Языческий лорд - [14]

Некоторое время она молчала. На серебре в ее волосах, на шее и тонких запястьях играли отражающиеся от горящих построек языки пламени. Я не видел ее лица, но очень хорошо его знал, знал эту ледяную суровость.

— Вы должны уйти, — заявила она как бы мимоходом.

Раздался ропот, и она повторила приказ громче.

— Вы уйдете! — она подождала, пока установится тишина. — Священники здесь и монахи там, они уведут вас.

Те из вас, кто пришел издалека и нуждается в пище и крове, найдут и то, и другое в Сиррекастре. А теперь идите! — она развернула лошадь, и епископ Вульфхед повернулся вслед за ней.

Я увидел, как он обратился к ней, а потом она подняла руку.

— Кто здесь отдает приказы, епископ, ты или я? — спросила она, и в этих словах звучал вызов.

Этельфлед не правила Мерсией. Господином Мерсии был ее муж, и если бы у него были яйца, то он мог бы объявить себя королем этой земли, но покорился Уэссексу.

Его выживание зависело от помощи западно-саксонских воинов, которые помогали ему лишь потому, что он взял Этельфлед в жены, а она была дочерью Альфреда, величайшего короля саксов, а также сестрой Эдуарда, ныне правящего Уэссексом.

Этельред ненавидел жену, но нуждался в ней, и ненавидел меня, потому что знал, что мы любовники, и епископ Вульфхед это тоже знал. В ответ на ее вызов он застыл, а потом бросил взгляд на меня, и я понял, что у него возникло искушение принять его и показать, что он хозяин этой мстительной толпы, но Этельфлед успокоила людей.

Здесь действительно правила она. Правила, потому что ее любили в Мерсии, и народ, что сжег мои владения, не хотел ее оскорбить. Епископу было все равно.

— Лорд Утред, — начал он, но был тут же прерван.

— Лорд Утред, — громко произнесла Этельфлед, так, чтобы ее расслышало как можно больше людей, — глупец.

Он нанес обиду Господу и человеку. Он объявлен изгоем! Но здесь не произойдет никакого кровопролития! Уже пролилось достаточно крови, хватит. А теперь уходите! — последние слова были адресованы епископу, но она взглянула на толпу и сделала жест, что все тоже должны уйти.

И они ушли. Конечно, присутствие воинов Этельфлед было достаточно убедительным, но таковой была также и ее уверенность и авторитет, перевесившие фанатизм священников и монахов, что поощряли толпу разрушить мои владения.

Они отправились прочь, оставив пожар освещать ночь. Остались только мои люди и те, кто присягнул Этельфлед, а она наконец повернулась ко мне и гневно на меня посмотрела.

— Глупец, — сказала она.

Я ничего не ответил. Просто сидел в седле, уставившись на огонь, а мое настроение было столь же унылым, как вересковые пустоши на севере. Внезапно я подумал о Беббанбурге, зажатом между диким северным морем и высокими голыми холмами.

— Аббат Уитред был достойным человеком, — сказала Этельфлед, — он заботился о бедных, кормил голодных и одевал нагих.

— Он напал на меня, — возразил я.

— А ты воин! Великий Утред! А он был монахом! — она перекрестилась. — Он выходец из Нортумбрии, твоей страны, датчане преследовали его там, но он сохранил веру! Он остался праведным, несмотря на презрение и ненависть язычников, и всё лишь для того, чтобы умереть от твоей руки!

— Я не хотел его убивать, — объяснил я.

— Но убил! И почему? Потому что твой сын стал священником?

— Он мне не сын.

— Ты большой глупец! Он твой сын, и ты должен им гордиться.

— Он мне не сын, — упрямо повторил я.

— А теперь он ничей сын, — она сплюнула. — У тебя всегда были враги в Мерсии, и теперь они победили. Взгляни на это! — она гневно показала на горящие постройки. — Этельред пошлет людей, чтобы схватить тебя, а христиане хотят твоей смерти.

— Твой муж не осмелится напасть на меня.

— О, он осмелится. У него теперь новая женщина. Она хочет моей смерти, и твоей тоже. Она хочет стать королевой Мерсии.

Я хмыкнул, но промолчал. Этельфлед говорила правду, конечно же. Ее муж, который ненавидел и ее, и меня, завел любовницу по имени Эдит, дочь тана с юга Мерсии, ходили слухи, что она столь же амбициозна, сколь и красива.

У нее был брат по имени Эрдвульф, командующий воинами Этельреда, и он был столь же одарен, сколь амбициозна его сестра.

Банда голодных валлийцев опустошала западные границы, и Эрдвульф погнался за ними, загнал в ловушку и уничтожил. Умный человек, как я слышал, на тридцать лет меня моложе и брат амбициозной женщины, желавшей стать королевой.

— Христиане победили, — сказала мне Этельфлед.

— Ты христианка.

Она проигнорировала эти слова. Вместо ответа она без всякого выражения посмотрела на пламя, а потом устало покачала головой.

— Все эти десять лет у нас был мир.

— Это не моя вина, — зло ответил я. — Я снова и снова просил дать мне людей. Мы бы захватили Честер, убили Хэстена и выгнали бы Кнута из северной Мерсии. Это не мир! Не будет мира, пока датчане не уберутся отсюда.

— Но у нас и правда мир, — настаивала она, — и ты не нужен христианам в мирное время. Если бы была война, все они желали бы, чтобы Утред из Беббанбурга сражался за них, но сейчас? Когда у нас мир?

Сейчас ты им не нужен, а они всегда хотели от тебя избавиться. Так что ты будешь делать? Ты зарезал одного из самых праведных людей в Мерсии!