Выше Эвереста - [42]

Утром в половине восьмого мы вышли с Южного седла в передовой лагерь. По пути на «Желтый пояс» нам встретилась группа шерпов — они шли на Южное седло, чтобы снять лагерь и забрать оставшееся снаряжение. В 9 часов 45 минут мы дошли до Лагеря 4, где позавтракали яблочным соком, кофе и сушеными фруктами. В половине второго были в Лагере 3, а спустившись отсюда метров на тридцать, я увидел на снегу огромные следы. Шерп бессвязно бормотал, что, наверное, здесь побывал «йети» и, если только он взглянет на следы, его постигнет несчастье. Неужели мне и впрямь удастся увидеть легендарного «снежного человека»? Минут пятнадцать я ждал, держа наготове фотоаппарат на случай, если это чудище появится. Никто не по явился, и пришлось довольствоваться фотографией следов. Когда я снимал, то почувствовал удар в спину и потерял равновесие. Мелькнула мысль, что «йети» все же вернулся, да еще в такой неподходящий момент. Придя в себя, я огляделся и увидел, что на спину мне свалилась глыба затвердевшего снега. Из глыбы торчали большие камни, и, когда она неслась по склону, камни оставляли отпечатки, похожие на следы большого животного. Мое приключение можно добавить к бесчисленным рассказам о «йети».

К передовому базовому лагерю подошли в половине четвертого. Нас встречал Дану и его помощники. Дану отобрал у меня рюкзак и взвалил себе на спину.

— Пху Дорджи и Рават уже пришли и отдыхают, — сказал он.

В лагере нас тепло приветствовали Мохан и Лалл Они сняли с меня кошки и ботинки. Палатка-столовая выглядела просто очаровательно. Мохан предложил миг рюмку коньяка. Я поглядел на Лала, и тот сказал:

— Алу, это не повредит тебе.

Наутро я был бодр и весел. Мы ликвидировали лагерь и после полудня дошли до базового лагеря. Здесь нас ожидала горячая встреча. Было 1 июня, и пришли пора прощаться с Эверестом. На рассвете все члены экспедиции собрались, чтобы еще раз поглядеть на позолоченные утренним солнцем Эверест, Лхоцзе, Нупцзе и другие пики. Гигантские горы, вечные и загадочные, возвышались далеко от нас. Однако к Эвересту мы ощущали особую близость, ведь он стал частицей нашей жизни. Мы покидали снежные просторы богини Матери-Земли, благодаря ее за то, что она была благосклонна и помогла нам достичь цели. Мы гордились успехом и с горечью думали о том, что, наверное, мы уже никогда не вернемся к Эвересту. Нагруженные провиантом, снаряжением и медикаментами, мы покидали лагерь. Последний раз мы смотрели на одетую в туман и облака гору.

На обратном пути груза стало намного меньше, и понадобились только двести носильщиков. В тюках находилось снаряжение и продовольствие. Снова за работу взялся Тхандуп и его помощники. Тхандуп был произведен теперь в «генерал-майоры». Поскольку мы основательно потрудились, аппетит у нас был неутолимый.

Прошли через «Аллею призраков». Стояла середина лета, и по ледникам бежали речушки из растаявшего льда. С каждым шагом мы удалялись от Эвереста. Восхождение на него было событием вчерашнего дня, со временем оно станет еще более далеким, и что же тогда останется? Сотрется ли это событие из моей памяти?

Я шел и думал, зачем люди взбираются на горы, что толкнуло меня принять участие в экспедиции на Эверест? На эти вопросы ответить нелегко. В моем представлении горы — это девственная природа, во всей своей красе, и познать ее можно, лишь вступив с ней в борьбу.

Манит к себе Эверест. Почему? Да потому, что он самый могучий и требует приложения всех твоих сил и энергии, влечет жестокой борьбой со скалами и льдом. А уж если ты вступил в эту борьбу, то выйти из нее нельзя, хотя бы это грозило гибелью. Поднявшись на пик, ощущаешь радость, счастье, триумф, гордость за одержанную победу. Стоило мне увидеть далекий пик, вроде Эвереста, и я уже находился в ином мире, а внутри меня происходили процессы, которые хотелось назвать мистическими. В каждой вершине меня привлекали ее красота, мощь, одиночество, и она словно бросала мне вызов, который я должен был принять. Кажется, я установил связь с силами, которые сильнее тебя. Именно это чувство близости к величию и бесконечности поддерживало нас, когда мы из последних сил поднимались на Эверест. Оно вселяло мужество и уверенность в краю холодных, враждебных и беспощадных снегов и ветров. Оно давало энергию нашим телам, закаливало волю и помогало двигаться к цели.

Пока я размышлял обо всем этом, мы уже прошли Горак Шеп. Перед нами расстилались бескрайним ковром альпийские луга с мягкой, молодой травой. Мы миновали два камня, на которых выбито имя наши и покойного посла Харишвара Даяла и имя Джоан Брайтенбаха. Затем приблизились к Лобудже с ее травянистыми склонами. За один день мы преодолели трехдневный маршрут и прибыли в монастырь Тьянгбоче. Чима нес штатив кинокамеры, а я — аппарат. Нам хотелось сделать детальные снимки этого района. Вокруг Тьянгбоче цвели рододендроны. Пышная природа словно приветствовала нас.

Здесь жили настоятель монастыря и другие ламы. Они встретили экспедицию возле арки у входа в монастырь. Мы расположились в тех же хижинах, что и раньше. За это время мы многого достигли, а тут ничто не изменилось. Тот же самый мирный Тьянгбоче, тишину которого изредка нарушало лишь жужжание молитвенного колеса, те же спокойные ламы. Их молитвы никогда не прерывались, как и течение их однообразной жизни. Не волновали лам ни грохот падающего льда, ни лавины, ни треск ледника. Как и полагалось, вечером торжественно отмечалось наше возвращение. Рекой лился чанг.