Забытый богом округ - [13]

Мотя вынырнул откуда-то из кустов, радостно улыбаясь.

— Ты че, как это нечего! Смотри какие могилы офигенные, здесь шамана, наверное, похоронили. — он кивнул в сторону “избушки” на столбах. — Я еще поснимаю, и дальше пойдем.

Мне стало как-то тоскливо. Задрав голову, я смотрел на черный “домик”, оказавшийся последним пристанищем, и представлял, как там лежит истлевший мертвец, столетиями пялящийся пустыми глазницами в серые бревна.

— Так это что, гроб на сваях? Я думал, это типа памятники такие. — лучше бы не спрашивал.

Матвей пустился в объяснения, мол так местные раньше шаманов хоронили. Высоко, чтобы ближе к небу, ну и звери не достали. Когда гроб из бревен разваливался, потомки шамана перезахоранивали его еще раз, сделав новый сруб. А уж когда и тот сгнивал, то предавали тело земле. Между перезахоронениями могло пройти сто лет, и если потомки забывали про умершего шамана, то он мог о себе напомнить. Являться во снах и наяву. Наслать проклятие на нерадивых родичей за то, что вовремя не пришли. Место, где такая могила есть, всегда под защитой шамана, если он сильный, то лет триста еще будет здесь околачиваться.

— И чего ж он деревню не защитил? Слабак был? Или проспал? — я пнул один из столбов. — Пойдем давай, надоело уже.

Вернулись обратно на бетонку. Долго обсуждали, куда идти дальше, решив в конце концов, сначала развести костер. Через минут двадцать огонь уже поджаривал нанизанные на шампуры сосиски. На отдых мы потратили чуть больше часа, но когда стали собираться, то заметили одну странность. Вокруг будто стало смеркаться. Когда я достал из кармана телефон, то аж присвистнул от удивления. По времени выходило, что уже действительно вечер.

— Это как так? — раздосадованно спросил я сам себя, освещаемый блеклым светом экрана.

— Че там?

— На часах полдесятого. Вечера. — я все никак не мог сопоставить свои ощущения времени. По моим меркам, мы шлялись по лесу не больше четырех часов. Должно быть не больше пяти часов дня.

— Не может быть. Это наверное глюк, говорил же не покупать китайское барахло. Или часовой пояс поменялся сам по себе. А потемнело, потому что облака затянули. — перебирал оправдания Матвей.

Мы одновременно задрали головы, уставившись в небо – оно было безоблачным. Настолько, насколько мы могли его видеть из-за деревьев.

— Фигня какая-то творится.. — друг громко глотнул и я тоже ощутил, как во рту, в горле, пересохло. Попить бы.

— Что делать будем? Ставить палатки?

— Как-то стремно оставаться тут на ночь. Пойдем дальше, пока еще не совсем стемнело.

Вскоре мы добрались до первых домов, хотя больше они были похожи на сваленные в кучу бревна. Чем дальше мы продвигались вглубь деревни, тем больше строений стало появляться. У некоторых построек крыша давно прогнила и обвалилась, у некоторых отсутствовали стены. Какие-то дома выглядели сохранно, если не считать разбитые окна. Я достал металлоискатель. Матвей поддержал эту идею радостным воплем и включенной камерой, направленной на меня. Ничего толкового мы не нашли, лишь пару закладных монеток да кусок пряжки, но время скоротали отлично, отвлекшись от тревожных мыслей. В итоге, было решено перенести исследование деревни на утро, а то, по словам Матвея “ненароком можно и гвоздь в ногу вогнать. ”

Развели костер, плотно поужинали сухими пайками, которые Мотин дядька приносил с работы. Он служил прапорщиком в военной части, поэтому частенько притаскивал всякое «добро».

— Вещь! — потряс ложкой Матвей, доедая последний кусок горячего мяса, закусывая хрустящей галетой.

После еды мы договорились дежурить по очереди, с перерывами на сон. Кинули жребий и первым караулить выпало мне. Матвей заполз в палатку, и уже через пару минут возни и невнятного бормотания я услышал его храп.

Костер потрескивал слабым огнем, я пододвинулся поближе, подкинул еще дров, припасенных заранее. Становилось прохладней. Из палатки я достал себе осеннюю, непромокаемую курточку, накинул ее на плечи. Тепло от костра расслабляло, веки потяжелели, я с трудом удерживал их. На какую-то долю секунды чуть не вырубился, почти провалившись в дрему. Выдернул из сна меня странный звук в глубине леса, за деревней. По началу мне послышался жуткий вой, потом он как-то плавно перешел в необычное пение, а потом и вовсе показался… не человеческим.

Низкий голос тянул одну ноту, вибрировал, растекался по ночному лесу, накатывая волнами. Звук забирался под кожу, бился в голове набатом, потом перешел в какой-то варварский напев. “Э-о, э-ооо.. ыыы.. ” — выводил голос. И он приближался.

Я вскочил на ноги, и дернулся было будить друга, но все затихло. Во рту моментально пересохло, а сердце, казалось, пробьет ребра и выскочит наружу.

Хотел убедить себя, что это может волк воет, но не смог. Не бывает таких “поющих” волков. Пришлось кое-как успокоится, и для надежности подбросить веток в костер. Сидел вглядываясь в черные силуэты деревьев, вслушивался в редкий стрекот цикад. Спустя минут десять тишины где-то заухал филин. И вдруг, в ответ ему прилетел новый звук. Смех. Трескучий, ехидный старческий смех. И тихо хрустящие, ломающиеся ветки под чьими-то ногами.. Тут уже я не выдержал, и рванул к палатке.