Ядовитая планета - [10]

Хотя теперь мы были полностью готовы совершить прыжок, я попросил у Джима еще один день и прошелся с новеньким по всем двигательным установкам и излучателям. Стандартные модели поломок он щелкал гораздо быстрее и, не буду кривить душой, лучше меня. Была надежда, что не оплошает и в реальной ситуации. Брайт тут же попытался скинуть его социализацию на меня, но я стойко выдержал натиск и культурно послал пехотинца лесом. Мы от души поворчали друг на друга и, в общем, остались довольны, только Мортимер был несчастен. Работать на меня парень не хотел совершенно, но и в вольное плаванье уйти не решался, боясь остаться без поддержки и наставлений старшего товарища. От этого его характер испортился еще больше, и каждый новый приказ он исполнял, ворча ругательства под нос.

Последний завтрак перед прыжком мы провели вместе. Птенцы работали ложками, как роботы, не выказывая никаких эмоций, Окс ворчал и кривился, будто не кашу ел, а лимоном давится, только мы с Брайтом перешучивались о прелестях цивилизованного мира то бишь о красивых женщинах, вкусной еде и хорошем алкоголе. На самом же деле мы просто мандражировали перед неизвестностью.

После завтрака мы с Оксом вернулись в рубку. Я, конечно, мог бы сделать все сам, но раз уж я имею почти квалифицированного пилота — пускай наблюдает. Почти, потому что опыт прыжков у пилотов истребителей весьма скудный, пускай нарабатывает. Хотя не буду врать, этот прыжок был первым и для меня. Полсотни в симуляторе — не в счет.

Кораблик довольно резво набрал полный импульс и я врубил излучатели. Варп поле мгновенно окутало корабль исказив очертания близлежащих звезд. Подождав несколько минут, я убедился в нормальной работе излучателей, стабильности ядра и запустил программу вторичного искажения. Излучатели начали греться, но система охлаждения быстро прекратила этот процесс. Звездные огни вновь смазались, медленно растянувшись в линии. Самой толстой, едва изогнутой оказалась линия Йорктара, который мы огибали по дуге. Следующих полчаса я следил за гравитационным давлением на струну и процентом искривление нашего курса. Было мгновение, когда оба значения достигли пика, свет звезд, не поспевавший за скоростью корабля изогнулся по экспоненте и, казалось, мы вот-вот вывалимся в обычное пространство, но миновало. Значения не перевалив красной отметки, поползли вниз, а кривые линии звезд на главном мониторе начали выравниваться. Одна так вообще быстро ужалась до большой размытой кляксы. Шеат — место нашего назначения, все больше приобретала четкость, а гравитационное давление на струну вновь начало расти. Когда звезда наконец округлилась, мы вывалились в обычное пространство. Недовольно, как пульс гиперактивного психа изогнулся график ядра, излучатели пыхнули жаром и были залиты азотом для охлаждения. Яркие звездные росчерки мгновенно потухли до состояния искорок, и только Шэат горел в центре монитора раскаленной до белого свечения монетой. Корабль вновь начал набирать импульс.

— Дальше сам справишься? — спросил я Мортимера.

— Так точно, мой капитан! — съязвил Окс, но я не стал поддаваться на провокацию.

— Действуй.

Эти полчаса выжали меня как половую тряпку. С той лишь разницей, что тряпка после такого становится суше, а я взмок. Это ничего, время привести себя в порядок есть. По моим расчетам до Лифана пилить добрых шесть часов.

Так и получилось. Пять из шести часов мы провели в варпе, а потом гравитация планеты взяла свое, и с корабля слетел кокон деформированного пространства. Последний час мы шли на импульсных, созерцая изумрудный шар Ладоги под белым пухом облаков. И хотя орбитальная станция была как минимум втрое больше Ио, Лифан выглядел, крохотным бумажным фонариком над кроной гигантского дерева. На его свет слетелся целый рой мошкары-кораблей, в том числе и мы. Очень сильно надеюсь, что не сгорим в этом свете. Очереди на стыковку пришлось ждать еще полчаса, это время я провел в капитанском кресле, перечитывая сообщение полученное, как только мы связались со станцией. Действительно полученное по ноль-связи, а не всплывшее из частей кода программ или что-то в этом роде. Мне надлежало явиться в местное отделение ФСБ, а Брайту с Оксом в центр социализации. Поскольку точного времени в сообщении не указывалось, решили сходить по очереди. Первым на встречу отправился я, а Брайт остался за сторожа.

Пять минут осмотра у биоконтроля, две у таможенников я и шагнул в блестящий полированный коридор. Внутренности станции не сильно отличались от Ио, разве что зелени в пластиковых кадках было больше. Скорее всего была местной, в Ио — привозная. А так — то же искусственное освещение и те же толпы людей. Хм, вру, здесь толпы были гуще, а представители иных цивилизаций мелькали реже. Не став вникать в местную культуру я, прежде всего, отыскал магазинчик техники и приобрел пару пустых коммуникаторов. Первый тут же зарегистрировал на себя, а потом включил локатор и карту, определив маршрут к отделению ФСБ.

Через минут двадцать после душных лифтов и движущихся дорожек, я стоял перед симпатичной голограммой в индивидуальной кабинке приемной. Несколько человек передо мной уже выскочили из соседних с совершенно недовольным видом. Мне же стоило лишь назвать имя, как противоположная стена открылась, а голограмма позвала меня за собой. Девушка из программного кода и оптического электромагнитного излучения вежливо провела меня в один из кабинетов длиннющего коридора и тут же растаяла, а я попал в руки уставшего немолодого клерка-ивари, что неплохо прятался за огромным монитором рабочего компьютера.