За кулисами смерти - [20]

— Да, можете оказаться героем дня.

— Знаете, а у меня в голове уже сложился такой вот сюжет. Заварзин убеждает Житинского выдать ему кредит, гарантируя феерический успех мюзикла и возврат миллионов из предстоящих доходов в скором времени. Банкир соглашается без особого энтузиазма, после провала премьеры пытается дозвониться до школьного товарища, но тот не отвечает. Тогда Житинский приезжает к Максиму, у них происходит напряженный разговор, сопровождаемый приемом алкоголя, вспыхивает ссора, которая заканчивается взаимными оскорблениями, рукоприкладством и роковым выстрелом, который заранее не планировался. Как вам такой вариант?

Сошников улыбнулся:

— Вам бы не статьи о театре и кино, а триллеры писать, воображение позволяет, вы подумайте о смене направления творческой деятельности, Эдуард. А если серьезно, то не все так просто и однозначно. Банкиры — люди, как правило, с устойчивой нервной системой, спокойные, хладнокровные, они привыкли семь раз отмерить, прежде чем отрезать. Спонтанные поступки в состоянии аффекта, как любили выражаться дореволюционные адвокаты, финансистам обычно несвойственны, хотя, конечно, бывают и исключения. Я полагаю, что подобный разговор нельзя исключать в принципе, но Житинский мог просто припугнуть Заварзина коллекторами или кем-то похуже, а Максим, подавленный и разочарованный, от безысходности пустил себе пулю в висок. Хотя, откровенно говоря, Заварзин мне представляется по полученным сегодня сведениям натурой более стойкой к жизненным передрягам, не трусом, а бойцом. Такие бьются до конца, не отступают, не сдаются. Тем не менее все возможно. Если будет точно установлено, что банкир был в тот вечер в квартире школьного друга, ему придется ответить полиции на многие вопросы. А пока будем надеяться, что ваша с ним встреча состоится и пройдет на нейтральной территории.

— Будем надеяться, — согласился журналист.

А Сошников по дороге домой подумал, что снова оказался вовлечен в дело, связанное с возможным убийством. Покойного не вернешь, но если он стал жертвой покушения, то преступника необходимо найти и наказать. Человеческая жизнь священна, никто не должен забирать ее безнаказанно. Статья столичного журналиста интересовала отставника в последнюю очередь, главным он, как всегда, считал восстановление справедливости.

14

Полковник Усольцев вызвал Сергеева через час после его разговора с частным детективом Сошниковым. Начальник криминальной полиции города протянул ему конверт без обратного адреса и сказал озабоченно:

— Мне направили анонимку, и ее нельзя оставить без внимания, хотя и хочется. Прошу вас ознакомиться и высказать свои соображения, Александр Александрович.

В конверте была фотография красивой молодой женщины, входящей в подъезд высотки на Почтовой улице, и короткое письмо без подписи, распечатанное на принтере:

«Хочу проинформировать полицию, что бывшая любовница Максима Заварзина, артистка Театра музыкальной комедии Зуева, посетила дом, в котором он проживал, в тот самый вечер, когда Заварзина обнаружили мертвым. Расстались полгода назад эти двое со скандалом и по инициативе Заварзина. Выводы делайте сами».

Сергеев текст прочитал, глянул на фото и сказал, усмехнувшись:

— Да, давненько таких бумаг видеть не приходилось. Донос, да еще с вещдоком. Хотя не факт, что снимок сделан именно в день гибели актера.

— Эта дама вам знакома?

— А как же, и то, что она с покойным в прошлом встречалась, для следствия давно не секрет.

— Что же вы предлагаете предпринять?

— Во время допроса Зуева заявила, что последний раз перед смертью видела своего бывшего бойфренда в театре. Я предлагаю вызвать ее в УВД и предъявить снимок и письмо. А потом выслушать ее объяснения.

— А если она заявит, что снимок сделан в другой день?

— Я скажу, что человек, приславший нам снимок и письмо, готов засвидетельствовать под присягой в суде подлинность своих обвинений.

— Но мы даже не знаем, мужчина это или женщина!

— Но и Зуева не знает о нашем неведении. Я уверен, она не станет отрицать факта своего визита, заодно и время укажет.

— Лазаревский также заходил в высотку, но посетил свою даму сердца, а не Заварзина, она это подтвердила. Может быть, и актриса была в гостях у кого-то из знакомых?

— Поляков проверил, в этой башне жили из труппы и персонала театра только Заварзин и главный бухгалтер Дронова, последнюю навещал худрук, так что Зуева могла с большой вероятностью зайти именно к Максиму. Если она продолжит все отрицать, снимем у артистки отпечатки пальцев и сравним с теми, что остались на кофейной чашке.

— Хорошо, Александр Александрович, действуйте, но не тяните, время поджимает!

Сергеев вернулся к себе и вызвал по селектору старшего лейтенанта Полякова. Когда тот осмотрел письмо и снимок, то лишь сказал многозначительно:

— И все-таки шерше ля фам, товарищ майор.

— Возможно, — осторожно произнес его начальник, — но мы уже ошиблись с Лазаревским, так что не будем торопиться. Позвони Зуевой, Игорь, и попроси ее подъехать в УВД прямо сейчас, скажи, что это срочно и важно.

* * *

Алла Зуева вошла в кабинет Сергеева через час с небольшим. Майор и старший лейтенант с ней сдержанно поздоровались, Александр Александрович предложил артистке сесть, а его сотрудник быстро положил на стол перед ней фотографию и лист бумаги с отпечатанным текстом.