Загадки Оренбургского Успенского женского монастыря - [2]
Ее родители, оренбургские казаки Алексей и Матрена Амарцевы, были неграмотны, но своих детей грамоте научили. В шестнадцать лет, перечитав много религиозной литературы, Татьяне захотелось стать монахиней.
— Что ты, доня! — сказала ей мать. — В девках оставаться негоже! Смотри, какими глазами на тебя смотрит Яшка Кононов! С ним твое счастье!
И выдали замуж. Но любоваться статным казаком-мужем пришлось недолго через некоторое время после свадьбы он заболел, и Татьяна стала вдовой. О причине его смерти пришлось услышать несколько легенд. Одна из них говорит, что еще на свадьбе Яков Кононов подавился рыбной костью — «... и что только ни делали, вынуть ее не смогли. Промучился казачок и отдал Богу душу. Так и осталась Татьяна девственницей, видимо, потому, что ее жизнь предназначалась служению Богу!».
Другой человек мне рассказывал: «Через неделю после свадьбы поехал Яшка то ли на сенокос, то ли на уборку ржи, помню только, что старики говаривали, заночевал он в степи. Поутру роса обильная выпала... Промок он и простудился. Две недели промучился, и ...стала Татьяна вдовой. Видимо, осерчал на нас Боже, что взял за себя Яшка невесту, предназначенную не ему, вот и покарал его!» ...Какая из этих легенд ближе к истине?.. По-своему восприняла Татьяна смерть её нареченного: «За грехи наши покарал нас Господь! Отпустите ...нет, не отпустите, а благословите меня, мои дорогие, на богомолье! Грехи замаливать пойду к Святой Земле!» — обратилась она к родителям. И пошла...
Там пробыла почти год. Но желание посвятить себя Богу не стало меньше. На обратном пути посетила Киевский Флоровский монастырь, какое-то время жила в нем. Была и в Сарове у преподобного Серафима. Эта встреча надолго запала ей в душу. Тогда показались ей загадочными и непонятными слова старца:«Иди, куда идешь, и живи, как жила раньше. И во-он где ждет тебя твоя община!». И вручив посох, он указал ей рукой вдаль... И вот она снова в своем родном городе — обучает детей грамоте, по умершим читает Псалтирь: «Спаси меня, Господи, ибо не стало праведного, ибо нет верных между сынами человеческими. Ложь говорит каждый своему ближнему; уста льстивые говорят от сердца притворного... Повсюду каждый своему ближнему; уста льстивые говорят от сердца притворного... Повсюду ходят нечестивые, когда ничтожные из сынов человеческих возвысились» (Псалом XI, 2—9).
На скопленные деньги покупает небольшой домик...
>Игумения Таисия (Татьяна Амарцева-Кононова), основательница Оренбургского Успенского женского монастыря. Скончалась 8.03.1891 г.
В 1851 году, девять лет спустя после первого правления краем, на пост Оренбургского и Самарского генерал-губернатора вновь приезжает Василий Алексеевич Перовский. Очевидцы говаривали, что с балкона своего дворца он часто смотрел на зауральские степи, уходившие далеко на восток, к Хиве. Гордого правителя мучительно жгла память о неудавшемся первом походе на Хиву. Он решил взять реванш. Второй поход готовился тщательно и завершился блестящей победой русскими войсками штурмом была взята хорошо укрепленная крепость Ак-Мечеть. Позднее она переименовывается в форт Перовск, а Василий Алексеевич посвящается в графское достоинство. Оренбургский край, вместе со всей Россией, отмечал победу. Ликовал! Ликовал, да не весь. Из раскрытых окон некоторых форштадтских домов доносились плач и причитания молодых вдов-казачек, потерявших в том походе своих кормильцев. Некоторых из них можно было встретить в казачьей Георгиевской церкви, молившихся за упокой души в ратном сражении убиенного. Другие посещали церковь Святого Покрова, основанную на средства купца Деева в 1853 году. Именно она сыграла известную роль в истории, о которой пойдет наш рассказ.
Зарождение общины
«Откровения Твои несомненно верны. Дому Твоему, Господи, принадлежит святость на долгие дни.»
(Пс. 92.5.)
Те, кто постоянно бывал в Покровской церкви, не могли не заметить молодую вдову, истово молившуюся Богу. Татьяна Амарцева-Кононова, а то была она, закончив молитву, оглядываясь вокруг, замечала скорбящих женщин. Постепенно они перезнакомились друг с другом. В 1854 году вокруг Татьяны сгруппировалось человек десять.
— Эх! — как-то сказала она. — Нам бы домик какой поставить, один на всех — жили бы вместе, как сестры... да и хозяйство единое... Схожу-ка я к генерал-губернатору, в городскую управу... Место под дом просить буду. Да и духовник дал совет объединиться...
— Дом поставить — деньги нужны! — сказал кто-то из них. — И немалые!
— А мы по купцам пройдем! Вон Николай Михайлович Деев церковь сию возвел... Ради Христа нашего, авось, и нам поможет...
И, опустив голову, пошла к своему домику.
И помог! Невдалеке от Покровской церкви построил им дом. Женщины избрали Татьяну старшей, обещали повиноваться ей во всем. Но заветным их желанием было создать монашескую общину. В 1858 году Деев выхлопотал для них участок земли рядом с городским кладбищем (ныне территория, ориентировочно лежащая между улицами Аксакова—Ипподромной—Плеханова—Маршала Жукова). Сестры выкопали там колодец, поставили землянку, а Деев стал строить им дом. Молиться ходили в кладбищенскую церковь, еще в 1847 году основанную винным откупщиком, купцом Еникуцевым. Их община продолжала расти, насчитывала уже сорок человек. Тут, как на грех, сгорел их городской дом, поставленный Деевым. Размещаться всем в маленькой землянке стало почти невозможно — они даже спали по очереди. Другие же стояли или сидели...
