Юхх - ассенизатор, призванный богами - [10]
– Меня??? – переспросил ксеноинженер.
– Да! – Юхх кивнул, – А что?
– Ну, в общем… – начал Тарс, выдумывая сходу формулировки, годные для юниоров-школьников. – …В общем, представьте. Вы играете в мяч на поле. Посреди поля есть колодец, обнесенный достаточно высокой стенкой, чтобы даже при самом сильном из доступных вам ударов по мячу, этот мяч не перелетел стенку, и не упал в колодец. В привычном макромире это сработает. Но в квантовом микромире живет демон Хунда, который умеет протаскивать мяч сквозь стенку, если на той стороне есть, куда падать.
– Туннельный эффект! – брякнул 10-летний мальчишка, до сих пор молчавший.
– Как тебя звать? – спросил Тарс.
– Хорхе, – ответил тот, – так я прав, или?..
– Ты прав, Хорхе. А знаешь, почему возникает такой эффект?
– Ну… У меня вообще-то мама занимается туннельными лазерами и всякими такими штуками. Так что я чуть в курсе. Там, в микромире, мяч будет не просто мяч, а вроде чехарды бегущих волн, как если хлопнуть ладонью по воде, или как-то так.
– ОК, Хорхе, начнем с этой идеи про волны, – согласился Тарс, и приступил к крайне адаптированному объяснению волновой модели Шредингера с переходом к частным решениям Хунда для случаев туннелирования частиц через потенциальный барьер…
6. Семинар для взрослых: а мы сами понимаем ли, как оно было?
Эволюция высших приматов (действующая примитивным путем проб и ошибок) еще миллионы лет назад, отмерила психофизически безопасную длительность умственной концентрации вообще, и у подростков – в частности. Последние полвека до Неназваной войны, эта безопасность нарушалась повсеместно – в обязательных школах, где детям и подросткам, по дурной 12-летней программе, грузился в мозг информационный мусор. Интенсивность загрузки вызывала повальные стрессы и неврозы. Манифест Открытой Фрагментации и Дерегулирования, принятый после войны – прекратил эту практику, и прочую полит-бюрократию «социально-ледникового периода» (как в шутку называли прошлую фазу хроники человечества). Упразднение общеобразовательной школы и педагогики, как профессии – вызвало определенные сложности. Теперь роль детских и подростковых преподавателей распределилась между всеми взрослыми, способными к подобной деятельности. Вначале это было непривычно, но постепенно стало обычаем. Сформировались примерные программы по предметам, и приблизительные графики…
…Очень приблизительные, но с несколькими железными правилами: в частности, если ученики устали, то занятие прекращается. И в этот раз, как только младшие из учебной восьмерки стали тормозить, Юхх безапелляционно объявил перерыв до завтра. Между прочим, уже смеркалось – наступало самое комфортное время для северян на островах Карибского моря. Семь учеников ушли в оффлайн, а Фйен (единственная, бывшая тут физически) свернулась калачиком на диване. Два котенка-ягуара, которым она чем-то приглянулась, улеглись рядом, прижавшись к ней пушистыми спинками. Мама-ягуар, оценив эту живую композицию внимательным взглядом янтарных глаз, одобрительно мурлыкнула, энергично потянулась, сжалась в комок и, развернувшись, как пружина, грациозно и бесшумно выпрыгнула в окно. Дедушка Ральф хмыкнул, смешал себе еще порцию кашасы с лайм-джусом, сделал пару глотков, и объявил:
– Кассандра нацелилась таскать карпов из пруда миссис Фанчулли, не иначе.
– Откуда ты знаешь, на что она нацелилась? – удивился Тарс.
– Дьявол разберет. Просто, чувствую, – с этими словами, Ральф смешал еще пару таких коктейлей, и подвинул стаканы к гостям. Тарс слегка поколебался, но Юхх подбодрил:
– Давай, попробуй, тут домашняя выпивка в сто раз лучше фабричной.
Озвучив такую оценку, он выпил первым, показывая пример. Тарс тоже выпил, вытер ладонью губы, и покачал головой:
– Вот фигня. Мне казалось, я более-менее понимаю, как было устроено общество перед Неназванной войной. Но после этих занятий с юниорами, я уже не уверен.
– Будь уверен: ты не понимаешь, – авторитетно сообщил Ральф.
– Гм… Объясни, пожалуйста, чего я не понимаю.
– Ты не понимаешь, как мало люди изменились с тех времен. Разумеется, генетическая модификация сделала нас намного устойчивее к внешним физическим воздействиям, а значит независимее от социальных сервисов. Но способность к идиотизму осталась.
– Это плюс, – заметил Юхх, – без способности к идиотизму, мы не сможем действовать методом проб и ошибок, и упадем по интеллекту на уровень социальных насекомых.
– А ты не встревай! – Ральф погрозил внуку пальцем, – разговор тут не о методе проб и ошибок. Разговор о ценности человека, иерархии потребностей, распределении благ, а также о том, что человек способен быть или не быть идиотом. От воспитания зависит.
– Зависит что? – спросил Тарс.
Дедушка Ральф ткнул себя пальцем в лоб и спросил:
– Что тут рисовали у человека в Древней Индии?
– Э-э… – ксеноинженер задумался, – ... Вроде, кружочек, знак той или иной касты.
– Да! Было четыре большие касты. Самыми ценными считались жрецы-законодатели. Дальше – военные-правители. После них – аграрии-ремесленники-торговцы. И самые малоценные: батраки-пролетарии. Еще ниже лежал внекастовый слой: те, кто заняты грязной работой – неприкасаемые. Юхх относился бы к неприкасаемым.
Современное общество стало слишком хрупким. Разные группы людей с разными взглядами на жизнь уже создают не только разные религии и разные законы - но разные миры. И отношения между этими мирами просто не могут быть безоблачным. Каждый человек вольно или невольно должен определиться - на чьей он стороне. Но он может остаться на своей собственной стороне - если, конечно, она у него есть. Такой человек может стать точкой опоры для этого неустойчивого мира - или для рычага, который этот мир перевернет. Впрочем, иногда одно очень трудно отличить от другого.
«У всех дверей звездолета веселый и жизнерадостный нрав. Они с упоением раздвинутся для вас и с истомой сомкнутся вновь, удовлетворенные делом» (Дуглас Адамс, «Автостопом по Галактике»).А теперь — всерьез о том, почему для нейронной сети будущей техники неизбежна похоть.
«Созвездие эректуса» - это в каком-то смысле продолжение мини-романа - трансутопии «Депортация». Часть сюжета развивается в том же регионе (и той же стране), и действуют некоторые герои из предыдущей серии. Ряд географических объектов и координат совпадает (случайно, разумеется) с теми, что вы можете увидеть на географической карте, а часть на современной карте отсутствует. Так, вы не найдете на своей карте территорию Конфедерации Меганезия (в Тихоокеанском регионе между Филиппинами, Гавайями, Новой Зеландией и антарктической Землей Мэри Бэрд)
«День Астарты» — это, в псевдо-хронологическом смысле, продолжение «Депортации», «Чужой в чужом море» и «Созвездия эректуса». Но, это новелла не столько об одном из вариантов будущего одной страны (или региона), сколько о том, как формируется то или иное историческое будущее. Кстати — термин «историческое прошлое» является более-менее устоявшимся, а вот термин «историческое будущее», видимо, новый.Напоминаю: Меганезия — это страна, объединяющая архипелаги в большей части Тихого океана, плюс кусочек Антарктиды, и плюс незначительные островки в Индийском океане.
Если мир — жесткая цепь причины и следствия, значит всё предопределено? Откуда тогда у человека «свобода воли», способность поступать непредсказуемо? Где первопричина?..То, вокруг чего ходили две тысячи лет, лишь бы не соглашаться с Эпикуром и Лукрецием, — сегодня связывает физику, кибернетику и теологию уже не предвидением, а фактом: детерминизма нет. А значит, нет и предопределенности, что поставило в неловкое положение философов-идеалистов и теистов, которые придумали «дух» (мол, свобода от жесткой причинности) и прилепили его к самодостаточной материи.
В некотором смысле это — маленький вклад в движение «время учеников» А и Б Стругацких. С одной стороны — вариант продолжения «Трудно быть богом», с другой — вариант предисловия к «Волны гасят ветер». История «фасада» XXII века по АБС написана. Я попытался изобразить его изнанку. «Иные же, под личиной добродетели, приходят из-за небесного свода, из-под холмов, из-за моря и из других мест по ту сторону. Эти не приносят ничего, кроме проклятья своего вечного голода». Об истории этого голода и пойдет речь. Хотя, на самом деле, речь, как всегда, пойдет о людях.
Этот небольшой сборник сформировался из рассказов, основанных на воспоминаниях о командировке в Нагорно-Карабахскую область в самый разгар межнационального конфликта, вылившегося в страшную войну. Он был издан небольшим тиражом в 500 экземпляров в 2007 году. Позже многие рассказы вошли в мою книгу «На грани жизни», а те, которые не вошли, так и остались в этом, уже похудевшем сборнике. Представляю на ваш суд рассказы об обыденной жизни на войне. Рассказы без прикрас. Как было, так и описал.
Жизнь героя книги как и большинства людей, скучна и сера. Он совершенно обычный человек, с абсолютно обычной жизнью. Все меняется, когда его затягивает в кардинально другой мир. Другой мир, который существует тайно, в человеческом и разделен между четырьмя могущественными фракциями. И естественно этот самый мир абсолютно не рад тому, что в нем оказался обычный человек. Охотники по его следу, уже выдвинулись в путь, союзников можно пересчитать по пальцам одной руки, а врагов с каждым днем все больше.
Обычно я обращаюсь к читателям в поэтической форме. Но сейчас решила сделать исключение, чтобы рассказать вам о книге, которую вы держите в руках. Стихи в ней условно разделены на две части, названные Онлайн и Оффлайн. Электронные устройства стали частью нашей жизни — мы ведем блоги, общаемся по скайпу, в социальных сетях, а факты и образы, выловленные в интернете, формируют нашу картину мира. Его границы раздвинуты, но заключены в голубой прямоугольник экрана. Герои первой части книги стали близки мне благодаря виртуальной реальности.
Оказавшись одна, без денег, без перспектив, без шансов устроиться, Кира решает довериться слухам. Говорят, самое элитное высшее учебное заведение страны – Борская Академия Магии – принимает всех одарённых без исключения. Обучение бесплатно, поступившим полагается содержание. Что ещё нужно? Кира отдаёт последнюю наличность за билет. Осознание собственного безумства приходит уже в пути. У неё нет денег, нет нормального начального образования. Кира чувствует себя курицей, которая зачем-то лезет в сад райских птиц.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.