Заклинание в стиле ампир - [3]
В тот же вечер, я был поражен радости, с которой нас встретила родня Гурамыча, я был накормлен, я был напоен, сыт и счастлив, причем, под окнами стреляли, а в доме пели…
С братом Гурамыча, мы остались пить вино уже после того, как все разошлись, когда закончилось вино (во что я вообще не поверил, однако это правда),
была принесена чача в хрустальном графинчике, не желтая, а белая, сладкая, и очень крепкая чача, мы пили, и разговаривали, и казалось, что, чуть ли не в этом, и заключается жизнь, такая, какой ее задумал Творец.
Я никогда не думал, что смогу столько выпить, выпить, и совершенно не опьянеть,
с тех пор я знаю, что пить можно не только «в меру», или «беспробудно»
Но и «в радость», именно в радость.
Ну а дальше пошли самые, что ни на есть веселые приключения.
Взорвался с большим шумом приватизированный грузинами у ЗАКВО эшелон с боеприпасами, и мы, конечно же случайно оказались невдалеке от места событий, и, конечно же, как лица «некавказской национальности» были задержаны, и препровождены, допрос окончился не начавшись, как только узнали, что двое из троих в Грузии первый раз, допрос превратился в обширнейшую экскурсию по утреннему, дневному, вечернему и ночному Тбилиси, с посещением злачных и исторических мест, с тостами, и разговорами о политике.
Только грандиозный праздник помешал нам съездить к мятежным гвардейцам на Тбилисское море, ну да многие из них сами приехали.
И страшно неуместной была перманентная война против Гамсахурдии
перед домом правительства на проспекте Руставели,
неуместной, как и любая война на этой Земле навевавшей очарование доброй сказки.
Я помню, парня, который с горячностью доказывал, что Грузия оккупирована,
и что как только Русские войска уйдут, вот тут и наступит настоящая свобода,
и настоящая жизнь, его сожгли потом, живым, в Южной Осетии,
Я помню тост, поднятый в память жертв 9 апреля,
в память погибших за Свободу и процветание Грузии,
когда его произносили, отчего-то четче и слышнее стали автоматные очереди
за окном дома правительства, и тогда я спросил —
Думаете, стоило?
А в ответ — промолчали.
Я помню памятник Георгиевскому трактату, по которому Грузия присоединилась к Росси, памятник был измордован,
Другого слова и не подобрать. Косые взгляды, были,
были злобные косые взгляды…
Но ведь было и другое —
Таксист, не взявший с нас деньги, только потому, что мы Русские,
Серега, наоравший на людей повесивших свои пиджаки
на оградки могил Русских офицеров у церкви, да много чего было,
и хорошее, гораздо весомей плохого.
И стояла там, у дороги церква,
и каждый проезжающий, швырял мелочь в приоткрытое окно, каждый.…
А еще я рвал виноград с лозы…
И дед Гурамыча, откопал вино, которое он поставил, еще, когда уходил на фронт…
И сказал — «Боюсь, что больше тебя не увижу»…
Он умер и Гурамыч, так его больше и не увидел,
Старые люди знают,
старые, спокойные люди, прожившие жизнь не зря,
воевавшие, победившие, их тяжело увлечь лозунгами
и захрипшие глотки, никогда не докажут им, что еще кого-то надо убивать…
Жаль, что они умирают…
Я видел храм, парящий в воздухе!
Еще хватало электричества, и храм парил над древней столицей Грузии,
самый древний и, казалось,
вечный…
Даже и крест,
крест, что принесла Грузии Святая Нино, состоял из двух виноградных лоз,
скрепленных ее косами.…
А теперь, там остался только виноград, виноград и растерянные,
не понимающие, зачем все это люди…
Растерянными, нормальные, не оголтелые люди выглядели уже тогда…
в год гибели Державы,
А после, после были плоды свободы, горькие и окровавленные…
И бежали люди из Абхазии,
и горели дома в Южной Осетии,
а все потому, что кому-то очень хотелось власти,
то одному, то другому,
А сколько их уже выдрали свои клоки, а, сколько еще
пьет силы из Земли Сакартвелро….
Я люблю Грузию, я люблю ее народ.
Я люблю тех, кто несмотря ни на что, помнит, что мы родились в одной стране.
А для того, что бы умереть в одной стране,
многие отдали свои жизни…
Потому, что когда приходит время править, освободившись,
те, кем ты собрался править, тоже задают вопрос «почему»…
и те, кто дает неправильные ответы, умываются кровью,
Своей и чужой…
Эту цену платят за государственность?
Нет.
её платят просто так.
А я видел Храм, парящий в небесах.
И пусть во все времена не все было в порядке…
разве это означает, что — нибудь, кроме того, что мы не знаем, как нам быть теперь?
И дым, заволакивающий город скрывает тишину…
настоящую, звонкую тишину неба…
Того самого неба, на которое мы так редко смотрим,
да и от чего бы нам часто смотреть на него?
Он не знал дороги к дому.
Он был молод, он хотел жить,
он ничего не боялся, и собирал с мертвых золото,
он был хорошим парнем, надежным другом,
он даже спасал беженцев и возил продукты, оставшимся без крова,
не стеснялся расстрелять пленных после разговора с ними.
Он многое смог бы в жизни,
да, что там, он и так многое смог.
Он ходил по даче некоего известного поэта, и, декламируя наизусть «Вандею», стихи этого самого пребывающего ныне в Америке поэта…
пинал высокими Ботинками валяющиеся на полу книги…
— Зачем ты пинаешь книги? Спросил я…
— Ну, как же, как же, я же не должен выпадать из образа…
«Вандея- это ремесло, глотать мятежников живыми»…
Это не обычная книжка с героями и сюжетом. Всего лишь почти дневниковые записи геолога, который работает на Камчатке, немного до поездки и немного после. Даже не суть работы. То есть, - человек в полевых условиях, о чем он думает, как видит события и жизнь.
"Каждый молодой человек - это Фауст, который не знает себя, и если он продает душу дьяволу, то потому, что еще не постиг, что на этой сделке его одурачат". Эта цитата из романа французского писателя Мишеля Деона "Высший круг" - печальный урок истории юноши, поступившего в американский университет и предпринявшего попытку прорваться в высшее общество, не имея денег и связей. Любовь к богатой бразильянке, ее влиятельные друзья - увы, шаткие ступеньки на пути к мечте. Книга "Высший круг" предназначена для самого широкого круга читателей.
Романом "И восстанет мгла (Восьмидесятые)" автор делает попытку осмысления одного из самых сложных и противоречивых периодов советской эпохи: апогея окончательно победившего социализма и стремительного его крушения. Поиски глубинных истоков жестокости и причин страдания в жизни обычных людей из провинциального городка в сердце великой страны, яркие изображения столкновений мировоззрений, сил и характеров, личных трагедий героев на фоне трагедии коллективной отличаются свойством многомерности: постижение мира детским разумом, попытки понять поток событий, увиденных глазами маленького Алеши Панарова, находят параллели и отражения в мыслях и действиях взрослых — неоднозначных, противоречивых, подчас приводящих на край гибели. Если читатель испытывает потребность переосмыслить, постичь с отступом меру случившегося в восьмидесятых, когда время сглаживает контуры, скрадывает очертания и приглушает яркость впечатлений от событий — эта книга для него.
Микки Доннелли — толковый мальчишка, но в районе Белфаста, где он живет, это не приветствуется. У него есть собака по кличке Киллер, он влюблен в соседскую девочку и обожает мать. Мечта Микки — скопить денег и вместе с мамой и младшей сестренкой уехать в Америку, подальше от изверга-отца. Но как это осуществить? Иногда, чтобы стать хорошим сыном, приходится совершать дурные поступки.
Книга посвящается 60-летию вооруженного народного восстания в Болгарии в сентябре 1923 года. В произведениях известного болгарского писателя повествуется о видных деятелях мирового коммунистического движения Георгии Димитрове и Василе Коларове, командирах повстанческих отрядов Георгии Дамянове и Христо Михайлове, о героях-повстанцах, представителях различных слоев болгарского народа, объединившихся в борьбе против монархического гнета, за установление народной власти. Автор раскрывает богатые боевые и революционные традиции болгарского народа, показывает преемственность поколений болгарских революционеров. Книга представит интерес для широкого круга читателей.
Наша книга — это сборник историй, связанных с репрессиями граждан за их высказывания в социальных сетях. С каждым годом случаев вынесения обвинительных приговоров за посты, репосты и лайки становится все больше. Российское интернет-пространство находится под жестким контролем со стороны государства, о чем свидетельствует вступление в силу законов о «суверенном интернете», «фейковых новостях» и «неуважении к власти», дающих большую свободу для привлечения людей к ответственности за их мнение.
Даже в парфюмерии и косметике есть пробники, и в супермаркетах часто устраивают дегустации съедобной продукции. Я тоже решил сделать пробник своего литературного творчества. Продукта, как ни крути. Чтобы читатель понял, с кем имеет дело, какие мысли есть у автора, как он распоряжается словом, умеет ли одушевить персонажей, вести сюжет. Знакомьтесь, пожалуйста. Здесь сборник мини-рассказов, написанных в разных литературных жанрах – то, что нужно для пробника.