Заговор Высокомерных - [34]

Когда домогательства перешли в серьезное применение силы и попытку насилия, Дарья умудрилась схватить со стола бутылку и что есть мочи ударить ею одного из обидчиков. Потом от ужаса и слез все расплылось перед глазами. Она только и помнила что перекошенное лицо в крови и чьи-то крики. Кровь была и на ее одежде. Голубая рубашка в районе груди и живота окрасилась в бордовый.

Гречко после удара отключился и упал на нее всем своим весом. Сама будучи на грани потери сознания, Дарья кое-как выбралась из-под него и бросилась к открывшейся двери, за которой стоял конвоир… Харченко был настолько пьян, что просто не мог задержать беглянку.

Каплин приехал довольно быстро и не один. С ним был какой-то мужчина с чемоданчиком. Когда они вошли в камеру, Лисневская, сидевшая на кровати обняв колени, сразу вскочила.

– Сядьте, не делайте резких движений. Вас нужно осмотреть, – строго сказал ей незнакомец.

Лев Гаврилович о чем-то говорил с сотрудником охраны, потом прикрыл двери и остался стоять чуть поодаль, не приближаясь к постели Дарьи.

– Вижу свежие гематомы на руках, – сообщил человек с чемоданчиком. – Где-то еще есть следы побоев? Снимите одежду.

– А вы вообще кто? – настороженно полюбопытствовала Маха.

– Это наш судебно-медицинский эксперт Валерий Иванович, – ответил за него Каплин.

Даша вздрогнула, расстегивая пуговицы на рубашке. Дожилась – ее осматривает почти что патологоанатом.

– Я не доверяю местному медперсоналу… – пояснил Лев Гаврилович. – Если здесь такое делается, то они явно покрывают начальство. Сволочи… Оборзели вконец…

Последние слова он произнес с такой злобой в голосе, что Дарья невольно метнула на него испуганный взгляд. Она уже сидела перед врачом с одном нижнем белье – бежевом, кружевном, полупрозрачном. Кто ж знал, что придется раздеваться перед посторонними мужчинами.

Каплин тактично отвернулся. Стоял, опершись плечом о стену, и скрестив на груди руки. А Даше отчаянно хотелось, чтобы он посмотрел на нее. Она вся трепетала от осознания того, что сейчас практически обнажена перед ним. Но его суровая холодность ставила ее в тупик и пугала.

– У нее на груди и на ребрах справа гематомы, – продолжал осмотр медик. – Переломов нет.

– Все фиксируйте, – заметил Каплин. – Надеюсь, после такого не отвертятся. Надо будет найти и других пострадавших. Судя по всему, их не мало. Неизвестно, сколько это продолжалось.

Значит, его волнует только одно – есть ли другие пострадавшие… А на нее ему плевать. Даша решила, что сходит с ума. С какой стати она вообще думает об этом Каплине?!

Она действительно выглядела очаровательно беспомощной. Но Лев Гаврилович запрещал себе малейшую мысль об этом. И старался не смотреть, как часто вздымается ее грудь и пылают от смятения щеки. У Дарьи было такое растерянное выражение лица, что даже жаль ее стало. Куда только испарился весь гонор светской львицы?

– Все, одевайтесь, – бросил судмедэксперт, сел за стол и принялся заполнять какие-то справки.

– Что же теперь будет? – вздохнула Дарья.

– С вами – ничего. Не переживайте, – повернулся к ней Каплин. – Что будет дальше – уже не ваша забота.

– Все равно страшно…

– Зато мы теперь знаем, что в состоянии аффекта вы можете нанести человеку увечья, – вдруг заметил следователь.

Невозможно было понять, шутит он или говорит серьезно. Судя по всему, не шутил…

– Это ж была самооборона, – на всякий случай напомнила ему Мария.

– Почему ваш адвокат сказал, что знает вас с пеленок? – Лев Гаврилович задал этот вопрос так неожиданно, что Лисневская чуть замешкалась с ответом, глядя на него непонимающе.

– Потому что это действительно так, – молодая женщина снова села на постель. – Новодворский – давний друг моей матери. И это он познакомил меня с мужем.

Когда Валерий Иванович вышел за дверь, Каплин задержался в камере.

– Вы с телефоном-то поаккуратнее, – обратился он к Махе. – За него могут наказать.

– Знаю. Он у меня давно, и пока никто не догадался, – она подмигнула ему, словно сообщнику.

Видя, что следователь уходит, Дарья легко спрыгнула с кровати и поспешила к нему. Едва успела остановиться, чтобы не налететь на Каплина, застывшего в дверях и недоуменно глядевшего ей в глаза.

– А у вас из-за всего этого не будет проблем? – с плохо скрытой обеспокоенностью, второпях спросила Лисневская.

Он неопределенно пожал плечами.

– И еще… Я… извиниться хотела за те слова… Простите…

Каплин ничего не стал отвечать. У него зазвонил мобильный и под благовидным предлогом следователь покинул, наконец, камеру следственного изолятора.

Как только раздался звук замыкаемой двери, соседка улыбнулась Дарье кривозубой улыбкой.

– У тебя красивый следак. Повезло. А мое дело баба ведет. Сука редкостная.

– В чем же повезло? – безразлично глядя в сторону, спросила Дарья.

– Ну как?! Мужик. Красивый. Явно запал на тебя. Вон взглядом так и ласкает. Пользуйся, подруга, может меньший срок дадут или вообще оправдают.

Лисневская закатила глаза, всем видом демонстрируя, что та говорит глупости.

– Точно тебе говорю. Не просто трахнуть хочет, а серьезно втрескался. Я в таких вещах шарю, – не унималась Маха. – На твоем месте я бы вообще расслабилась. Влюбленный следак тебя быстрее самого классного адвоката вытащит. Ты только дай ему хоть раз. У него вообще башку снесет.