Забытый прародитель человечества - [28]

Уже при сопоставлении различных индоевропейских традиций мы можем констатировать исключительную древность образа небесного охотника. Как армянские, так и белорусские предания дружно относят деяния своего первопредка Ориона к самому началу истории своих народов при том, что оба народа не имели между собой особо тесных контактов в историческую эпоху. Это же значение восстанавливается для Ориона и Одина в греческой и скандинавской мифологии. Если белорусская легенда относит Боя к эпохе сотворения мира, то в Греции мы видим отчетливые черты доолимпийского происхождения Ориона, этимологически сопоставимого с Ураном — главой первого поколения богов. Параллели с греческой мифологией, сделанные средневековым летописцем, равно как и соответствующий мифологический сюжет, также указывают на аналогичное доолимпийское происхождение Хайка в армянской мифологии. Праджапати, соотносимый с рассматриваемым созвездием в одном из вариантов индийской мифологии, вообще оказывается отцом богов и асуров — младшего и старшего поколений богов в ведийской традиции. Рудра, еще одно воплощение Ориона в другом варианте индийского мифа, также первоначально оказывается вне круга индийских божеств и силой добивается своего признания. К наиболее древнему поколению ирландских богов относится и Дагда. Все эти факты в своей взаимосвязи позволяют нам сделать вывод об исключительной древности образа небесного охотника в индоевропейской традиции. Данный образ, судя по всему, сложился еще до образования известных нам по письменным источникам пантеонов отдельных индоевропейских народов, образовавшихся уже после распада данной языковой семьи.

Обращает на себя внимание, что в различных вариантах греческих мифов то Артемида, осознанно или случайно, убивает Ориона, то богиня земли Гея насылает на него скорпиона. Это можно было бы считать локальной особенностью греческой мифологии, если бы аналогичный сюжет, как будет показано в следующей главе, не присутствовал и в славянской мифологии, а отголоски его не были бы известны в кельтской традиции. То обстоятельство, что охотник гибнет по вине женских персонажей, указывает нам на ту смену верований, которая произошла при торжестве матриархата в мифологической сфере. Подобно тому как олимпийское поколение богов смогло занять главенствующее положение в мире, лишь победив в битве предшествующее поколение богов, так и новые богини могли занять главенствующее положение в пантеоне, лишь уничтожив того персонажа, которому это место ранее принадлежало. Гибель Ориона по вине женщин в греческой, кельтской и славянской традициях указывает, судя по всему, на матриархальную революцию, когда образ Прародителя — Великого Охотника был вытеснен образом Великой Богини-Матери. Поскольку в скандинавской мифологии Пояс Ориона связывался не с мужским персонажем, в отличие от большинства мифов как индоевропейских, так и неиндоевропейских народов, а считался Веретеном жены Одина Фригг, эту особенность также следует считать последствием матриархальной революции. Но из этого наблюдения следует вывод, что образ Ориона относится к эпохе до матриархата и что в системе мифологических представлений людей той древнейшей эпохи он занимал главенствующее положение. Данный вывод не только полностью соотносится с его характеристикой как охотника, а ведь именно охота была главным средством добывания пищи для первобытного человека, но и великолепно объясняет как враждебность к нему женских персонажей греческой мифологии, так и то, что он оказался чужим для нового олимпийского поколения богов. Таким образом, сравнительное изучение индоевропейской мифологии позволяет нам отнести образ небесного охотника к числу древнейших мифологических персонажей, появившихся на самой заре истории в первобытную эпоху.

Глава 3 СОЗВЕЗДИЕ ОРИОН В СЛАВЯНСКОЙ ТРАДИЦИИ

В славянском мире название интересующего созвездия впервые встречается нам в древнерусских переводах Библии, где в соответствующих фрагментах пророка Исаии и Иова слово кружилие поставлено на место упоминания Ориона в этих ветхозаветных текстах: «Звѣзды бо нбныя и кружиліа и вся тварь нбеная света не просиауть» (Ис. ХIII, 10) и «Разумѣлъ ли еси соузъ власожелиць и ограженіе кружилицъ» (Иов. XXXVIII, 31)^{136}. Об устойчивости подобного наименования Ориона в Древней Руси свидетельствует и то, что данное слово еще как минимум дважды используется в переводной литературе. Оно встречается нам при переводах «Шестиднсва» экзарха Иоанна: «Бъ имена полагаетъ свѣтиламь яко же се: денница, или прѣходница, власежелици, кроужалия», а также «Хроники» Иоанна Малалы: «Невродъ сътвори Вавилонъ, его глють Перси Бга бывше и суща въ звѣздах нбеных, его ж наричають кроужиліе»^{137}. Последний фрагмент интересен еще и тем, что указывает на былое обожествление созвездия Орион. Понятно, что персы не обожествляли библейского Нимврода и не отождествляли его с Орионом, однако данный пассаж, возможно, отражает отголоски былой значимости данного созвездия, сохранившиеся в византийско-славянском мире на момент создания и перевода этой «Хроники». Еще более показательным является соотнесение данного созвездия с легендарным библейским охотником. В агадической традиции Нимврод вообще первый охотник, первый царь, первый, кто начал воевать с другими народами, возмутитель всего парода против Яхве и руководитель постройки Вавилонской башни, которая именуется «домом Нимврода»