Японские сказания о войнах и мятежах - [74]
К посланию он приписал стих:
Принц-инок рассказал о том господину канцлеру. Господин канцлер тут же передал просьбу нынешнему государю, но тот всё ещё гневался на Нового государя-инока, к тому же и Синдзэй поддержал государя, так ничего и не вышло.
Новый государь-инок, услышав об этом, подумал: «Что за низость! Не только в нашей стране, и в Индии, и в Китае, в Силла и Пэкче дядья и племянники, старшие и младшие братья воюют за титул государя, оспаривают власть над страной друг у друга. В соответствии с кармой прошлых рождений бывает, что побеждёнными оказываются дядья или старшие братья. Потом они раскаиваются, склоняются и складывают руки в мольбе, и их прощают. Ныне же он не позволил мне даже отправить в храм сутры, переписанные в надежде на просветление в будущей жизни, и стал врагом для моих будущих перерождений. Клянусь же отбросить добрые плоды пяти сутр Великой колесницы на Три неблагих перерождения[351] и стану великим демоном страны Японии!» — так поклялся он, надкусил себе язык и записал эту клятву собственной кровью на сутре.
После этого перестал он стричься и обрезать ногти, ещё при жизни стал подобен демону-тэнгу, а минуло два года[352] — Правой привратной стражи Нобуёри и сговорившийся с ним Левый конюший Ёситомо напали на дворец на Третьем проспекте, подожгли его, убили Вступившего на Путь младшего советника Синдзэя, захватили государя Нидзё и государя-инока Го-Сиракава, заперлись во дворце и провели церемонию назначения на должности при дворе и в провинциях. Вступивший на Путь младший советник Синдзэй даже бежал в горы и скрылся в могиле, но могилу раскопали, отрезали ему голову, пронесли по проспектам и повесили на дерево у темничных ворот — думается, это было воздаяние за то, что в смуту Хогэн по его распоряжению многим отрубили головы и по его приказу раскопали могилу Левого министра из Удзи. Князь Нобуёри проиграл битву, и его зарубили на берегу реки у Шестого проспекта. Ёситомо со своими воинами после поражения бежал из столицы и принял смерть в Нома, что в земле Овари, от руки Осада-но Сиро Тадамунэ — в точности как и говорил Отовака в смуту Хогэн![354]
Ранее служивший в столице чиновник Управления музыки правитель земли Авадзи Корэнари стал монахом, принял имя Рэннё и поехал в землю Сануки в надежде увидеться с Новым государем-иноком. Дом государя обветшал, и его содержали в земельной управе.
— Я бывший чиновник Управления музыки Корэнари, служил в столице, сейчас принял постриг и зовусь Рэннё. Нельзя ли передать послание государю? — с такими словами передал стихи:
Рэннё приложил то послание к лицу и в слезах вернулся в столицу. А через восемь лет, в двадцать шестой день восьмой луны первого года Долгого Процветания — Текан[356] Новый государь-инок упокоился в земельной управе Сануки в возрасте сорока пяти лет. Собрали дров и устроили погребение на горе Сироминэ в той же земле. Как печально — лишь дым погребального костра потянулся в сторону столицы.
Рэннё видел сон, будто бы государь-инок Сануки восседает в паланкине, подобающем государю, впереди него едут Тамэёси и пятеро его сыновей, а за паланкином следуют Тайра-но Тадамаса с четырьмя сыновьями, а также Иэхиро и его три сына. Пытаются они въехать в усадьбу государя-инока Го-Сиракава, но их изгоняют оттуда.
Рэннё видел сон, будто бы государь-инок Сануки восседает в паланкине, подобающем государю, впереди него едут Тамэёси и пятеро его сыновей, а за паланкином следуют Тайра-но Тадамаса с четырьмя сыновьями, а также Иэхиро и его три сына.
