и полиция и армия. А потому — если кого ищешь — скажи кого, я поищу. Или иди, добрый человек отсюда. По доброму…
Минут через десять — вернулась группа, которую полковник послал проверить секретную точку в окрестностях Кабула. Там — они не нашли ничего, кроме пустого дома и трех трупов. Двоих застреленных и задушенного…
Следующее унижение — полковнику пришлось испытать через полчаса, когда он остановил колонну русских машин, идущую к Кабулу.
У них были машины, вооруженные пулеметами — но это русских не испугало. Один из афганских полицейских — полез в машину и получил такой удар, что сейчас стоял у своей машины, сплевывая кровь из разбитого рта. А напротив полковника — стоял невысокий, но крепкий, чисто выбритый русский с голой как шар, загорелой головой и в неприметной русской армейской одежде — однотонной, цвета среднего между белым, бурым и наверное… зеленым.
— В связи с обострением оперативной обстановки — мы проводим сплошной досмотр транспорта на дороге…
— Обострение бывает у поноса — нехорошо ответил русский водитель — тебе чего надо, рафик? Долю малую что ли?
— Нам надо обыскать машины — упрямо повторил полковник и как бы невзначай скосил взгляд на стоящий рядом пикап с пулеметом, смотрящим на колонну.
— Туда глянь… — показал водитель вправо.
Полковник посмотрел в сторону крепости — и понял, что допустил очередную ошибку. Не надо было выставлять пост в нескольких сотнях метров от крепости. Просто он хотел контролировать и крепость, и транспорт — а вышло совсем по-другому. Теперь на земляном валу крепости — льдисто поблескивали солнечные зайчики, как от кусочков слюды в афганских горах — вот только это явно была не слюда…
— Усек, бача? — спросил русский водитель — ты берега не теряй. Лучше своих аллахакбаров по горам поищи, а не на дороге шакаль. А нас пусти, мы спешим. Пока греха не вышло…
— Слушаюсь, эфенди генерал. Так точно…
К обеду — все стало и вовсе — хуже некуда. Досматривать себя — русские не давали, а на этой дороге и были в основном одни русские. Северный маршрут, если хочешь сшибить денег, надо идти на восточный или на южный, от Кандагара — там денег дадут. А тут… какие деньги.
Полицейские злились.
Потом — позвонили из присутствия генерала Хисамутдина, сначала пришлось переговорить с помощником генерала, а потом и с самим генералом, изволившим взять трубку. Генерал орал так, что уши закладывало. Он спрашивал, какого дьявола полковник с его людьми делает на баграмской дороге, хотя его зона ответственности — Большой Кабул. Так как у полковника не было никакого письменного приказа ни от русских, ни о кого другого — возразить он ничего не мог. Прооравшись, генерал приказал возвращаться.
Переговорив, полковник дал волю своему гневу — шмякнул рацией об землю, да со всей силой. Но она, гадина — выдержала. Армейская, защищенная.
Пусть вас всех шайтан заберет… — подумал полковник.
Словно джигит на коня — он вскочил в свою машину.
— Возвращаемся в город… — приказал он
Сидевший на переднем пассажирском его товарищ
