Якоря - [23]

Петр сам был неплохим кузнецом. Приехав осмотреть Истецкие заводы, он за день собственноручно перековал восемнадцать пудов железа. К кузнецам он всегда относился с большим вниманием и заботой. Например, когда ему стало известно, что самыми лучшими якорными мастерами в Нижегородской губернии считаются Максим Артемьев и его подмастерье Гаврила Никифоров, он тут же издал приказ о переводе обоих на Воронежскую верфь. Первого назначили якорным мастером с годовым окладом 12 рублей, а второго — в подмастерья с окладом 10 рублей. По тому времени это были немалые деньги. Кроме того, они еще получали «поденные и кормовые», то есть на современном языке — «суточные». А когда строительство Азовского флота закончилось, их сначала послали «к якорному делу» на частные железные заводы Бутената, а с 1706 г. они ковали замечательные якоря на Петровском заводе.

О технологии изготовления якорей в России в начале XVIII в. мы узнаем из «Регламента об управлении Адмиралтейства и верфи», выпущенного Петром 15 апреля 1722 г.: «Якоря должен делать по положенной пропорции из доброго железа, и смотреть накрепко, чтоб прутья крепко и плотно добрым железом были связаны перед тем, как станут класть в горн». При нагреве в горне предписывалось тщательно следить за тем, чтобы металл «ни пережечь ни холодно вынять, дабы плотно сварилося везде и непроварки б не было». Те же условия следовало соблюдать и «в приваривании рогов к веретену», и во время «битья на наковальне».

От якорного мастера Петр требовал не просто «управлять работы с прилежанием и добрым мастерством», как от других кузнецов, а «великое прилежание и крайнее искусство». Якорному мастерству напоминалось особо, что именно он должен держать ответ, если авария корабля произойдет из-за поломки якоря: «Понеже в том вся целость корабля состоит, в чем он должен ответ дать, ежели что несмотрением будет сделано».

При Петре якоря подвергались суровому испытанию на прочность. Новый якорь сначала поднимали на высоту веретена и бросали пяткой на чугунный брус, потом, подняв якорь на ту же высоту, опять бросали вниз рымом и, наконец, боком, серединой веретена на ствол пушки. Если якорь выдерживал эти три бросания, на нем выбивали особое клеймо. Такая проба якорей бросанием стала в России традиционной и сохранялась почти до конца прошлого века. Вот как она проводилась в тридцатых годах прошлого века на Уральских заводах:

«…Якори задеть оного за кольцо, что имеетца у цевья, канатом и продеть тот канат в блок, что учинен для вышеописанного — железа, и подняв кверху до самого блока, спущать, не одерживая, на чугунный брус или доску раза три. И буде от того устоит, то насечь на нем мастеру, где делан, и число настоящего года и свое мастерское и управительственное, кто при одной пробе случитца, имяна и вес и литеру «Р», которая значит, что опробован, и по насечке отдавать в казну з запискою. А которые пробы не устоят, но изломаютца или разседины покажутца, таковых не принимать, но велеть исправлять в надлежащество, и по исправлении паки пробовать против вышеописанного и по пробе отдавать в казну. А за то время, что при исправлении пробудут, за работу ничего не давать, ибо они повинны оное исправно зделать с одного разу».

Приведенная выдержка — из главы «Дело якорей, молотов, хомутов и протчего» книги «Описание Уральских и Сибирских заводов». Автор этой книги — Георг Вильгельм де Геннин (1676–1750 гг.), голландец из Амстердама, находившийся на русской службе с 1698 г. Это был выдающийся инженер и металлург своего времени. Он в течение двенадцати лет управлял уральскими заводами и являлся одним из лучших знатоков горного и металлургического дела XVIII в. Недаром академик М. А. Павлов в свое время назвал эту книгу энциклопедией горного дела и металлургии России.

Петр ввел жестокие наказания за клеймения якорей без пробы на прочность. Из перечня приведенных в исполнение приговоров и постановлений адмиралтейств- коллегии по судебным делам от 1723 г. мы находим следующее:

«Якорному десятнику и кузнецу за клеймение якорей без пробы положено объявить смерть и взвесть на виселицу, но не казнить, а по наказании кнутом послать в астраханское адмиралтейство в работу на 5 лет, в которой быть им всегда скованным».

В России со времен Петра каждый линейный корабль снабжался пятью якорями.

Какова же была форма русских якорей в петровскую эпоху и позже?

В отечественной практике кораблестроения того времени преобладали голландские методы, и Петр приказал якоря «делать по голландскому чертежу», т. е. с изогнутыми в виде дуги окружности рогами. Шесть таких якорей (их деревянные штоки не сохранились) можно увидеть в усадьбе-музее Петра I «Ботик» в Переяславле-Залесском. Они относятся к периоду «потешного флота» (1691–1692 гг.), когда для Петра голландцы строили первые корабли под наблюдением мастеров Корта и Класса.

На рис. 70 дан чертеж русского якоря голландского образца начала XVIII в. Он построен главным хранителем корабельного фонда Центрального военно-морского музея А. Л. Ларионовым в результате тщательного исследования пропорций и чертежей якорей, приводимых в старинных книгах голландских кораблестроителей XVIII в., и сохранившихся шести якорей в Переяславле-Залесском. В своем исследовании А. Л. Ларионов определил ряд пропорций отдельных частей русских якорей начала XVIII в. Например, толщина веретена в вороте якоря устанавливалась следующим образом: из длины веретена вычиталось число дюймов, равное числу футов в длине веретена, и полученный остаток делился пополам, что и давало число дюймов сечения веретена в вороте якоря. Длина якоря равнялась