Взмах крыльев - [119]
Одно она знала наверняка — ее карьера в ФБР окончена. Это было ее решением, которое она еще не озвучила. Власти, пожалуй, будут счастливы подшить ее к делу и спрятать его в дальний ящик стола в каком-нибудь безызвестном городе; более того, этот вариант и предпочтут.
Хэзер держала Данте подальше от всех них. Он спас ей жизнь. Но и без этого она бы никогда не передала его в лапы волков из Управления. Разве не была Джоанна Мур достаточно жестока?
Джоанна Мур. То, что сделал Данте… осталось вне понимания Хэзер. Что он сделал?
Данте обхватывает ладонями лицо Мур. Его руки дрожат, испускают голубой свет. Синее пламя. Волосы поднимаются вверх, извиваясь. Воздух потрескивает от энергии. Тело Хэзер покрывается гусиной кожей, волоски шевелятся. Она чувствует запах озона.
Голубой свет окутывает тело Мур, вспышками вырываясь из ее глаз и кричащего рта. Она… разделяется… на нити, влажные и светящиеся — синий и красный смешиваются. Данте вытаскивает нити, отделяя их друг от друга.
Джоанна Мур осыпается на кафельный пол.
Энергия продолжает бить из Данте, голубые щупальца щелкают в воздухе и изменяют все, до чего дотрагиваются. Стойка превращается в темные вздымающиеся лозы, густо усеянные синими шипами. Пистолет с транквилизатором скользит во мрак.
На прекрасном лице Данте выражение восторга — такое же, как когда он сжег дом Прейжонов.
В тот момент Хэзер была в ужасе от Данте. От того, что он может сделать, его способностей. Впрочем… был ли Данте голосом для своей матери? Для всех жертв Джоанны Мур?
— Поговори со мной, — произнес Данте.
Хэзер отвела взгляд от окна. Улыбаясь, она сжала руку Данте. Его кожа пылала под ее ладонью, словно в лихорадке.
— Ты в порядке? — спросила она.
— Cavabien[76]. — Данте удерживал ее взгляд, его собственный был открыт и решителен. — Поговори со мной, Хэзер.
Она кивнула. Разговор мог помочь.
— Что ты сделал с Мур… что… как…?
— Не знаю, — произнес Данте и провел рукой по голове, пропуская волосы сквозь пальцы. — Я никогда не делал… такого… раньше. Ты сказала, что слышала песнь? Это связано с ней. Я чувствую. — Он положил их сплетенные руки себе на грудь, прямо над сердцем. — Словно перебирать струны на гитаре или сочинять музыку на синтезаторе.
— Это способность создания ночи или Падшего?
Данте удивленно уставился на нее.
— Как ты узнала?
— Твой отец сказал мне, — ответила Хэзер.
Данте кивнул и посмотрел в сторону, на скулах заходили желваки. Спустя мгновение он произнес:
— Почти уверен, что это способность Падшего. Я привык думать о себе как о создании ночи, но… — Он пожал плечами.
— Ты можешь это контролировать?
— Не всегда. Нет. — Данте посмотрел на нее, отраженный свет блестел в его глазах.
— Ты контролировал это тогда?
— Более или менее.
— В смысле?
— В том смысле, что у меня в голове не было конечного результата, — сказал он тихо. — Но я хотел завершить все это — покончить с ее гребаными играми. — Он снова начал гладить тыльную сторону ее ладони большим пальцем, успокаивающее движение — для них обоих, она чувствовала.
Данте был созданием ночи и Падшим, и убийцей. Этого более чем достаточно, чтобы заставить женщин — во всяком случае, женщин в здравом уме — пронзительно кричать в ночи. Но в нем, помимо этого, было еще так много всего: мальчик, который желал своей принцессе доброй ночи и возвращался в подвал в одиночестве; мужчина, который справился со своими эмоциями, накрыв тело подруги курткой и сидя рядом, чтобы она не была одна; и любовник, подходящий женщине как никто другой — душой и телом — просящий ее остаться.
Когда я с тобой, так тихо. Гул прекращается.
Беги от меня как можно дальше.
Отражает ли хоть одна из этих фраз настоящего Данте? Или они обе? Принадлежала ли ему собственная жизнь хоть когда-то?
Хэзер вглядывалась в его темные глаза, красивое лицо. Несмотря на все то, кем он являлся, или, быть может, именно из-за этого, он каким-то образом пленил ее сердце. Она не знала, чем именно, и это до смерти пугало. Ей нужны были ответы. Ей нужна была возможность перевести дыхание.
— К чему это все? — спросил Данте, глядя на нее. Его большой палец покоился на ее руке. — Хэзер?
— Я хочу, чтобы ты отправился домой, — тихо проговорила она. — Я вернусь в Сиэтл сразу же, как меня отпустят. Там меня ждет куча дерьма, с которым надо разобраться.
— Ты не должна справляться с этим в одиночку.
— Нет, должна. — Хэзер расцепила их руки и схватилась за холодные металлические ограждения кровати. — Данте, я должна. Есть вещи, над которыми мне нужно подумать, привести мысли в порядок. Мне нужно немного личного пространства. Немного времени. Ничто не было таким, как я думала, тем, во что верила.
Мимолетная улыбка коснулась его губ.
— Ничто и никто. Поверь мне, я понимаю.
Хэзер коснулась рукой его щеки.
— Бьюсь об заклад, что понимаешь.
Закрыв глаза, Данте прижался к ее ладони и накрыл своей рукой.
— Тебе тоже нужно время, — пробормотала она. — Больше, чем кому-либо еще.
— Не говори мне, в чем я нуждаюсь, — голос Данте был резким.
