Японские сказания о войнах и мятежах - [75]
Тамэёси подъехал к паланкину, спешился и доложил:
— Пока усадьбу государя-инока охраняют светлые цари Фудо и Дайитоку[357], нам её не взять!
Тогда государь Сануки изволил сказать: «Что ж, несите паланкин к Киёмори!», — они поехали в усадьбу Киёмори и паланкин государя тоже туда внесли.
После этого Киёмори возвысился более, чем мог надеяться при своём происхождении, стал Главным министром. И он сам, и сыновья и вассалы его были обласканы государевой милостью более прочих. В гордыне своей они сослали и убили опору государя — Нового старшего советника князя Наритику с сыновьями, отрубили головы монаху Сайко и его сыновьям, сослали канцлера в землю Бидзэн, а в довершение всего заперли государя-инока Го-Сиракава в усадьбе Тоба[358], — шла молва, что всё это случилось из-за проклятия государя-инока Сануки. И после того, в тех местах, где видели государя-инока Сануки, там кто-то умирал или бывал убит.
Инок Сайгё, когда ходил в землю Сануки, пришёл к управе и сложил:
Поднявшись на гору Сироминэ, у могилы государя-инока он со слезами на глазах сложил:
Говорили, что с тех пор гневный дух государя утих.
Инок Сайгё поднялся на гору Сироминэ и сложил стихи. Говорят, с тех пор гневный дух государя Сануки утих.
После смуты годов Хогэн Тамэтомо выдернули обе руки из плеч и сослали на остров Оосима в Идзу, но вывихи сами собой вправились, и пусть, когда он натягивал лук, не мог он делать это с прежней силой, но чувствовал он себя уже намно го лучше, а руки после того у него удлинились на две ладони, и говорили: «Потому, хоть лук теперь у него слабее, зато стрелы стали длиннее и пробивают цель даже лучше, чем раньше!» Он говорил:
— Аварэ, как трудно снести такое положение! Воевал бы с государевыми врагами — стал бы полководцем по велению государя, получал бы земли и поместья, а вместо того сам на вечные времена стал государевым врагом и пребываю в ссылке! Какая досада! Сделаю же ныне эти острова своей вотчиной! — и захватил острова Оосима, Миякэ, Кодзу, Хатидзё, Мицукэ, Окино, Нии, Микура. А были те острова владениями Мия-но Тосай Мотимицу. Тамэтомо захватил всё, не оставил владельцу ни одного поместья. А управлял от Мотимицу островами Сима-но Сабуро тайфу. Мотимицу разгневался на него, и тот, устрашившись, отправил годовую дань ему в Идзу. Тамэтомо, бывший его зятем, услышав о том, связал тестя и отрубил ему все пять пальцев на правой руке. С тех пор все воины, искусные в стрельбе из лука, возненавидели Тамэтомо. Выломали бы ему руки да сломали колени — не простили бы им вину, и, чтоб не лишаться жизни, решили они избавиться от луков и стрел. Собрали все луки и стрелы, что нашлись на каждом из островов, и сожгли. Лук и стрелы остались у одного Тамэтомо.
Как-то Тамэтомо был на острове Хатидзё и смотрел на восход солнца. Увидел он, как на восток летят чёрная и белая цапли, и сказал:
— Цапли полетели туда — не иначе, там, дальше в море, есть ещё остров! Орлы — и те не могут пролететь больше двух тысяч ри, а уж цапли насколько меньше орлов, пролетят едва одну-две сотни ри. Что ж, посмотрим! — тут же сел на корабль и поплыл туда, куда полетели цапли. Ветер был попутный, прошёл день, потом ночь, и пристал он к неизвестному острову. Тот остров окружала отмель, белые волны набегали на берег одна за другой, и пристать кораблю было негде. Тогда поплыл он вокруг острова и увидел речушку, впадавшую в море с северо-западной стороны. Там и причалил. На острове жили люди высокие, все ростом больше одного дзё[359]. Мечи они носили с правой стороны. Поначалу Тамэтомо не понимал их речь, и они его тоже не могли понять. Мало-помалу кое-как объяснились и поговорили.
— Откуда ты? — спрашивали они, а Тамэтомо отвечал:
— Из Японии.
— Нарочно приплыл сюда или ветром принесло? — выясняли они, и он говорил:
— Нарочно.
Тогда они сказали:
— Верно, прослышали уже про нас в чужих землях, раз ты приплыл! С давних пор ведь никто, кого заносило к нам ветром, не смог вернуться домой — везде отмели, и корабли разбивались. А на нашем острове нет кораблей, так что отправить их домой не могли. Для вас здесь еды нет, а потому вы быстро умрёте, если задержитесь здесь. Возвращайтесь домой поскорее, прежде чем закончатся запасы еды, что вы привезли с собой!
Тамэтомо выслушал их, поднялся на самую высокую гору и осмотрелся — нет ни рисовых полей, ни суходольных. На деревьях из плодов тоже нет ничего, что едят в его стране.
— Что же вы едите? — удивился он.
— То рыбу, то птиц, — отвечали они.
— Как вы их ловите? У вас ведь нет кораблей, чтоб ловить рыбу, забросить сети тоже негде!
— То, что мы привыкли есть, нам приносит прибой! — сказали они. Тамэтомо посмотрел между скал — лежит на берегу неведомо сколько больших рыб, выброшенных волнами. Те люди собирали их, пекли безо всяких приправ, разрывали на куски и ели.
