Вы – свет миру. О великих русских миссионерах - [6]
По 14 часов в сутки занимался отец Николай! Кроме того, он много читал о Японии, стараясь понять душу этого народа. Целых 8 лет ушло на учение! Зато результат был великолепен: отец Николай свободно заговорил по-японски. Когда позже, в 1907 году, архиепископу Николаю в Токио перед тысячной японской аудиторией пришлось выступить с двухчасовой речью, в которой он использовал типично японские обороты, примеры и сравнения, публика несколько раз прерывала его выступление долгими рукоплесканиями. А газеты написали, что владыка Николай знает Японию лучше самих японцев.
Но вернемся к началу. Когда языковая стена между русским пастырем и японцами рухнула, оказалось, что за ней стоит еще одна — та, что «сложена» из японских, совершенно отличных от наших, традиций и обычаев.
Что русскому хорошо, то японцу… не очень
То, что в одной культуре считается хорошим и правильным, в другой может быть совершенно неприемлемым и наоборот. Здесь уже требуется не просто понимать чуждый язык, но и делать выбор: ты либо самурай, либо христианин. Быть сразу и тем и другим невозможно. Стена культурных несоответствий (культурной «непереводимости») вставала на каждом шагу.
Вот, скажем, обряд похорон. Японцы, с их буддистским культом предков, обставляют похороны весьма торжественно и пышно: с роскошной гробницей, с флагами, с особыми фонарями на шестах. Так торжественно у нас в России совершается только перенесение мощей святого. И вот православные японцы стали жаловаться русским священникам, что соплеменники презирают их христианский похоронный обряд, говорят им: «Вы отправляете своих покойников точно какой товар».
Патриарх Сергий (Страгородский), в одной из своих книг вспоминал:
«Я посоветовал им устроить хорошие носилки с украшениями, с сенью, обещал похлопотать в Токио, чтобы их катехизатору разрешили в таких случаях надевать стихарь. В России, может быть, такие заботы показались бы суетными, здесь же вопрос о похоронах совсем не пустой вопрос: многие будут судить о вере по тому, как верующие относятся к своим умершим, тем более что почти только в похоронах та или другая вера и выступает открыто перед глазами неверующих».
А вот другой пример, связанный уже с венчанием. Патриарх Сергий пишет:
«Много хлопот доставил обычай взаимного поцелуя; долго пришлось толковать новобрачным, как нужно сложить губы, что с ними делать; и священник, и катехизатор, сложив и вытянув губы, пресерьезно держали молодых за затылки и старались свести их лица для поцелуя, а молодые, не понимая, чего от них хотят, наивно пятились один от другого. У японцев ведь нет поцелуев, даже родители не целуют своих детей».
Владыке Николаю приходилось учитывать все эти и другие подобные различия в культуре двух народов для того, чтобы не дать им стать преградой между ним и японцами. Поэтому во время Пасхи, например, святитель Николай христосовался со своей японской паствой по-японски: даря каждому расписанное пасхальное яйцо, он прибавлял к этому вместо обычного троекратного поцелуя ряд особых церемониальных японских поклонов.
И так было во всем. Владыка не ломал национальные обычаи, а уважительно относился к ним. И японцы ценили это. Они любили своего владыку, почитали его как святого, во всех трудностях были рядом, оставались верными ему. Но все это было потом…
Первый успех
А начало было очень трудным. Первым обращенным в христианство оказался не кто иной, как ярый его противник, служитель языческого культа по имени Такума Савабе.
Отец Николай встретился с ним у своего русского друга, консула. Савабе давал уроки фехтования его сыну. Савабе по натуре был весьма вспыльчив. Однажды он в пылу спора с отцом Николаем готов уже был кинуться на него с мечом.
— Вас, иностранцев, нужно всех перебить, вы заритесь на нашу землю, а ты своей проповедью больше всех наносишь вреда Японии! — кричал Савабе.
Отец Николай чудом уцелел тогда. В конце концов Савабе согласился выслушать отца Николая.
— Только из твоей проповеди ничего не выйдет! — предупредил он.
И вот отец Николай стал вдохновенно говорить ему о Боге, о душе, о ее безсмертии. Жрец слушал, скрестив руки на груди. Постепенно злоба на его лице стала сменяться интересом. Затем он достал тетрадь и стал записывать. Уходя, он сказал, что придет послушать еще. Так и стал регулярно приходить. Вскоре владыка писал в Россию: «Ходит ко мне один жрец древней религии изучать нашу веру. Если не охладеет и не погибнет от смертной казни, от него можно ожидать многого».
Шло время, и вот, наконец, в письме от 20 апреля 1865 года отец Николай радостно сообщил:
«Жрец с нетерпением ждет от меня крещения: единственная цель его жизни теперь — послужить отечеству распространением христианства».
Напомним, что все это происходило тайно, в условиях строжайшей конспирации. Савабе продолжал служить в своей кумирне (языческой молельне). При этом он читал Евангелие, а для отвода глаз по ходу службы мерно постукивал в барабан, как полагалось по обряду.
— Никто и не думает, что я читаю «иностранную ересь», — заговорщицки говорил он отцу Николаю.
Потом Савабе привел к отцу Николаю двух других учеников, бывших врачами.
Богословско-литературное наследие Леонтия Византийского, знаменитого богослова и полемиста VI века, до сих пор остается недостаточно изученным в России, между тем как на Западе в XIX–XX вв. ему были посвящены десятки исследований. Современному российскому читателю известны, пожалуй, лишь краткие упоминания о Леонтии в трудах протоиерея Георгия Флоровского и протопресвитера Иоанна Мейендорфа. До сих пор нет полного русского перевода ни одного трактата Леонтия Византийского... Не претендуя на полноту и окончательность, предлагаемый ныне сборник исследований призван дать современному российскому читателю необходимые сведения о составе «Леонтиевского корпуса» (Corpus Leontianum), его предполагаемом авторстве, структуре и содержании входящих в него богословских трудов. *** Редакционный совет Центра библейско-патрологических исследований (программа поддержки молодых ученых ВПМД) Отдела по делам молодежи Русской Православной Церкви: Иерей Сергий Шастин (настоятель Крутицкого Патриаршего Подворья, Председатель Всероссийского православного молодежного движения и Братства Православных Следопытов) Диакон Михаил Першин (директор центра, заведующий информационно-издательским сектором Отдела по делам молодежи Русской Православной Церкви) Иерей Сергий Осипов (технический редактор) Проф.
Псково-Печерские листки — уникальное собрание духовного опыта, накопленного насельниками Свято-Успенского Псково-Печерского монастыря более чем за 500 лет. Издаваемые ещё со времён Великой Отечественной войны, эти листки и по сегодняшний день призваны помогать всем ищущим духовного возрастания и утешения. Теперь прикоснуться к многовековому опыту духоносных отцов смогут все — Псково-Печерские листки, старательно отобранные и оформленные, издаются отдельными, тематическими сборниками. Сборник «Как сохранить семью счастливой?» расскажет о том, как важно подготовиться к созданию семьи, как не потерять счастье и радость первых дней совместной жизни и сохранить эти светлые чувства на протяжении долгих лет; поможет научиться переносить трудности и испытания, столь неизбежные в каждой семье; подскажет, как воспитывать ребёнка в любви и живой вере в Бога.
Книга известного московского протоиерея Георгия Бреева, настоятеля храма Рождества Пресвятой Богородицы в Крылатском, посвящена псалмам с 1-го по 29-й. Отец Георгий называет Псалтирь высшей школой духовного просвещения. Обращаясь к глубоким, тысячелетним традициям чтения боговдохновенных гимнов, он раскрывает их мудрость и красоту. Показывает, что молитва словами Псалтири обращает человека к Источнику жизни: «Через псалмы к нам приходит понимание, что слово Божие – превыше всего. Его надо хранить в себе, и тогда в этом сердечном горниле рождается сильное движение души к вечности».
В этой небольшой книге автор, игумения Евпраксия, рассказывает о жизни рядом со старцем, лаврским архимандритом Наумом (Байбородиным; 1927–2017). Много всего удивительного, чудесного происходило постоянно, но разве можно привыкнуть к чуду… А ведь самым большим чудом был сам Батюшка. Отец Наум был живым примером святости, примером невозможного для человека наших дней совершенства, примером полной безпощадности к себе и жертвенности, милосердия и безконечного терпения. В публикуемых рассказах запечатлены некоторые истории, связанные с его благословениями, его молитвами и заботами о своих духовных чадах.
«Богоматерь явила всем неизреченную бездну любви Божией к людям. Благодаря Ей прекратилась наша долговечная вражда с Творцом. Благодаря Ей было устроено наше с Ним примирение, нам были дарованы мир и благодать, вместе с Ангелами ликуют люди, и мы, прежде осужденные, стали чадами Божиими. С Неё мы сорвали гроздь жизни; от Неё взяли отрасль нетления. Она стала посредницей для нас во всех благах. В Ней Бог стал человеком и человек — Богом» (преподобный Иоанн Дамаскин).
«Дальний Север, дикая пустыня… Куда ни обратится взор, везде видит топи и болота да голую землю или громады скалистых гор, вершины которых восходят к бледным небесам. Ничто не ласкает глаз, ничто не лелеет слух; ни соловьи, ни жаворонки, столь близкие сердцу русского человека, не залетают сюда…».