Якоря - [22]

Якоря для первых фрегатов петровского флота, которые строились в 1702 г. на реках Свирь и Паша, ковались в Олонце (Лодейное Поле). В 1718 г. часть якорной кузницы из Олонца была переведена в Ладогу, а оттуда в 1724 г. в Сестрорецк.

Во время подводных археологических исследований 1971–1975 гг. на острове Хортица, помимо многих затонувших судов, пушек и ядер, нашли около 30 четырехлапых кошек и адмиралтейских якорей с надписями и клеймами, свидетельствующими, что они были изготовлены в 1722–1727 гг. Деревянные штоки якорей не сохранились, но рядом были найдены квадратные бугели.

В клеймах на двух якорях адмиралтейского типа и одном четырехлапом повторяется слово «LADOGA», свидетельствующее, что часть якорей для Днепровской флотилии изготовлялась на одной из первых русских верфей на Ладожском озере.

Железо, получаемое из олонецкой «болотной руды», ценилось в Европе наравне со знаменитым «шведским железом» и славилось гибкостью, хорошей ковкостью и чрезвычайной вязкостью. Кроме того, оно легко сваривалось: чистые поверхности двух кусков железа, нагретых до появления искр, от удара молота или сильного давления соединялись в одну массу. А это свойство немаловажно. Вот наглядный пример. Якоря для кораблей обеих Камчатских экспедиций Беринга-Чирикова (1725–1743 гг.) пришлось везти через всю Сибирь на оленях. Поскольку такая поклажа оказалась не под силу хрупким животным, у готовых к отправке якорей отбивали рога. Части якоря везли через Сибирь по отдельности и уже на берегу Тихого океана, во временных кузницах рога снова приваривали к веретену. Деревянные штоки делали, конечно, из подручных материалов на месте.

Такие сделанные из «болотного железа» якоря по прочности во много раз превосходили английские, ибо в России для выделки железа в печи клали древесный уголь, а пудлинговые печи топили дровами. В Англии же на изготовление железа в печи шел каменный уголь и кокс, содержащие серу и фосфор, которые снижали качество железа. Идущее на изготовление якорей русское двухсварочное железо по своему качеству превосходило английское трехсварочное. Под ударами молота «болотное железо» хорошо наклепывалось, и при очередном нагреве — отжиге у него легко восстанавливалась прежняя мягкость. ' О том, что русские якоря пользовались за границей большим спросом, можно судить по многим документам петровского времени. Вот, например, письмо русского посла в Дании Василия Долгорукова Петру I от 8 марта 1718 г.:

«…Есть здесь в магазейнах Вашего Величества якорья корабельные, которым роспись при сем вложена; также есть пушечные станки и картечь. И понеже я не имею указу того продавать, того для велю положить картечи и якорья, сколько возможно на корабль «Егудиил», и отправлю в Санкт-Петербурх, а в достальных буду ожидать Вашего Величества указу. Морские Его Величества, Датского короля комиссары торговали у меня те якорья и сказали мне, что имеют в них нужду такую, что за тем несколько кораблей в море выйтить не возмогут. В продаже я им отказал и сказал, что без указу не смею…».

В последние годы царствования Петра I на нужды флота работали десять государственных заводов: на севере страны — Олонецкий, Петровский (к нему были приписаны города Белоозеро и Каргополь, находившиеся до этого в ведении Олонецкой верфи), Ижорский, Кончезерский, Устрецкий, Повенецкий и Тырницкий; на юге — Липецкий, Козьминский и Боринский. В 1722 г. некоторые из этих заводов были проданы частным предпринимателям.

Самые тяжелые якоря для больших кораблей русского флота изготавливались тогда в Ижоре, где в 1719 г. по указу Петра были основаны Адмиралтейские заводы. Кузнечные молоты на этих заводах приводились в движение от водяных мельниц.

О том, какие высокие требования Петр предъявлял к качеству идущего на якоря материала, можно судить по его указу «О пробовании на заводах железа», разосланному в апреле 1722 г. Бергколлегией «на все железные заводы, где железо делается». Фактически это закон об обязательных правилах испытания и последующего клеймения железа. Первая проба полосового железа, придуманная царем, состояла в том, что железную полосу накручивали вокруг врытого в землю столба диаметром шесть вершков. Эта операция повторялась трижды (в разные стороны), после чего полосу осматривали, и если она не носила следов разрушения, на ней выбивали клеймо № 1. Вторая проба: «взять железную полосу, бить о наковальню трижды со всей силы ударять». Если железо выдерживало, на нем выбивали клеймо № 2. На полосах, не выдержавших ни первой, ни второй пробы, ставили клеймо № 3. Продажа полосового железа без этих клейм запрещалась.

Для надзора за кузнецами Петр учредил должность — «комиссар над железною' работою». Петровский указ об испытании железа, несмотря на примитивность проб, положил начало борьбе за качество металла в общегосударственном масштабе.

Сохранились и другие указы Петра, связанные с якорным производством. В одном из них, от 17 января 1719 г., в частности, говорится:

«…послать из якорных десятников добрых двух человек, одного в нижнюю городецкую волость, где есть большой завод якорный, другого на Тихвину в мастеры, и с ними по одному кузнецу, и дать им пятно с таким указом, чтобы никто никаких якорей не продавал без их пятен, и чтобы они тамо во обоих местах сие дело основали».