Всяк падающий - [3]
. А крыша у вас не откидывается? Нет? (Усилия м-с Руни) Нет… так у меня ничего не выйдет… придется вам спуститься и помочь мне с тыла, мистер Слокум. (Пауза) Что это было? (Пауза. С горечью) Это целиком ваша идея, мистер Слокум, не моя. Поезжайте, сэр, поезжайте.:
м-р СЛОКУМ(выключая мотор): Иду, миссис Руни, иду, дайте срок, я ведь так же неуклюж, как и вы.
Слышно, как м-р Слокум с трудом вылезает из машины.
м-с РУНИ: Неуклюж! Мне это нравится! При том-то что меня не обхватить ни спереди, ни сзади. (К себе) Старый, тощий развратник!
м-р СЛОКУМ(занимая позиция позади нее): Ну-с, миссис Руни, как мы с вами поступим?
м-с РУНИ: Как если бы я была кулем, мистер Слокум, не стесняйтесь. (Пауза. Слышны усилия). Вот так! (Слышны усилия) Ниже! (Слышны усилия) Да погодите же! (Пауза) Нет, не отпускайте! (Пауза) Положим, я влезу, удастся мне вылезти?
м-р СЛОКУМ(тяжело дыша): Вылезете, миссис Руни, вылезете. Мы можем вас не запихнуть, но, гарантирую, вытолкнем вас обязательно.
Он возобновляет попытки. Это слышно.
м-с РУНИ: Ох!.. Ниже!.. Не стесняйтесь!.. Мы уже миновали тот возраст, когда… Так!.. Вот!.. Подтолкните-ка плечом… Ох!.. (Хихикает) Красота!.. Ну! Ну!.. Ах!.. Влезла! (Пыхтение м-ра Слокума. Он захлопывает дверцу. Вопль) Платье! Вы прищемили мое платье! (М-р Слокум открывает дверцу. Его резкий невнятный шепот, пока он идет к другой дверце. Со слезами) Мое чудесное платье! Посмотрите, что вы сделали с моим чудесным платьем! (М-р Слокум забирается на свое место, захлопывает дверцу, жмет стартер. Мотор не заводится. Он отпускает стартер). Что скажет Дэн, когда увидит?
м-р СЛОКУМ: Значит, он снова видит?
м-с РУНИ: Нет, я хотела сказать, когда узнает; что он скажет, когда нащупает дырку? (М-р Слокум нажимает на стартер. Результат прежний. Безмолвие). Чем вы заняты, м-р Слокум?
м-р СЛОКУМ: Сижу и гляжу вперед, м-с Руни, через лобовое стекло, в никуда.
м-с РУНИ: Заводите же, умоляю, и давайте поедем. Ужасно!
м-р СЛОКУМ(задумчиво): Все утро она бегала как заводная, а теперь — заглохла. Вот что получаешь в награду за доброе дело. (Пауза. С надеждой) А что, если я суть прикрою дроссель. (Прикрывает дроссель, нажимает на стартер. Мотор ревет. Он кричит, чтиобы быть услышанным) В ней было чересчур много воздуху.
Он дает газ, переключает на первую скорость, трогается, со скрежетом переключает скорости.
м-с РУНИ(с болью в голосе): Осторожно, курица! (Визг тормозов. Предсмертный курицын крик). Ой, мама, мы ее раздавили, едем, едем! (Автомобиль газует. Пауза). Какая смерть! Только что копошилась в навозе, у дороги, на солнышке, в пыли, и вдруг — бац! — и всем хлопотам конец. (Пауза) Ни нестись не надо, ни высиживать. (Пауза) Крикнула разок, да погромче, и… на покой. (Пауза) Да ей бы все едино глотку перерезали. (Пауза) Вот и приехали, спустите-ка меня. (Автомобиль сбрасывает скорость, останавливается, ум мотора. М-р Слокум сигналит клаксоном. Пауза. Сигналит громче. Пауза) Что вы хотите сделать, мистер Слокум? Мы ведь не едем, опасность миновала, а вы дудите в рожок? Вместо того, чтобы сигналить сейчас, сигналили бы той несчастной…
Резкий сигнал. На вершине вокзальной лестницы появляется носильщик Томми.
м-р СЛОКУМ(подзывая): Томми, спуститесь-ка да помогите мне выбраться, она застряла. (Томми спускается по ступенькам). Откройте дверцу, Томми, и выпустите ее.
Томми открывает дверцу.
ТОММИ: Так точно, сэр. Чудесный денек для скачек, сэр. Что бы вы сказали —
м-с РУНИ: А на меня не обращайте внимания. Не замечайте меня вовсе. Меня ведь не существует. Этот факт хорошо известен.
м-р СЛОКУМ: Во имя любви к Господу, Томми, делайте, что вам велено.
ТОММИ: Слушаюсь, сэр. Итак, миссис Руни.
Он начинает вытаскивать ее.
м-с РУНИ: Погодите, Томми, погодите, не надо меня торопить, дайте мне только перевернуться и достать ногами землю. (пытается осуществить сказанное) Сейчас.
ТОММИ(выталкивая ее): Поберегите плюмаж, мэм. (Слышны усилия) Теперь тихонько, тихонько.
м-с РУНИ: Погодите, ради Бога, вы оторвете мне голову.
ТОММИ: Пригнитесь, миссис Руни, пригнитесь и освободите голову.
м-с РУНИ: Пригнуться! В моем-то возрасте! Безумие!
ТОММИ: Нажмите сверху, сэр.
Слышен шум совместных усилий.
м-с РУНИ: Merde!
ТОММИ: Так! Пошла! Выпрямляйтесь, мэм! Хоп!
М-р Слокум захлопывает дверцу.
м-с РУНИ: Никак вылезла?
Раздается гневный голос начальника станции м-ра Бэррела.
м-р БЭРРЕЛ: Томми! Томми! Где его черти носят?
М-р Слокум скрежещет передачей.
ТОММИ(торопливо): За Лейдис Плейт вы ничего не получите, сэр, мне называли Флэш Хэрри.
м-р СЛОКУМ(пренебрежительно): Флэш Хэрри! Ломовая лошадь!
м-р БЭРРЕЛ(с вершины лестницы, громогласно): Томми! Разорви твои потроха — (он замечает м-с Руни) О, миссис Руни… (Под скрежет передач уезжает м-р Слокум) Кто это так насилует коробку передач, Томми?
ТОММИ: Белоручка Слокум.
м-с РУНИ: Белоручка Слокум! Так-то вы отзываетесь о своих господах. Белоручка Слокум! А сам-то кто — подкидыш!
м-р БЭРРЕЛ(гневно к Томми): Ты что тут путаешься у всех под ногами? Тебе тут не место! Оглянуться не успеешь, как поезд на 12.30 будет тут как тут.
ТОММИ(горестно): Вот вам и благодарность за христианский поступок.
Пьеса написана по-французски между октябрем 1948 и январем 1949 года. Впервые поставлена в театре "Вавилон" в Париже 3 января 1953 года (сокращенная версия транслировалась по радио 17 февраля 1952 года). По словам самого Беккета, он начал писать «В ожидании Годо» для того, чтобы отвлечься от прозы, которая ему, по его мнению, тогда перестала удаваться.Примечание переводчика. Во время моей работы с французской труппой, которая представляла эту пьесу, выяснилось, что единственный вариант перевода, некогда опубликованный в журнале «Иностранная Литература», не подходил для подстрочного/синхронного перевода, так как в нем в значительной мере был утерян ритм оригинального текста.
В сборник франкоязычной прозы нобелевского лауреата Сэмюэля Беккета (1906–1989) вошли произведения, созданные на протяжении тридцати с лишним лет. На пасмурном небосводе беккетовской прозы вспыхивают кометы парадоксов и горького юмора. Еще в тридцатые годы писатель, восхищавшийся Бетховеном, задался вопросом, возможно ли прорвать словесную ткань подобно «звуковой ткани Седьмой симфонии, разрываемой огромными паузами», так чтобы «на странице за страницей мы видели лишь ниточки звуков, протянутые в головокружительной вышине и соединяющие бездны молчания».
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Пьеса ирландца Сэмюэла Беккета «Счастливые дни» написана в 1961 году и справедливо считается одним из знамен абсурдизма. В ее основе — монолог не слишком молодой женщины о бессмысленности человеческой жизни, а единственная, но очень серьезная особенность «мизансцены» заключается в том, что сначала героиня по имени Винни засыпана в песок по пояс, а потом — почти с головой.
Имя великого ирландца Самуэля Беккета (1906–1989) окутано легендами и заклеено ярлыками: «абсурдист», «друг Джойса», «нобелевский лауреат»… Все знают пьесу «В ожидании Годо». Гениальная беккетовская проза была нам знакома лишь косвенным образом: предлагаемый перевод, существовавший в самиздате лет двадцать, воспитал целую плеяду известных ныне писателей, оставаясь неизвестным читателю сам. Перечитывая его сейчас, видишь воочию, как гений раздвигает границы нашего сознания и осознания себя, мира, Бога.
Драма о браке Джорджа Оруэлла с 30-летнему помощницей редактора журнала Соней Браунелл. Лондон, 1949 год. В больнице «Юнивесити колледж» находится Джордж Оруэлл с тяжелой формой туберкулеза…
В пьесе «Голодные» Сароян выводит на сцену Писателя, человека, в большой степени осознающего свою миссию на земле, нашедшего, так сказать, лучший вариант приложения душевных усилий. Сароян утверждает, что никто еще не оставил после себя миру ничего лучше хорошей книги, даже если она одна-единственная, а человек прожил много лет. Лучше может быть только любовь. И когда в этой пьесе все герои умирают от голода, а смерть, в образе маленького человека с добрым лицом, разбросав пустые листы ненаписанного романа Писателя, включает музыку и под угасающие огни рампы ложится на пол, пустоту небытия прерывают два голоса — это голоса влюбленных…
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В основу сюжета пьесы легла реальная история, одним из героев которой был известный английский писатель Оскар Уайльд. В 1895 году маркиз Куинсберри узнал о связи своего сына с писателем и оставил последнему записку, в которой говорилось, что тот ведет себя, как содомит. Оскорбленный Уайльд подал на маркиза в суд, но в результате сам был привлечен к ответственности за «совершение непристойных действий в отношении лиц мужского пола». Отсидев два года в тюрьме, писатель покинул пределы Англии, а спустя три года умер на чужбине. «Поцелуй Иуды» — временами пронзительно грустная, временами остроумная постановка, в которой проводятся интересные параллели между описанной выше историей и библейской.
Есть такие места на земле – камни, деревья, источники, храмы, мечети и синагоги – куда люди всегда приходят и делятся с Богом самым сокровенным. Кто еще, в самом деле, услышит тебя и поймет так, как Он?..Поначалу записывал занятные истории, как стихи – для себя. Пока разглядел в них театр.Наконец, возникли актеры. Родились спектакли. Появились зрители. Круг замкнулся…Четыре монопьесы о Любви.