Я уйду с рассветом - [5]
— Только если он сам еще там, — тихо уточнила Шарлотта.
Перед тем как отправить в рот ложку с жарким, она подула на нее.
Есть мне не хотелось, но я себя заставил. Жаркое, пусть и не из баранины, напомнило мне каул,[15] который готовила моя мать. В любом случае эта пища была сытнее всего, что мне приходилось есть за последнее время. В животе поднывало, и я не знал точно, сотрясение мозга, голод или разочарование было тому причиной.
— В таком случае сегодня же я постараюсь его отыскать.
— Потерпите до завтра!
Я собирался возразить, но не успел.
— Такие расспросы небезопасны. Даже теперь. Поэтому старушка и не хотела признаваться, что знает вашего сына. Боялась, что мы из гестапо. Страх не проходит после нескольких парадов и речей. По ночам люди все еще боятся открывать двери незнакомцам. У нас больше шансов, если мы дождемся утра.
— Мы?
Она, не отрывая взгляда от тарелки, ела понемногу, как человек, привыкший к нехватке пищи.
— Вы не знаете города, не знаете языка. Я предлагаю вам свою помощь.
В этих рассудительных словах проскользнули нотки волнения. Я всмотрелся в лицо Шарлотты. Оно ничего не выражало, если не считать складки между бровей, выдававшей напряжение. Во мне зашевелилось смутное беспокойство, но она была права: в Париже мне не помешает проводник.
— Хорошо, предложение принято. — Я постарался сказать так, чтобы она ничего не заподозрила.
На улице за окном было тихо, но даже при полном безмолвии сон ко мне не шел.
Вставая, я с трудом смог сдержать стон. Голова и челюсть пульсировали от боли. Поясница ныла и затекла, несмотря на то что кровать, на которую уложила меня Шарлотта, была гораздо удобней койки в столярной мастерской старика, хотя и она не предназначалась для человека моего роста. Поначалу я отказался от кровати, но Шарлотта настояла, объяснив, что не раз коротала ночи на диванчике у Дионн, а мне тот едва ли подойдет.
Скривившись, я выпрямился и подошел к окну. Неуверенно вздохнув, похлопал себя по карману в поисках сигареты и, найдя, сунул ее в рот, не зажигая. От знакомого вкуса табака и бумаги мне стало лучше. После Соммы я поклялся себе, что больше никогда моя нога не ступит на землю Франции.
Мой рюкзак стоял возле стены, рубашка висела на крючке поверх женского платья. По сравнению с грубой тканью этой рубашки, которую мне дала внучка старика, платье выглядело таким мягким… После ужина Шарлотта счистила кровь с рукава.
Я достал из кармана письмо и прислонился к подоконнику. В пятом округе Парижа дома стояли группами, точь-в-точь как мои овцы, сгрудившиеся в загоне в ожидании, когда их поведут на стрижку. Лунный свет, обрамлявший силуэты крыш, был неярким, но читать позволял. Однако в чтении не было никакой нужды: я знал письмо наизусть.
Засунув конверт обратно в карман, я уставился в ночь, наблюдая, как постепенно светлеют тени от неработающих труб. Затем, кое-что припомнив, прокрался к входной двери и, отодвинув занавеску, принялся разглядывать квартиру. Я не забывал, что эта женщина владеет «Кольтом-М1911», даже теперь, когда она крепко спала, лежа на животе и свесив худую руку и ступню в носке с края диванчика. Платье у нее собралось под коленями, при этом туго обтянув бедра. Из-под рассыпавшихся волос были видны лишь часть подбородка и казавшаяся хрупкой шея.
Я вернулся и принес со своей кровати старенькое одеяло, чтобы укрыть ее. Августовские ночи были теплыми, однако Шарлотта, забормотав во сне, натянула одеяло до самого подбородка.
Она казалась такой уязвимой, но я помнил, как решительно эта женщина защищала меня на бульваре и как по-американски прямолинейно действовала потом.
А еще Шарлотта знала имя моего сына.
До того, как я его произнес.
II
4 июня 1940 года
Дорогой отец!
Париж наводнили беженцы из Дюнкерка.
Вчера город бомбили.
Это было похоже на обрушившийся с неба ад.
Оуэн
Магазинчик с красным навесом на рю Паве долго искать не пришлось. Однако окна его были заколочены, а на двери желтой краской намалевана звезда Давида. На мой стук никто не ответил.
— Что будем делать? — Шарлотта всполошилась, когда я приналег всем телом и, надавив, открыл дверь. Брови моей спутницы взлетели вверх, и она принялась озираться, но немногие прохожие предпочитали смотреть в противоположную от нас сторону.
Я воспротивился, когда она попыталась войти в дом раньше меня:
— Осторожнее, мы не знаем, что там.
Шарлотта отодвинулась, дав мне войти первым.
Внутри ощущался запах затхлости: видно, помещение довольно долго простояло заколоченным. Однако вони от испортившихся продуктов не ощущалось. Полки и стеллажи пустовали. В магазине было чисто, хотя и пыльно, все осколки от разбитых окон сметены в кучу около стены.
— Кто-то побывал здесь после того, как магазин закрыли, — вполголоса заметила Шарлотта.
Я кивнул и притворил входную дверь, почти перекрыв доступ свету. Мы оба замерли, пока глаза привыкали к темноте.
Я заглянул в кладовку: там тоже было пусто.
— Рис…
Тревожный шепот Шарлотты заставил меня вернуться в зал. Она указывала на потолок.
Я посмотрел наверх, напрягая слух, и через секунду услышал тихий скрип шагов. Но как туда попасть? В зале была только одна дверь — та, через которую мы вошли. Я вернулся в кладовку, Шарлотта не отставала от меня ни на шаг. Там, в тени дальнего угла, мы наконец обнаружили узкую дверь.
Им по шестнадцать, жизнь их не балует, будущее туманно, и, кажется, весь мир против них. Они аутсайдеры, но их связывает дружба. И, конечно же, музыка. Ред, Лео, Роуз и Наоми играют в школьной рок-группе: увлеченно репетируют, выступают на сцене, мечтают о славе… Но когда Наоми находят в водах Темзы без сознания, мир переворачивается. Никто не знает, что произошло с ней. Никто не знает, что произойдет с ними.
Роман молодого чехословацкого писателя И. Швейды (род. в 1949 г.) — его первое крупное произведение. Место действия — химическое предприятие в Северной Чехии. Молодой инженер Камил Цоуфал — человек способный, образованный, но самоуверенный, равнодушный и эгоистичный, поражен болезненной тягой к «красивой жизни» и ради этого идет на все. Первой жертвой становится его семья. А на заводе по вине Цоуфала происходит серьезная авария, едва не стоившая человеческих жизней. Роман отличает четкая социально-этическая позиция автора, развенчивающего один из самых опасных пороков — погоню за мещанским благополучием.
Россия, начало 2000-х. Расследования популярного московского журналиста Николая Селиванова вызвали гнев в Кремле, и главный редактор отправляет его, «пока не уляжется пыль», в глухую провинцию — написать о городе под названием Красноленинск, загибающемся после сворачивании работ на градообразующем предприятии, которое все называют просто «комбинат». Николай отправляется в путь без всякого энтузиазма, полагая, что это будет скучнейшая командировка в его жизни. Он еще не знает, какой ужас его ожидает… Этот роман — все, что вы хотели знать о России, но боялись услышать.
Триптих знаменитого сербского писателя Милорада Павича (1929–2009) – это перекрестки встреч Мужчины и Женщины, научившихся за века сочинять престранные любовные послания. Их они умеют передавать разными способами, так что порой циркуль скажет больше, чем текст признания. Ведь как бы ни искривлялось Время и как бы ни сопротивлялось Пространство, Любовь умеет их одолевать.
Книга о жизни, о соединенности и разобщенности: просто о жизни. Москву и Таллинн соединяет только один поезд. Женственность Москвы неоспорима, но Таллинн – это импозантный иностранец. Герои и персонажи живут в существовании и ощущении образа этого некоего реального и странного поезда, где смешиваются судьбы, казалось бы, случайных попутчиков или тех, кто кажется знакомым или родным, но стрелки сходятся или разъединяются, и никогда не знаешь заранее, что произойдет на следующем полустанке, кто окажется рядом с тобой на соседней полке, кто разделит твои желания и принципы, разбередит душу или наступит в нее не совсем чистыми ногами.
Прогрессивный индийский прозаик известен советскому читателю книгами «Гнев всевышнего» и «Окна отчего дома». Последний его роман продолжает развитие темы эмансипации индийской женщины. Героиня романа Басанти, стремясь к самоутверждению и личной свободе, бросает вызов косным традициям и многовековым устоям, которые регламентируют жизнь индийского общества, и завоевывает право самостоятельно распоряжаться собственной судьбой.
Англия, конец 40-х годов. Малышке Рози было всего пять лет, а ее сестре Рите — девять, когда их мать Мэвис привела в дом нового ухажера. Ее избранник пил, бил ее и терпеть не мог девочек, но ведь сердцу не прикажешь…. Вскоре Мэвис поняла, что ждет ребенка, но грубый, алчный Джимми Рэндалл поставил условие: «Женюсь, если сдашь девчонок в приют!» Скрепя сердце, Мэвис согласилась на временную разлуку с Ритой и Рози, но сразу после родов Рэндалл подсунул жене документы о полном отказе от дочерей. И Мэвис, не читая, поставила свою подпись… Теперь жизнью двух несчастных сестер, сердца которых разбиты предательством матери, целиком и полностью распоряжаются хозяева приюта «Нежная забота».
Англия, 1943 год. Вторая мировая воина в разгаре. Жителям прибрежной деревни Тайнхем приказано покинуть свои дома: британская армия будет проводить здесь военные учения. Министерство обороны реквизирует и поместье лорда Альберта Стэндиша, но накануне отъезда в старинной усадьбе разыгрывается настоящая трагедия… 2018 год. Мелисса надеется, что поездка в Дорсет возродит ее зашедшие в тупик отношения с другом Лиамом, но молодой человек предпочитает заниматься серфингом без нее. Оставшись в одиночестве, Мелисса отправляется на поиски местных достопримечательностей.
«У каждого в шкафу свой скелет». Эта фраза становится реальностью для Эвери, успешной деловой женщины, младшей дочери влиятельного сенатора Стаффорда, когда та приезжает из Вашингтона домой из-за болезни отца. Жизнь девушки распланирована до мелочей, ей прочат серьезную политическую карьеру, но на одном из мероприятий в доме престарелых старушка по имени Мэй стаскивает с ее руки старинный браслет… И с этого браслета, со случайных оговорок бабушки Джуди начинается путешествие Эвери в далекое прошлое. Много лет назад на реке Миссисипи в плавучем доме жила небогатая, дружная и веселая семья: мама, папа, Рилл, три ее сестры и братик.
В самом конце Первой мировой войны юная англичанка Эмили Брайс влюбляется в молодого и храброго пилота Роберта Керра, который лежит в госпитале и вскоре должен вернуться на фронт. Зная, что ее родители, которые уже нашли дочери выгодного жениха, не одобрят такой выбор, девушка записывается в Женскую земледельческую армию и уезжает на тяжелые сельхозработы подальше от дома. Она горит патриотическим желанием принести как можно больше пользы стране, мечтает о счастливом замужестве, но еще не знает, какие ужасные испытания готовит ей судьба.