Зачем России Европа? - [57]
Никто еще не раговаривал так с императором в запуганной им стране,где, по выражению А.В. Никитенко, «люди стали опасаться за каждый день свой, думая, что он может оказаться последним в кругу друзей и родных». И все-таки, как писал впоследствии сам Погодин, «Государю угодно было выслушивать [мои письма] не только с благоволением, но и с благодарностью». Похоже на правду? Как ни парадоксально, похоже. И мы скоро увидим, что риск, на который шел Погодин, был не таким уже смертельным. Николаю отчаянно нужна была новая стратегия внешней политики. И Погодин оказался единственным в его окружении человеком (славянофилы не в счет, их царь презирал), который ее предложил.
Да, новая стратегия требовала решительного отказа от старой, контрреволюционной. Забудьте о революции, говорил Погодин, мы испугались ее напрасно. Забудьте и об уваровской триаде с ее туманной «народностью». Новая триада должна звучать недвусмысленно: ПРАВОСЛАВИЕ, САМОДЕРЖАВИЕ И СЛАВЯНСТВО! Потому что союзники наши – и единственные, и надежные, и могущественные – славяне. Их 10 миллионов в Турции и 20 миллионов в Австрии. Вычтем это количество из всей Европы и приложим к нашим 60 миллионам. Сколько останется у НИХ и сколько выйдет НАС? Мысль оставливается, дух захватывает.
Само собою, и от вчера еще священного принципа легитимизма предстояло отказаться тоже. Переорентация на славянство как на союзника требовала расчленения Турции и «поглощения» Австрии, вполне легитимных монархий. Но то, что предлагалось взамен всех этих жертв, кружило голову растерявшемуся царю. Звучало поистине соблазнительно. Вот послушайте: «Россия должна сделаться главою Славянского союза. По законам филологии выйдет, что русский язык станет общим литературным языком для всех славянских племен. К этому союзу по географическому положению должны пристать необходимо Греция, Венгрия, Молдавия, Валахия, Трансильвания,в общих делах относясь к русскому императору как к главе мира, т.е. к отцу славянского племени...И посмотрим, будет ли нам тогда страшен старый Запад с его логикой, дипломатией и изменою». Понятно теперь, почему крамольные погодинские письма выслушивались с благодарностью?
Конечно, нашему современнику погодинский план «великой православной империи» должна представляться столь же утопическим, как ленинский лроект мировой революции. Тем более, что первый же шаг к его реализации – неуклюжая попытка расчленить Турцию – привел к европейской войне, к крушению николаевского режима и, что хуже всего, к изгнанию России со сверхдержавного Олимпа. Но ведь и неудача первого шага к реализации ленинского проекта – похода на Польшу – не заставила большевиков отказаться от утопии. Точно так же славянофил Николай Данилевский четверть века спустя после Погодина, придавая его утопии наукообразный вид, рассматривал панславистский проект как вполне реалистичный.
Проблема была лишь в том, что вместе с Николаем ушла в небытие и первичная фаза наполеоновского комплекса России и на долю славянофилов досталась лишь реваншистская его фаза. Ею и руководились они до самого 1917. Но только ли до 1917? В заключение перебью это полуторавековой давности повествование, чтобы поделиться с читателем вполне современным впечатлением.
Просматривая в июле 2003 года на сайте газеты Завтра отклики на статью В. Бондаренко о «русском реванше», наткнулся я на такой перл: « Сразу вливается энергия от одного словосочетания РУССКИЙ РЕВАНШ [заглавные буквы везде в оригинале]. Это не мечта. Это витает в воздухе... Случайно встретил в аэропорту культурного болгарина, живущего 12 лет в Германии. Буквально через 10 минут беседы болгарин сказал со сдержанной силой “Да, мы сейчас бедные и униженные, над нашим порывом к христианской правде насмехаются, но я убежден, что Запад – это уже мертвое общество. Еще будет наш СЛАВЯНСКИЙ ПРАЗДНИК, НАШ ПРАВОСЛАВНЫЙ РЕВАНШ. Все у нас впереди! У них все позади“».
Вся и разница между сегодняшним культурным болгарином и стариком Шевыревым, что тот писал в первичной фазе наполеоновского комплекса, когда иллюзии еще были свежи и реальностью не поверены, а этот -- в фазе фантомной. Отсюда и вопль о реванше. В остальном совпадение полное, один к одному. И это после стольких жестоко развеянных иллюзий...
Продолжение следует.
Source URL: http://www.diletant.ru/articles/19569825/?sphrase_id=766659
* * *
Александр Янов: "Рождение панславизма. Часть II"
05 сентября //13:58 Моим читателям, будущим соавторам новой, пока еще не существующей дисциплины. Начиная осеннюю сессию курса истории русского национализма, очень рекомендую внимательно просмотреть все шесть предыдущих очерков. В них – о людях, на открытия которых нам предстоит опираться, и о событиях, породивших эти открытия. В них основы понятийного аппарата, без которого не сконструировать никакую новую дисциплину. В них, наконец, ответы на многие будущие вопросы.
"Две русские идеи"
"Золотой век русского национализма"
"История русской идеи. Третья статья цикла"
"История русской идеи. Новая статья цикла"
"Русская идея и Путин"
"Патриотическая истерия"
"Рождение панславизма. Часть I"
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Александр Львович Янов (1930) — советский и американский историк, политолог и публицист, диссидент. Доктор исторических наук, профессор. Эмигрировал в США, где с 1975 года преподавал русскую историю и политические науки в Техасском университете, Калифорнийском университете, Мичиганском университете, а также Городском университете Нью-Йорка. Опубликовал около 900 статей и эссе в советской, американской, английской, канадской, итальянской, российской, израильской, польской, японской и украинской прессе, а также около 20 книг в пяти странах на четырёх языках.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В этой работе мы познакомим читателя с рядом поучительных приемов разведки в прошлом, особенно с современными приемами иностранных разведок и их троцкистско-бухаринской агентуры.Об автореЛеонид Михайлович Заковский (настоящее имя Генрих Эрнестович Штубис, латыш. Henriks Štubis, 1894 — 29 августа 1938) — деятель советских органов госбезопасности, комиссар государственной безопасности 1 ранга.В марте 1938 года был снят с поста начальника Московского управления НКВД и назначен начальником треста Камлесосплав.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Как в конце XX века мог рухнуть великий Советский Союз, до сих пор, спустя полтора десятка лет, не укладывается в головах ни ярых русофобов, ни патриотов. Но предчувствия, что стране грозит катастрофа, появились еще в 60–70-е годы. Уже тогда разгорались нешуточные баталии прежде всего в литературной среде – между многочисленными либералами, в основном евреями, и горсткой государственников. На гребне той борьбы были наши замечательные писатели, художники, ученые, артисты. Многих из них уже нет, но и сейчас в строю Михаил Лобанов, Юрий Бондарев, Михаил Алексеев, Василий Белов, Валентин Распутин, Сергей Семанов… В этом ряду поэт и публицист Станислав Куняев.
Статья посвящена положению словаков в Австро-Венгерской империи, и расстрелу в октябре 1907 года, жандармами, местных жителей в словацком селении Чернова близ Ружомберока…