Яновский Юрий. Собрание сочинений. Том 3. Пьесы и киносценарии - [120]
Оксана. Откуда это солдат приходил?
Шевченко. Горит земля под ногами царя Николая Тормоза! Его солдаты к нам убегают.
Оксана. Один солдат не войско.
Шевченко. Он стоит войска.
Оксана. Дед Иван!
Дед Иван. Рассудил его солдат по-военному. Чем он, говорит, будет нас вешать, давайте лучше, говорит, повесим его самого.
Оксана. Повесили. Говорите скорее!
Дед Иван. Как янгола! Стриженая девка не успела косы заплести.
Шевченко. Что же, это лучший выход.
Оксана. Слава богу. Заработал, старый пес.
Шевченко (кричит за сцену). Остап!
Голос (из-за сцены). Иду, Тарас!
Входит кобзарь Остап, за ним Охрим с солдатом, толпа людей. Петро подходит тоже.
Кобзарь. Здоров будь, Тарас.
Шевченко. Здоров и ты, мастер.
Кобзарь. Все ли меня слышат?
Охрим. Все, кому нужно слушать.
Мать. А женщинам можно?
Кобзарь. Позвольте, мир, слово молвить.
Голоса. Говори, Остап.
Кобзарь. Ходил я по всей земле, господа мир. Был даже там, где и мышь не проскользнет. Солдат — тьма. Вот этой рукой к пушкам прикасался. Будут нас из пушек сечь, еще и огнем давить. А кто спасется, того в Сибирь.
Мать. Ой, бог мой милый!
Голоса. Хоть живым в яму ложись!
Дед Иван. Загудели, как перед погибелью.
Голос. Ну да, перед погибелью!
Голос. Молебен еще не начинали.
Кобзарь. Солдаты навострили штыки, набили ружья.
Солдат. Солдату тоже жизнь дорога.
Охрим. Давайте послушаем Остапа, господа мир!
Дед Иван. Чтобы умное слово изо рта вылетало, а глупое — в животе урчало!
Голоса. Га-га-га! Дед скажет.
Кобзарь. Господа мир! Соседи ваши, которых вы на помощь ждали, не могут пройти через солдатские кордоны. Они решили не проливать кровь зря и податься в херсонские вольные степи! Там каждая птичка свободна, там земля без барина, а каждый крепостной — хозяин.
Голоса. Как же они пробьются? Так и мы за ними!
Кобзарь. А и за степями земли немеренные: Ковбань, Капказ.
Дед Иван. На Капказе буду жить!
Кобзарь. Барщины своими силами избавились, то нужно искать землю, где нет пана. Где тихие воды, ясные зори, плодоносные нивы. Останемся здесь — замордуют. Пойдем за людьми — может, спасемся. Разве мы первые? Барин сжег хаты, лишил нас всего добра. Остались люди, как вспугнутые птицы. Полетим волю искать! Нет сил отбиться от барских слуг.
Охрим. Доброе слово молвил кобзарь!
Шевченко. Складно сказал!
Солдат. Позвольте и мне сказать, господа мир!
Баба. Говори, голубчик москалик!
Солдат. Видел я, милые, на степях вольную жизнь. Бывал я в тех местах, господа старики. Трудно будет сквозь войско пробиться, но пробьемся. Дойдем, если скажете!
Охрим. До вечера у нас есть время. Говорите, миряне. Нужно собираться. Мое слово — идти!
Дед Иван. А мое — так и бежать!
Голоса. И так горе, и так беда!
Оксана. Разве Ярема за то жизнь отдал, чтобы мы здесь гибли?
Охрим. Кому охота пробиваться на волю, пускай готовится к ночи! Тронемся затемна! Утром на нас должны солдаты пойти войной, слышите?
Кобзарь. Три села прошлой ночью тронулись. Пойдем через леса, пока войско минуем. Берите бочки для воды, мешки с мукой, зерно для посева. Плуги не бросайте. Посеем пшеницу в степях. Какое твое слово, Тарас?
Шевченко. В добрый путь, люди добрые!
Голоса. В добрый путь!
Петро. Ну да!
Охрим. Давайте готовиться к ночи!
Дед Иван. Да сбросьте же мне лет шестьдесят, дорогие миряне!
Голоса. На Капказ! В степи! На волю!
Занавес
Берег Днепра в Киеве. Живописный вид. Днепр, Заднепровье, Подол. Кусты, покрытые осенними листьями. Старая верба. Под ней размытая водой яма, прикрытая хворостом. Стоит корзина, накрытая скатертью, и трактирный большой самовар. Карпо — в рясе и лайковом пояске — держит в руке сапог.
Карпо (кричит за сцену). Эй, господин! Найдите себе другое место! Разве мал берег? Вот туда, к Подолу, ступайте, там уютная рощица. Или в другую сторону к Аскольдовой могиле, тоже превосходно. Обратно ж, перевозитесь через Днепр — краса неописуемая!
Кваша-Кашенко(одет франтом, крылатка на плечах, входит). Здравствуй, божий слуга. Я уже слыхал твое первое предупреждение. Зачем ты вторично кукарекаешь?
Карпо. Потому что вы не слушает умного совета. (Отбрасывает сапог в сторону.)
Кваша-Кашенко. Чем же твой совет умный?
Карпо. А тем, господин, что сойдутся мои богомольцы, да и набьют вам оное место!
Кваша-Кашенко. Что?! Да знаешь ли ты, что я лицо десятого класса?
Карпо. Как на меня, барин, так хотя бы и двенадцатого. Мое дело предупредить. (Крестит самовар.) Во имя отца, сына и святого духа!
Кваша-Кашенко. Когда кто-нибудь прикоснется к моей личности хотя бы пальцем, сразу же пойдет в Сибирь.
Карпо. Не знаю, чем они будут касаться и куда потом пойдут, только, на вашем месте будучи, я отошел бы от греха и сотворил, как говорят, благо.
Кваша-Кашенко. Мели, мели!
Карпо. Бежал бы я отсюда, господин, да варил бы уху где-нибудь на той стороне Днепра…
Кваша-Кашенко. Это мои знакомые, даже друзья, болван!
Карпо. Спаси господи, барин, — я не обижаюсь на болвана, стоя на пороге монашеской обители!
Кваша-Кашенко. Радостными восклицаниями встретят меня!
Карпо. Нужно сначала, чтобы я вас встретил.
Кваша-Кашенко. Разве знаешь всех в лицо?
Карпо. А вы, господин?
Кваша-Кашенко. Во всяком случае я не позволю, чтобы ты спрашивал!
В книгу вошли два произведения выдающихся украинских советских писателей Юрия Яновского (1902–1954) и Михайла Стельмаха (1912–1983). Роман «Всадники» посвящен событиям гражданской войны на Украине. В удостоенном Ленинской премии романе «Кровь людская — не водица» отражены сложные жизненные процессы украинской деревни в 20-е годы.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Когда я убеждал себя в том, что мне нечего терять, я и помыслить не мог, что что-то всё-таки осталось. Большое и незримое, что не давало мне перешагнуть черту. Человечность. Это было она. Но сегодня я и её лишился. Лишился подле того, кому она вовсе не была знакома. Должно ли это меня успокоить? Успокоить, когда за стенкой лежат двое моих друзей в "черном тюльпане", ещё утром ходившие по этой земле. Война. Я в полной мере осознал, что у этого слова был солоноватый привкус железа. И бешеная боль потери и безысходности. Понимание собственного бессилия, когда на твоих глазах убивают невинных ребят. И лучшее, что ты можешь сделать — убить в ответ.
Категория: джен, Рейтинг: PG-13, Размер: Мини, Саммари: Пит подумал, что будет, если Тони его найдёт. Что он вообще сделает, когда поймёт, что подопечный попросту сбежал? Будет ли просить полицейских его найти или с облегчением вздохнёт, обрадованный тем, что теперь больше времени может посвятить Рири? В последнее очень не хотелось верить, Питер хотел, чтобы их разговор о его проступке состоялся, хотел всё ещё что-то значить для Старка, даже если совсем немного.
Есть такие места на земле – камни, деревья, источники, храмы, мечети и синагоги – куда люди всегда приходят и делятся с Богом самым сокровенным. Кто еще, в самом деле, услышит тебя и поймет так, как Он?..Поначалу записывал занятные истории, как стихи – для себя. Пока разглядел в них театр.Наконец, возникли актеры. Родились спектакли. Появились зрители. Круг замкнулся…Четыре монопьесы о Любви.
«Герой Нашего Времени, милостивые государи мои, точно, портрет, но не одного человека; это портрет, составленный из пороков всего нашего поколения, в полном их развитии. Вы мне опять скажете, что человек не может быть так дурен, а я вам скажу, что ежели вы верили возможности существования всех трагических и романтических злодеев, отчего же вы не веруете в действительность Печорина? Если вы любовались вымыслами гораздо более ужасными и уродливыми, отчего же этот характер, даже как вымысел, не находит у вас пощады? Уж не оттого ли, что в нем больше правды, нежели бы вы того желали?..».
Материал для драмы «Принц Фридрих Гомбургский» Клейст почерпнул из отечественной истории. В центре ее стоят события битвы при Фербеллине (1675), во многом определившие дальнейшую судьбу Германии. Клейст, как обычно, весьма свободно обошелся с этим историческим эпизодом, многое примыслив и совершенно изменив образ главного героя. Истерический Фридрих Гомбургский весьма мало походил на романтически влюбленного юношу, каким изобразил его драматург.Примечания А. Левинтона.Иллюстрации Б. Свешникова.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.