Yerba Mate: Мате. Матэ. Мати. 9000 лет парагвайского чая - [48]
Selecta
Мате из Парагвая. Для тех, кто привык к йербе из Аргентины, любой парагвайский продукт покажется несколько иным. Рассмотрим мате с приставкой Premium. После первой заливки и первого глотка понимаешь, что мате обладает послевкусием дивных сухофруктов. Он достаточно крепок, но изыскан. Рассмотрим и другой Selecta (без приставки Premium). Он в корне отличается от своего собрата. Этот парагвайский мате мы бы назвали самым «русским» из всех, что нам приходилось пить. И «русское» здесь проявляется именно во вкусе. Заваренный Selecta раскрывает перед нами сложный букет, в котором ярко выделяется нотка березового дегтя. Береза – символ невинной русской чистоты, а деготь – часть культуры России. Когда пьешь этот мате, который будто бы прокопчен над березовыми углями, мысли неспешно поворачивают к стране, которая занимает 1/7 нашей планеты.
Pajarito
Также, как и Selecta – мате из Парагвая. И хотя сложилось устойчивое выражение аргентинский мате, и уже возникает ощущение, что йерба может быть только из этой страны, мы напомним – мате, это ведь еще и парагвайский чай! Но Пахарито это что-то особенное. Терпкий вкус, непредсказуемая горечь, стремление жить и вечером, и утром, и днем. Обязательно стоит попробовать Пахарито с мятой, потому что этот мате вызывает взрыв эмоций. Ментол разрывает на части. Это волшебство, но это чистая правда.
Kurupi
В первую очередь Курупи – это один из семи монстров из мифологии гуарани. Как правило, изображался с большим фаллосом и являлся духом сексуальности. Его часто обвиняли в том, что именно он был отцом некоторых детей. Поговаривали, что его детородный орган может проходить сквозь закрытые двери. Конечно же, это лишь религиозно-историческая справка, к мате не имеющая прямого отношения. Сам мате таков, что сразу становится понятно: этот мате из Парагвая. В отличие от аргентинских марок он более терпок (как считают, это можно отнести ко всему парагвайскому мате, так как в Парагвае предпочитают терере, а холодная вода высвобождает вкус мате хуже, из-за чего для получения настоя нужно, чтобы вкус мате был более выражен). Что еще добавить? Пейте Курупи, и да пребудет с вами сексуальная сила!
Castiello
Это хороший мате. Его любят в Ливане, и на всем Ближнем Востоке. Мате Кастелло – для мужественных людей. Терпкий, но приятный. Вкус этой йербы занимает пограничное положение между вкусом классического аргентинского мате и традиционной парагвайской йербы.
Andresito
Этот мате – с историческим названием. «Если бы Андресито и его люди не остановили бразильцев, то Сан Мартин не смог бы завершить свое Освобождение», – писал Хулио Гомес. Этому человеку (Андресито Гуакурари) можно было бы посвятить отдельную главу, так как он – один из главных символов Аргентины, борец за ее независимость. Что касается мате – он хорош. Потому что мате с таким названием просто не может быть другим.
La Sagrada
Этот мате поставляются от частного производителя из города Н. Л. Алем, провинции Миссионес. Достаточно часто мы можем наблюдать, что мате от крупных производителей имеет недостаточно классический вкус, так как в угоду большим объемам производства меняется сам цикл переработки и выдержки йербы. А вот вкус мате этой марки настоящий. Не измененный в угоду глобализации в погоне за прибылью.
Cruz de Malta
Выпускается с 1874 г – и этим все сказано. Про Cruz de Malta писали еще в книгах Аргентинских классиков. Это одна из самых титулованных марок. Пить его – уже больше традиция, нежели дань вкусу.
Cachamate
Этот мате относят к сегменту «low cost», то есть дешевый. Но из-за того, что он дешевый, нельзя сказать, что он плохой. Это очень мягкий мате, причем все его разновидности. Нам бы хотелось отметить из всего разнообразия этого мате йербу с апельсином. Пускай, там добавлен ароматизатор, пускай! Но зато, какой вкус! Кажется, будто бы все плоды апельсинного дерева упали в калабасу и растворились в мате. Попробуйте, эта йерба нравится многим!
Rosamonte
Этот мате – детище господина Хренюка. Многие в восторге от этой йербы. Однако нам кажется, что, несмотря на различные названия (будь то Despalada или Con palo) этот мате имеет достаточно тривиальный вкус. Он мягкий и немножко отдает луговыми травами. Классического вкуса мате в нем не так уж и много. Несмотря на раскрученность бренда, этот мате ничуть не лучше, например, Cachamate. Это не значит, что Росамонте плохой мате, просто он… рассчитан на стандартного покупателя. Мате на каждый день, который не примечателен ничем, кроме масштабов своего производства. Росамонте – это эдакий десерт, среднестатистический вариант, который ориентирован на обычного потребителя.
Rios
Мате Rios собран с дикорастущих деревьев. Много про него, пожалуй, не скажешь, но этот мате все-таки чем-то подкупает (и не только своим холщевым мешочком). Возможно, все дело в том, что для Аргентины мате, собранный с «диких» деревьев не характерен, поэтому и возникает ощущение некоторой особенности продукта.
Вот, пожалуй, и все. Повторимся, что в этой главе мы описали лишь некоторые марки мате. Однако, не стоит больше отвлекаться. Про мате до этого было сказано и так очень много. Теперь настало время рассказать про церемонию.
Академический консенсус гласит, что внедренный в 1930-е годы соцреализм свел на нет те смелые формальные эксперименты, которые отличали советскую авангардную эстетику. Представленный сборник предлагает усложнить, скорректировать или, возможно, даже переписать этот главенствующий нарратив с помощью своего рода археологических изысканий в сферах музыки, кинематографа, театра и литературы. Вместо того чтобы сосредотачиваться на господствующих тенденциях, авторы книги обращаются к работе малоизвестных аутсайдеров, творчество которых умышленно или по воле случая отклонялось от доминантного художественного метода.
Культура русского зарубежья начала XX века – особый феномен, порожденный исключительными историческими обстоятельствами и до сих пор недостаточно изученный. В частности, одна из частей его наследия – киномысль эмиграции – плохо знакома современному читателю из-за труднодоступности многих эмигрантских периодических изданий 1920-х годов. Сборник, составленный известным историком кино Рашитом Янгировым, призван заполнить лакуну и ввести это культурное явление в контекст актуальной гуманитарной науки. В книгу вошли публикации русских кинокритиков, писателей, актеров, философов, музы кантов и художников 1918-1930 годов с размышлениями о специфике киноискусства, его социальной роли и перспективах, о мировом, советском и эмигрантском кино.
Книга рассказывает о знаменитом французском художнике-импрессионисте Огюсте Ренуаре (1841–1919). Она написана современником живописца, близко знавшим его в течение двух десятилетий. Торговец картинами, коллекционер, тонкий ценитель искусства, Амбруаз Воллар (1865–1939) в своих мемуарах о Ренуаре использовал форму записи непосредственных впечатлений от встреч и разговоров с ним. Перед читателем предстает живой образ художника, с его взглядами на искусство, литературу, политику, поражающими своей глубиной, остроумием, а подчас и парадоксальностью. Книга богато иллюстрирована. Рассчитана на широкий круг читателей.
Эта книга воспроизводит курс лекций по истории зарубежной литературы, читавшийся автором на факультете «Истории мировой культуры» в Университете культуры и искусства. В нем автор старается в доступной, но без каких бы то ни было упрощений форме изложить разнообразному кругу учащихся сложные проблемы той культуры, которая по праву именуется элитарной. Приложение содержит лекцию о творчестве Стендаля и статьи, посвященные крупнейшим явлениям испаноязычной культуры. Книга адресована студентам высшей школы и широкому кругу читателей.
Наум Вайман – известный журналист, переводчик, писатель и поэт, автор многотомной эпопеи «Ханаанские хроники», а также исследователь творчества О. Мандельштама, автор нашумевшей книги о поэте «Шатры страха», смелых и оригинальных исследований его творчества, таких как «Черное солнце Мандельштама» и «Любовной лирики я никогда не знал». В новой книге творчество и судьба поэта рассматриваются в контексте сравнения основ русской и еврейской культуры и на широком философском и историческом фоне острого столкновения между ними, кардинально повлиявшего и продолжающего влиять на судьбы обоих народов. Книга составлена из статей, объединенных общей идеей и ставших главами.
Валькирии… Загадочные существа скандинавской культуры. Мифы викингов о них пытаются возвысить трагедию войны – сделать боль и страдание героическими подвигами. Переплетение реалий земного и загробного мира, древние легенды, сила духа прекрасных воительниц и их личные истории не одно столетие заставляют ученых задуматься о том, кто же такие валькирии и существовали они на самом деле? Опираясь на новейшие исторические, археологические свидетельства и древние захватывающие тексты, автор пытается примирить легенды о чудовищных матерях и ужасающих девах-воительницах с повседневной жизнью этих женщин, показывая их в детские, юные, зрелые годы и на пороге смерти. Джоанна Катрин Фридриксдоттир училась в университетах Рейкьявика и Брайтона, прежде чем получить докторскую степень по средневековой литературе в Оксфордском университете в 2010 году.