За что сидел я в американских тюрьмах?! (Обращение к президенту Казахстана и казахской общественности) - [11]
И началось новое напряжение, но уже в более насильственной форме. Потом моё публичное заявление о желании получить гражданство (с намерением жениться в Казахстане, чтобы отрезать все пути себе назад), выступление в национальном Пресс-клубе и, наконец, публикация "Периметра одной жизни", всё это привело к аресту меня 25 февраля 2006-го прямо с трапа самолёта. Полгода в тюрьме. Выпустили, думали сломали… Они видели моё состояние и настроение, знали о свадьбе дочери в июле месяце и о женитьбе сына в августе, поэтому паспорт не вернули. Я всё стерпел… После сентябрьских публикаций у Ю.М. Мизинова по вопросам мировой политики и национального вопроса в Казахстане, после некоторых откровенных размышлений о переменах в России на сайте: www.inosmi.ru, деятели Хомланд Сикюрити в письменной форме, пригласили меня на собеседование. Но ещё до этого власти прослушали мой телефонный разговор с сестрёнкой Шолпан, где я обещал ей немедленно пойти, если не в казахстанское, то в российское Посольство, чтобы просить убежища и без паспорта направиться к детям… Видит Бог как я этого хочу! Сначало в Хомланд Сикюрити мы мирно попили утреннее кофе, поговорили о том и о сём. Я был по-детски, как всегда, откровенен. В конце беседы меня попросили выйти в фойе и перекурить с полчасика. Через полчаса, я, довольный и воспрянутый духом, вернулся, а тут на тебе — словно "молотом по голове!!!": Вы, сэр Естеков, арестованы!? Наручники не надевали, но, весело беседуя, вывезли меня на шикарной автомашине "за тридевять земель"..
ШЕСТАЯ СТОРОНА. Мой стиль повествования в книге "Периметр одной жизни" и мои замыслы носят вполне невраждебный характер к США, но всё же я неосторожно «помочился против ветра» — посвящением моего неординарного творения первому президенту Казахстана — Нурсултану Абишевичу Назарбаеву, вызвав общее негодование у бюрократов в ФБР, в ГосДепе и в Хомланд Сикюрити. Сети КазахГейта оказались настолько тяжелы, что американцам было не подсилу вытащить их на берег… А в конце сентября месяца США, как бы Оно не пыжилось, показало свою слабость! СЕДЬМАЯ СТОРОНА. Каждый раз, начиная с 1999-го года, с первого визита в мой офис специального агента ФБР — Мишель Лайки, и до сих пор, обязательно, после каждой новой книги моей, публикуемой в интернете, ко мне напрашивается с определёнными вопросами кто-нибудь из ФБР. Первый вопрос от этих персон обычно бывает неизменно странным: У вас есть вопросы к нам? Я пью кофе, закидываю ногу на ногу, закуривая сигарету, улыбаюсь в глаза собеседнику и загадочно молчу. У агента добродушное лицо сменяется серьёзным видом: Что вам известно о деятельности русской мафии? Я начинаю шутить: В России уже давно больше нет никакой мафии, там теперь все в погонах… Но, к сожалению, в последний раз — во время ареста в аэропорту «Даллас» — вопросы звучали в более риторическом тоне: КГБ вернулось! С кем из ваших друзей вы контактируете до сих пор?! Смачно сплюнув в корзину с мусором, я рассмеялся: Ни с кем и даже не переписываюсь… В приграничной зоне «Даллас» аэропорта появилась женщина. Всё лицо её было в веснушках. Невзирая на возраст, взгляд её был по-детски безвинный — слегка застенчивый и смурной. Таких обычно и подбирают в контрразведку: они особо не привлекают внимания… Она осторожно посмотрела на моего собеседника. И я, невольно, вспомнил из Маяковского: Жандарм вопросительно смотрит на сыщика Сыщик на жандарма… С каким наслаждением жандармской кастой Я был бы исхлёстан и распят?! За то — что в руках у меня Но на руках у меня был всего лишь американский "Травел документ", а так как я лицо без гражданства, то никакой дипломатической защиты… ни с какой стороны я, к сожалению, не имел… Пошептавшись с моим вопрошателем, женщина встала за его спиной, продуктивно наблюдая за всем происходящим. Агент с улыбкой продолжал: Как говорят в ГРУ: Из «Семьи» одна дорога — на тот свет! — указал он пальцем вверх, и тут же, наклонившись ко мне, дерзко спросил: Полковнику, наверное, не нравиться погода в США? Я улыбнулся: Даже так?!
— выражаясь привычным удивлением отставного генерала Юрия Ивановича Титова, затем, вполне серьёзно посмотрев в глаза собеседнику, ответил: Я ушёл из Советской Армии почти 30 лет назад, до полковника не дослужился, а если вы имеете в виду мою деятельность среди «басмачей» в 90-ых годах, то там я прослыл генералом..
— и улыбнувшись, резюмировал:
Вам никто не давал право — понижать меня в звании, сэр!
— Помню и эти слова он вписал в протокол.
Потом был арест и 6 месяцев тюрьмы: Не понятно за что?!
ДАЖЕ ПО ПОДОЗРЕНИЮ, ОНИ ПРЕВЫСИЛИ СРОК НА 3 МЕСЯЦА!
Когда 10 августа этого года меня выпустили на свободу, то, придя домой, я не обнаружил среди своих вещей самого важного документа, официальное и завизированное инстанциями письмо, в котором мой друг, отставной бригадный генерал, Уайн Билл (телефон: 703 706 57 96) в конце февраля 2001-го года обращается в Окружной Суд Штата Вирджинии, рассказывая о том, как деятели ФБР, занимаясь психологическим онанизмом, арестовали меня и теперь, насильственным образом, склоняют к преступным сделкам с русской мафией, желая превратить его друга в обыденную мразь — в доносчика…
Статья из сборника «На суше и на море» — 1964.
Новая книга политического философа Артемия Магуна, доцента Факультета Свободных Искусств и Наук СПБГУ, доцента Европейского университета в С. — Петербурге, — одновременно учебник по политической философии Нового времени и трактат о сущности политического. В книге рассказывается о наиболее влиятельных системах политической мысли; фактически читатель вводится в богатейшую традицию дискуссий об объединении и разъединении людей, которая до сих пор, в силу понятных причин, остается мало освоенной в российской культуре и политике.
Предлагаемая вниманию читателей книга посвящена одному из влиятельнейших философских течений в XX в. — феноменологии. Автор не стремится изложить историю возникновения феноменологии и проследить ее дальнейшее развитие, но предпринимает попытку раскрыть суть феноменологического мышления. Как приложение впервые на русском языке публикуется лекционный курс основателя феноменологии Э. Гуссерля, читанный им в 1910 г. в Геттингене, а также рукописные материалы, связанные с подготовкой и переработкой данного цикла лекций. Для философов и всех интересующихся современным развитием философской мысли.
Занятно и поучительно прослеживать причудливые пути формирования идей, особенно если последние тебе самому небезразличны. Обнаруживая, что “авантажные” идеи складываются из подхваченных фраз, из предвзятой критики и ответной запальчивости — чуть ли не из сцепления недоразумений, — приближаешься к правильному восприятию вещей. Подобный “генеалогический” опыт полезен еще и тем, что позволяет сообразовать собственную трактовку интересующего предмета с его пониманием, развитым первопроходцами и бытующим в кругу признанных специалистов.
Данная работа представляет собой предисловие к курсу Санадиса, новой научной теории, связанной с пророчествами.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.