Яркие огни, большой город - [26]

— Эй, фея Динь-Динь⁴⁴, ты забыла волшебную палочку.

Пассажиры, наблюдающие за всем этим, покатываются со смеху.

Автобус стоит на месте.

Фея Динь-Динь задерживается в хвосте автобуса, глаза его сужаются и становятся злыми. Затем он улыбается. И идет назад, продолжая демонстрировать все свои ужимки. Подойдя к водителю, забирает зонт, поднимает его над головой и осторожно опускает на плечо шофера, словно посвящая того в рыцари. Он проделывает это три раза, произнося бодрым фальцетом:

— Я, фея Динь-Динь, заклинаю тебя: стань говном, стань говном, стань говном.

У самого дома обнаруживаешь, что ключей у тебя нет. Они в кармане пиджака, который остался на работе. Хотя ты и не любишь свою квартиру, все же кровать в ней есть. Хочется спать. Ты настолько измотан, что, оказавшись в постели, заснул бы тут же, как убитый. А ведь ты еще собирался попить какао, потом посмотреть сериал под названием «Семейная ссора». Ты даже мечтал поваляться с каким-нибудь романом Диккенса. Почитать, ради разнообразия, про чужие злоключения.

Представляешь себе, как лежишь на тротуаре вместе с другими бродягами, скрючившись на теплой вентиляционной решетке, затем эта картина уступает место несколько менее мрачной перспективе пойти к коменданту за вторыми ключами. Комендант, огромный грек, свирепо таращится на тебя с тех пор, как ты забыл дать ему обычный подарок к Рождеству наличными или в виде спиртного. Жена его выглядит не менее устрашающе, ибо у нее растут усы. Однако, к твоему счастью, за дверью обнаруживается не комендант, а один из его родственников, молодой парень, вполне покладистый, что отчасти объясняется полным незнанием английского языка, отчасти же тем, что въездная виза его просрочена. На пальцах объясняешь ему, в чем заключается твоя просьба, и через несколько минут снова стоишь у своей двери с запасной связкой ключей. К двери прикреплен конверт с грифом рекламного агентства, где работает Аллагэш. Внутри записка:

Шеф.

Посылаю сие в твою берлогу после многочисленных и безуспешных попыток найти тебя в твоей почтенной конторе. Ты что же не блюдешь более рабочие часы? Одному Богу известно, насколько это утомительно, но нужно хотя бы делать вид, что служишь, а также бывать на месте на случай таких чрезвычайных обстоятельств, как нынешнее. Короче:

Давно ожидавшаяся мной свиданка с несравненной Ингой — несостоявшейся королевой красоты — под угрозой из-за приезда двоюродной сестры из Бостона. Знаю, что ты сейчас подумаешь: бостонская ветвь клана Аллагэшей? Действительно, у каждой семьи есть свои мрачные тайны. Эта моя сестрица прибыла на академическое сборище в Нью-Йоркский университет и располагается на лежаке Аллагэша. Ее нужно развлекать по большому счету. Это недурно воспитанная молодая леди, не лишенная некоего подобия интеллекта. Какой-нибудь несчастный бухгалтер, способный с увлечением говорить о состоянии рынка зубной пасты, для такого дела не подходит. Тут нужен человек, по меньшей мере владеющий французским, читающий «Нью-Йорк ревью оф букс» и обладающий невыразимым очарованием, то есть ты. Не подведи, шеф, и все, что у меня есть — включая порцию отменного боливийского порошка, не говоря уж о вечной благодарности и преданности,— принадлежит тебе. Я осмелился сообщить сестре, Викки Холлинз, что ты будешь ждать ее у «Львиной головы» в семь тридцать, я и Инга присоединимся к вам, как только сможем. Описал тебя как помесь Скотта Фицджеральда, Хемингуэя и позднего Витгенштейна⁴⁵, так что облачись соответственно.

С Богом, Т. А.

Р. S. Если тебе повезет с сестрицей или вдруг ты навлечешь на нее редкую социальную болезнь, данное учреждение на все закрывает глаза.

Самонадеянность Аллагэша потрясает. Звонишь ему на работу, что-бы отказаться от встречи, но он уже ушел. Ведь это же его сестра и, стало быть, его проблемы. Гены Аллагэша плюс бостонский климат — это, видимо, что-то жуткое. Судя по описанию, тебе предстоит общаться с занудой в клетчатой шерстяной юбке, которая всю жизнь играла в хоккей с мячом на зеленых лужайках Новой Англии, а отнюдь не с будущей королевой красоты. И манеры у нее, видимо, соответствующие — выпендривается, наверное, не хуже, чем Липучка после своего Вассара. Но в отличие от Липучки у нее это врожденное. Ты отключишь телефон и скажешь, что никакого письма вообще не получал.

Врубаешь телик и заваливаешься на кушетку. В «Семейной ссоре» много смешного. Десять отличных хохм про садовый инвентарь. Ричард Доусон⁴⁶ потешно играет бровями. Но ты поглядываешь на часы. В семь двадцать ты уже на ногах и, мотаясь по квартире, распихиваешь белье по углам. Насколько ты знаешь Тэда, ни в какую «Львиную голову» он не пойдет, и бедная девочка будет оставлена на милость всех этих честолюбивых актеров и писателей-неудачников. Если ты выпьешь с ней по-дружески пару рюмок, это тебя явно не убьет. Накидываешь пиджак и выходишь.

К условленному месту прибываешь с опозданием на десять минут. У стойки бара толпа — не пробиться. Никаких признаков Аллагэша. Особа в клетчатой шерстяной юбке и с признаками Аллагэшей тоже отсутствует.

Выпив полкружки пива, замечаешь женщину, одиноко стоящую у вешалки для пальто, в руке у нее бокал, она читает книжку в бумажной обложке. Иногда она поднимает глаза, а затем вновь возвращается к чтению. Ты следишь за ее взглядом, которым она окидывает бар. У нее умное лицо. Волосы какого-то непонятного цвета — смесь клубники с золотом. При таком освещении не разобрать. Даже не скажешь, что она может быть из бостонских Аллагэшей. Сапожки, джинсы и черная шелковая кофточка. Ни лоскутка хлопка или шотландки.