Выстрел на поражение - [18]
Просто Бог повернулся вполоборота к новенькому стрэйнджеру, демонстративно указав на него пальцем:
— В доме не гадят. Сор из дома не выносят. Все вопросы личного и рабочего характера мы решаем в пределах этих стен. Потому что отныне мы — одна семья. Здесь мы можем ругаться до пены у рта и посылать друг друга в неизведанные дали Вселенной, но если кто-нибудь из вас, выйдя за пределы этого стрэйнджера, начнет стучать штабу СМК о том, что здесь происходит, я отверну ему башку собственноручно. Вопросы есть?
Вопросы? У меня, мать его, было много вопросов. Вот про «жить здесь» он что имел в виду? Я не поняла.
Словно читая мои мысли, Стэнфорд посмотрел на молчаливо стоящих в строю парней и добавил:
— Сегодня я отпущу вас пораньше, чтобы вы могли заехать к себе и собрать все необходимые вещи. График дежурства по камбузу и рубке будет установлен, начиная с завтрашнего утра. Выходные и отгулы согласуем позже, исходя из графика. Желающие покинуть команду, пока не поздно, есть?
Ответом на вопрос была гробовая тишина. Желающих свалить явно не наблюдалось. Да и с какой стати им быть, если Стэнфорд отобрал, насколько я успела заметить, только молодых и холостых офицеров, ну и меня к ним в довесок — подстарковатую, но зато незамужнюю?
Вот это финт. Мы так не договаривались. То есть это я теперь буду жить в компании десяти мужиков, на закрытом стрэйнджере, где к сортиру даже нельзя будет пройти в одних трусах? Облом. Облом полный.
— Все за мной, — скомандовал Стэнфорд, двинувшись к звездолету, и я, болтаясь в хвосте колонны, поплелась следом.
— Ривз, мы будем здесь жить, — восторженно прошипел мне через плечо Пол. — Вот это круто.
Да зашибись, как круто. Полу, жившему в общаге СМК, может, и по кайфу, а мне — прощай покой, тишина, личная душевая, не полезные, но вкусные чипсы, и да здравствует морковный сок. Застрелиться. И на фига, спрашивается, я так хотела сюда попасть?
Перед закрытой дверью подъемника Стэнфорд остановился, опять повернувшись к нам лицом.
— Войти в стрэйнджер можно только зарегистрированным системой безопасности членам команды. Для регистрации необходимо приложить к скан-идентификатору вашу ладонь. Компьютер занесет в базу ваши отпечатки, а я подтвержу их своим личным паролем. В дальнейшем вам достаточно будет просто приложить ладонь к корпусу — и корабль пропустит вас внутрь. Проникновение чужаков исключено.
Так уж и исключено? Я хмыкнула, видимо, излишне громко, вновь привлекая к себе внимание Стэнфорда. Насмешливо глядя исключительно на меня, он спросил:
— Есть сомнения, Ривз?
— Есть, — ну, вот и кто меня за язык дергал? Ну почему тебе, Шарлотта, везде нужно засунуть свой нос и все поставить под сомнение? — А если чужак просто отрежет вам кисть и приложит ее к сканеру?
Хотела бы я посмотреть, конечно, на того, кто попытается проделать подобное со Стэнфордом, но теоретически с кем-нибудь из нас такое вполне могло произойти.
— Датчики определяют не только ваши отпечатки, но и пульс, температуру тела и даже давление. Так что рука, взятая у трупа — не вариант.
— Отлично, тогда попасть на звездолет можно, просто приставив к вашей голове пушку.
Да что с тобой такое сегодня, Шарлотта? Ты уймешься?
Стэнфорд расплылся в улыбке и таинственно поманил меня к себе пальцем:
— Иди сюда, Ривз. Будешь брать меня в заложники.
Озвереть, как страшно. И как он себе это представляет? Аттракцион «Моська, завали слона»?
Напустив на лицо пустое безразличие, я вышла из строя, приблизившись к Стэнфорду почти вплотную.
— Ну, давай, Масик, действуй, — наклонившись ко мне, игриво шепнул Стэнфорд. — Не перепутай только яблочко с орешками, а то я что-то очкую.
Нет, ну не гад? Издевается? Где он прозвище-то это слюнявое вырыл — Масик? Он меня теперь так все время троллить будет? Хорошо хоть, никто из команды не слышит.
Я хмуро оглянулась на заинтересованно наблюдающих со стороны за мной и Стэнфордом ребят, а потом, выхватив из-за пояса бластер, ткнула дулом Просто Богу в бок.
— Руку на корпус.
— Ривз, ты с пушкой такая грозная. Я тебя боюсь, — продолжал потешаться надо мной Стэнфорд, и я, игнорируя его улыбочку, спокойно указала кивком головы на устройство считывания.
— Желание дамы — закон, — кланяясь и поднимая ладонь, изрек он.
Клоун.
Его пальцы успели только легонько коснуться сверкающей обшивки стрэйнджера, как корпус звездолета засветился десятками огней, превращая груду холодного металла в какого-то ожившего монстра.
— Уровень угрозы — один, — завыл непонятно откуда модулированный голос электронной тетки. — Объект опознан. Шарлотта Ривз, вы угрожаете оружием капитану Стэнфорду. Опустите бластер и отойдите от него на безопасное расстояние, иначе я буду вынуждена вас ликвидировать.
Сглотнув, я медленно опустила голову, обнаружив у себя на груди россыпь красных огоньков от лазерных прицелов. Корабль основательно держал меня на мушке. Дернись я — и он превратит меня в решето.
— Шарлотта Ривз, шаг назад, — снова приказал тот же женский голос.
Вашу космическую флотилию. Компьютер стрэйнджера подключен к межгалактической базе СМК. Иначе как бы он смог опознать меня так быстро?
Вы молоды, умны, здоровы, полны сил и надежд? Думаете, что крепко держите руль собственной жизни в своих руках, что можете изменить судьбу только потому, что в вас есть стержень и упорство, способное свернуть горы? Заблуждение. Кто-то мудрый и всесильный все давно решил за вас. Скажете — ерунда? Не стану никого разубеждать. Я тоже так говорила, пока мою жизнь не изменил один-единственный танец…
Стоит ли прощать обидчика, когда благодаря ненависти к нему и желанию убить у тебя есть цель и смысл жизни? Нужно ли отвечать злом на зло, если только жажда возмездия способна заполнить пустоту внутри тебя? Что есть прощение — высшая милость или самая изощренная месть? И знает ли тот, кто переступает черту, что у сладкой мести всегда есть обратная, горькая сторона — уничтожая врага, ты уничтожаешь и свою душу тоже?
Он ненавидит дождь. Он не знает жалости. Он не ведает что такое любовь. Он жестокий темный император. Но однажды, ненавистная стихия, та что всегда только отнимала, решив загладить свою вину, преподнесет ему бесценный дар.
АннотацияСтоит ли прощать обидчика, когда благодаря ненависти к нему и желанию убить у тебя есть цель и смысл жизни? Нужно ли отвечать злом на зло, если только жажда возмездия способна заполнить пустоту внутри тебя? Что есть прощение — высшая милость или самая изощренная месть? И знает ли тот, кто переступает черту, что у сладкой мести всегда есть обратная, горькая сторона — уничтожая врага, ты уничтожаешь и свою душу тоже.
Они вышли из красного тумана — исполины, застилающие плечами синее солнце Нарии, жестокие воины без сердца и души. У них много имен — Оддегиры, пустынные люди, демоны мира песков. Они утопили мою землю в реках крови, уничтожили мой народ, стерли с карты неба все звезды жизни, осталась лишь я — последняя сумеречная. И я должна бежать, забыть свое имя и суть, что бы выжить… Но камень высшего эорда брошен, и Эгла уже плетет свою нить, соединяя мою жизнь воедино с тем, кто стал моим проклятьем и моей судьбой.
В какие странные игры порою играет с нами судьба... Сегодня - ты нежно-любимая и трепетно-оберегаемая дочь одного из приближенных к царю эрлов, а завтра – нищая беглянка, вынужденная скрывать за внешностью парня не только свой титул и имя, но и внезапно возникшие чувства.
Лианка попадает в мир, который не отличался бы от нашего, если бы не драконы. Давняя война разрушила традиционный уклад. Человечество выбрало путь технического прогресса. Драконы одичали настолько, что прямоходящие собратья забыли о прежней дружбе и начали считать ящеров животными, притеснять и отлавливать для опытов и зоопарков. Крылатые обречены. Они отступают все выше в горы, но люди жадные до знаний и земель беспощадны.В первый же день Лианка, угодив в сети ловцов, оказывается в огромной клетке вместе с другими драконами.
В застывшем воздухе — дымы пожарищ. Бреду по раскисшей дороге. Здесь до меня прошли мириады ног. И после будут идти — литься нескончаемым потоком… Рядом жадно чавкает грязь. — тоже кто-то идет. И кажется не один. Если так, то мне остается только позавидовать счастливому попутчику. Ибо неизбывное одиночество сжигает мою душу и нет сил противостоять этому пламени.Ненависть повисла над дорогой, обнажая гнилые, побуревшие от крови клыки. Безысходность… Я не могу идти дальше, я обессилел. Но… все-таки иду. Ибо в движении — жизнь.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Мальчик живет в редкой высотке, коя разваливается ежедневно, вместе со своими странными, капризными и даже дерзкими призраками. Он мастерит механику, чинит приборы в доме и тешится надеждами на лучшее будущее, хотя отказывается переезжать. Вскоре в его город неожиданно приезжает демоническое существо с подлыми планами, на что все его надежды тотчас обращаются на загадочные поиски шальных сущностей.
Я была обычным сталкером, шастала по заброшкам, сидела вечерами в интернете, училась в школе. Что могло со мной случиться? Мечтала попасть в другой мир? Хотела принца, лошадку и кучу неприятностей на свою шикарную попку? Получай, Алина! А в придачу так любимые тобой способности оборотня и стихию огня. Только не жалуйся потом!
Что делать, если проснулась в морге и понятия не имеешь, как могла в нем оказаться? Но страшно даже не это. Что делать, когда память подвела настолько, что неясно даже - кто ты?! В голове остались лишь странные имена, а ночью снятся слишком реальные сны. А потом... черт, да как же я могла такое забыть?! Я же ведьма!!! И у меня любовь с оборотнем, которого еще спасти надо. А заодно и целое королевство, иначе им завладеет беспощадный злодей. Вот только, это совсем другой мир... Хорошо, что ликорис уже зацвел!
Таких, как Бенджамин Хоккинс Третий, называют «золотыми» мальчиками, и говорят, что они родились с серебряной ложкой во рту. Их жизнь расписана наперёд. Им завидуют, подражают. Их всегда окружает богатство и успех. А у таких как Хок Бернс есть лишь один шанс стать звёздным легионером, чтобы написать свою жизнь с чистого листа: просто выжить. Спросите, что общего может быть у отпрыска богатейшего рода планеты Аэртон Бенджамина Хоккинса Третьего и звёздного бродяги, дрэйкера Хока Бернса? Судьба! Та самая, от которой невозможно убежать даже на другой конец Вселенной.