Вы знаете Дейва Вензела? - [2]

После небольшой заминки муж ответил:

— Пожалуй, его можно описать как человека со странностями.

— Он хочет опубликовать в твоем журнале какую-то неприемлемую статью?

— Нет, не совсем так. — Дон скривился и махнул рукой с легким раздражением. — Ты знаешь этот тип людей, дорогая. Давнишний друг по колледжу, которого преследуют неудачи, и он желает потолковать о старых добрых временах. Тип, который получает нездоровое удовольствие, цепляясь за старые идеи и заново переживая былые чувства. Он просто родился занудой.

Дон быстро сменил тему, спросив, удачно ли Кэтрин прошлась по магазинам, она упомянула случайную встречу с Карлтоном Хейром, и к разговору о Дейве Вензеле супруги больше не возвращались.

* * *

Но, забрав детей у тети Марты и вернувшись домой во второй половине дня, Кэтрин узнала, что звонил Дон и просил не ждать его к ужину. Когда он наконец появился, вид у него был обеспокоенный. Как только дети уснули, Дон и Кэтрин расположились на диване перед камином в гостиной. Дон развел огонь, и резкий запах горящего дерева смешался с ароматом фрезий в вазе из голубого матового стекла на каминной полке под картиной Моне.

Как только в камине заплясали языки пламени, Кэтрин спросила серьезным тоном:

— Дон, что это за история с Дейвом Вензелом?

Муж попытался было отшутиться, но она его остановила:

— Нет, послушай, Дон. С того самого момента, как ты вчера услышал звонок в дверь, тебя явно что-то гложет. И совсем не в твоих привычках отталкивать старых друзей или выпроваживать их из офиса, даже если они слегка опустились. Дон, в чем дело?

— Тебе совершенно не о чем беспокоиться, правда.

— Я не беспокоюсь, Дон. Мне просто любопытно. — Она запнулась. — И может быть, слегка неуютно.

— Неуютно?

— Этот Вензел вызывает какое-то зловещее чувство. Возможно, потому, что он так тихо исчез оба раза, а потом… Ох, не знаю, но я хочу услышать о нем побольше.

Дон смотрел на огонь, и пламя бросало янтарные отблески на его лицо. Потом повернулся к жене с пристыженной улыбкой и сказал:

— Я не прочь тебе рассказать. Только это довольно глупая история. И я тоже буду выглядеть глупым.

— Прекрасно, — ответила она со смехом, поворачиваясь к мужу и подбирая под себя ноги. — Мне всегда хотелось услышать о тебе что-нибудь глупое, Дон.

— Ну, не знаю, — протянул он. — Возможно, это даже вызовет у тебя некоторое отвращение. И покажется слишком мальчишеским. Разные там клятвы и все такое.

— В смысле, какое-то дело на пятнадцать лет с точной датой окончания? — догадалась она.

Он кивнул:

— Да, вроде того. Мы заключили что-то вроде соглашения.

— О, здорово, тайна, — прокомментировала она с притворной ребячливостью, чувствуя себя совсем не такой беспечной, как пыталась показать.

Он помолчал. Потянулся к жене и взял ее за руку.

— Только прошу тебя, помни одно, — проговорил он, сжимая ее кисть. — Дон Маккензи, о котором я собираюсь тебе рассказать, — это совсем не тот Дон Маккензи, которого ты знаешь сейчас. Даже не тот, за кого ты вышла замуж. Это другой Дон, моложе, значительно менее опытный, довольно стеснительный и неотесанный, одинокий, большой мечтатель, у него множество ошибочных представлений о жизни и безумных идей… обо всем.

— Буду помнить, — ответила она, сжимая его руку в ответ. — А Дейв Вензел, каким мне его представлять?

— Примерно моего возраста, конечно. Но лицо более худое, запавшие глаза. Он был моим особым другом. — Дон нахмурился. — Ну, знаешь, в колледже ты заводишь обычных друзей, с кем живешь в одной комнате, играешь в теннис, вместе ухаживаешь за девушками. Как правило, это люди твоего круга, верные и надежные. Но бывает и особый друг, и, как ни странно, он совсем не склонен к верности и надежности. — Он снова нахмурился. — Не знаю почему, но он склонен к авантюрам, ты его стесняешься и предпочел бы не знакомить со своими родителями. Но он более значим для тебя, чем все остальные друзья-приятели, поскольку разделяет самые дикие твои мечты и порывы. Фактически, тебя привлекает в нем именно то, что ему, по твоим ощущениям, эти мечты и порывы присущи в значительно большей степени, чем тебе самому.

— Кажется, я понимаю, — произнесла Кэтрин, не будучи, впрочем, абсолютно уверенной.

Ей почудилось, что Дон-младший вскрикнул во сне. Мгновение она прислушивалась, внимательно глядя на мужа.

«Как невероятно ярко горят его глаза», — подумалось ей.

— Мы с Дейвом вели долгие откровенные беседы в моей комнате, ночи напролет бродили по кампусу, по берегу озера и разным трущобам. Нас объединяла идея поддерживать в себе огонь чудесной, пленительной мечты. Иногда обсуждали книги, которые нам нравились, и всякие странные явления, с которыми мы сталкивались. Иногда придумывали о себе безумные истории и рассказывали их друг другу, словно все было на самом деле. Но чаще всего мы говорили о своих амбициях, о поразительных, эксцентричных поступках, которые когда-нибудь совершим.

— Например?

Он поднялся с дивана и беспокойно зашагал по комнате.

— Вот с этого момента и начинаются глупости. Мы планировали стать выдающимися учеными и одновременно собирались бродяжничать по всему миру и ввязываться в самые разные приключения.