Выбор ведьмы - [142]

— А что — я?

Не объяснять же, что именно в ней Ирка подозревала замаскированную бабку, считая шумные скандалы пестрой тетки отвлекающим маневром.

— Я всего лишь туристка, — словно прочитав Иркины мысли, негромко сказала дама. — Просто туристка. Надо сказать, поездка получилась несколько более бурная, чем я рассчитывала.

— Тогда вам тоже лучше остаться здесь, с детьми, — мягко предложила Ирка.

Надо же, единственная просто туристка на весь непростой автобус!

— А як з цим змеюкиным буты? — Галька с сомнением посмотрела на Тата. — Ему до детей не можна…

— Обратно в тюрьму. — Танька снова запустила руку в безразмерную суму. Высыпала на ладонь горсть мелкой пыльцы и шагнула к Тату, готовая дунуть…

— Я сам решаю, куда мне можно! — Тат прыгнул. Еще человеческое тело пронеслось над полом, одним движением он сгреб в охапку двух мелких змеенышей и… Преображение произошло мгновенно. Держа змеенышей в когтях, черно-красный дракон прижал крылья и стрелой из лука ринулся в стенной пролом. Бронированный гребень стесал верхний край проема, Татльзвум Ка Рийо просвистел над крышей автобуса и канул в коридорах Пещер. Пронзительный детский крик донесся из темноты и пропал. Обломки и каменная крошка вперемешку с тягучими каплями драконьей крови посыпались на крышу автобуса.

— Шаврикъ! — от злости переходя на древнерусскую ругань, заорал Вольх Всеславич. — Выпоротокъ грабастый! А вы что стали, балябы? За ним!

— Не ори, раньше тебя будем! — рявкнула бабка и… вскочила на козу. Длинным, поистине оленьим прыжком коза метнулась сквозь пролом и со всех копыт помчалась по коридору.

— А куда это они впереди нас, мря! — возмущенно муркнул кот и… начал раздуваться. Он становился больше, больше… и вот рядом с Иркой уже стоял хоть и не такой огромный, как Старший Кот Ирусан, но внушительный котище размером с крупного тигра. — Ты только потом не наглей! И за правило это не держи — я, мря, кот, а не конь! — охаживая себя хвостом по бокам, муркнул он.

Ирке вдруг стало весело. Она гикнула и, взмахнув юбкой, сиганула коту на спину.

— Как есть ведьма! — то ли восхищенно, то ли неодобрительно хмыкнула вслед безумной всаднице Галька. — Не то що некоторые!

Танька оглянулась на застывшую кошку Дару.

— Я не умею ни ходить сквозь стены, ни возить на себе ведьм, — с достоинством муркнула черная Корат. — Только убивать змеев. — И вздохнула. Понимала, что убивает не слишком качественно — все живы!

— Главное, что требуется в наднепрянских землях, это верность, — не глядя на нее, ответила Танька.

— Коты рода Корат всегда верны нанимателю! — чопорно возразила кошка. — Может, не всегда успешны… но верны — всегда! Особенно такому, у которого отрубленные головы разговаривают и летают. — Она покосилась на Буняка. — Если ведьма Татьяна принимает мою службу, я готова заключить личный контракт… оплата сливками меня устроит, — торопливо добавила она.

— Приму, пожалуй… на испытательный срок с половинным окладом, — жестко закончила Танька. — И сливки магазинные — бегать на рынок каждое утро я не собираюсь! — Она пронзительно свистнула. Метла, добытая в архиве, влетала сквозь пролом стены, отзываясь на призыв ведьмы. Танька вскочила на нее, кошка уже привычно запрыгнула ей за спину.

Автобус заурчал мотором и сдал задом. Тело Рады Сергеевны свалилось на пол.

— Мряа-а! — В высоком прыжке кот со всадницей на спине перемахнул через автобус. В несколько скачков миновал крышу, приземлился на капот, чиркнув когтями по металлу, спрыгнул чуть не под колеса… Автобус вильнул, едва не врезавшись в стену, разразился заполошным гудком, а кот с хохочущей ведьмой понеслись дальше. Ирка стиснула ногами бока кота… и они взлетели. Волосы ведьмы и хвост кота победно вились под встречным ветром. Мряа-а! — перебирая лапами по потолку, кот пронесся над головой скачущей на козе бабке. Бабка свистнула… и коза тоже взлетела. Сзади нагоняла Танька. В лучах автобусных фар они мчались по скальному проходу, то обгоняя друг друга, то отставая, то выписывая сложные восьмерки, и воздух шипел, вспоротый когтями кота, и звенел под копытами козы. Следом, истошно гудя и взревывая мотором, мчался автобус.

А когда впереди серебряной монеткой в сумраке засветился выход, Ирка обогнала бабку и прокричала:

— Чего ты хочешь? Чтоб я отпустила Симаргла?

— Нет! — выкрикнула бабка.

— Оставила в заточении?

— Нет!

— Так что же мне делать?

— Если бы я знала, хортицкой ведьмой-хозяйкой по-прежнему была б я, а не ты! — прокричала в ответ бабка, ныряя в приближающийся свет. Ирка подтолкнула кота пятками.

Глава 46 Объединенные волшебные силы

Серые всадники на бревнах заливали берег Молочной бесконечным половодьем. Радужная драконица с изорванными в лохмотья крыльями бросила отчаянный взгляд наверх — неба над головой не было, вместо него было сплошное месиво чешуи, когтей, крыльев… Мелькали топоры и копья в руках всадников на аспидах, били хвосты, и впивались в грудь врага когти, в круговерти неистовой свалки полыхало пламя, взмывали султаны пара и дул ветер, и снова хвосты, крылья, когти… Драконья кровь лилась нескончаемым потоком, сыпались оторванные крылья аспидов и летели выбитые из седел всадники, падая прямо на копья наступающей «серой кавалерии». Мимо, беспомощно молотя подрубленными крыльями, пронесся багрово-алый змей и с грохотом рухнул оземь. Табити кинулась было к нему… но волна серых всадников уже накрыла его, как накрывает прилив. Посреди боевых порядков «серой кавалерии» вспыхнуло неистовое драконье пламя, разбежалось широким кольцом, охватывая прущих вперед серокожих, и погасло, оставив выжженную проплешину. И тут же ее затянуло новыми серокожими, прущими в проем между башнями. Сами башни еще сражались, но черные побеги все теснее сжимали их в давящих объятиях, и трещины разбегались по сверкающему льду. Отчаянно метались земляные драконы, раз за разом разверзая землю, но серокожие все прибывали и прибывали, мгновенно заполняя открытые на их пути провалы собственными телами, не ведая ни страха, ни боли, ни сожаления, и их совсем не становилось меньше, будто Мертвый лес мог порождать их бесконечно. Табити начинала верить, что так оно и есть! И скоро между врагом и Пещерами не останется никого, кроме искалеченной радужной драконицы. Она еще раз запрокинула голову, отчаянно вглядываясь в нескончаемую схватку в небесах.