Вся ваша ненависть - [93]
– Нахер того копа, бро, – кричит парень с бейсбольной битой. – Ни за что пацана кокнул! – И с этими словами он разбивает стекло со стороны водителя.
Началось.
Короли и Послушники выбивают лобовое стекло. Кто-то вопит:
– Перевернем эту херню!
Гангстеры спрыгивают, и народ выстраивается с одной стороны от машины. Я смотрю на мигалки и вспоминаю свет, мерцавший у нас с Халилем за спиной… Но в следующий миг они исчезают – и машина падает на крышу.
Кто-то кричит:
– Посторонись!
К ней летит коктейль Молотова, и мгновение спустя – в-в-в-вух-х-х! – она вспыхивает.
Толпа ревет.
Говорят, несчастье любит компанию; думаю, то же можно сказать и о гневе. Я здесь злюсь не одна – все вокруг со мной солидарны. Никому из них даже не пришлось сидеть в пассажирском кресле во время убийства. Мой гнев – это их гнев, и наоборот.
Из магнитолы гремит скретч[121], а потом Айс Кьюб произносит: “Fuck the police, coming straight from the underground. A young nigga got it bad ‘cause I’m brown”[122].
Глядя на толпу, можно подумать, что мы на концерте – все читают вместе с Кьюбом и прыгают под бит. Деванте с Сэвеном тоже выкрикивают слова, а Крис кивает в такт и бормочет текст себе под нос. Он умолкает каждый раз, когда Кьюб произносит слово nigga. И правильно.
Начинается хук[123], и по всему бульвару Магнолий разносится многоголосое Fuck the police – «нахер полицию», – да так громко, что, кажется, доходит до небес.
Я кричу со всеми, однако часть меня думает: «А как же дядя Карлос? Он ведь тоже коп». Но песня не про него и не про его коллег, которые выполняют свою работу хорошо. Песня про Сто-пятнадцать, и детективов с бредовыми вопросами, и тех копов, которые уложили папу зубами на асфальт. Вот их – нахер.
Звенит стекло. Я замолкаю.
В квартале от нас народ швыряет камни и мусорные баки в окна «Макдоналдса» и аптеки по соседству.
Однажды у меня был такой тяжелый приступ астмы, что я попала в реанимацию. Мы с родителями уехали из больницы только в три утра и изрядно проголодались. Пока папа бегал в аптеку за лекарствами, мы с мамой ели в этом «Маке» гамбургеры.
Стеклянные двери аптеки разбиты вдребезги. Народ залетает внутрь, а потом выскакивает с кучей лекарств в руках.
– Стойте! – кричу я, и ко мне присоединяются остальные, но мародеры продолжают грабить. Помещение вдруг вспыхивает оранжевым, и люди стремглав выбегают наружу.
– Капец, – выдыхает Крис.
Несколько секунд спустя все здание охватывает огонь.
– Так и надо! – вопит Деванте. – Сожгите ее нахрен!
Я вспоминаю лицо папы, когда мистер Уайатт вручил ему ключи от магазина; вспоминаю мистера Рубена и все его настенные фотографии, иллюстрирующие успех, к которому он шел долгие годы; вспоминаю, как каждое утро, зевая, мисс Иветт заходит в свой салон красоты; вспоминаю даже зануду мистера Льюиса с его первоклассными стрижками.
Неподалеку со звоном разлетается окно ломбарда. Потом – витрина магазина косметики неподалеку. Оба здания охватывает пламя, и люди радостно кричат. Возникает новый лозунг: The roof, the roof, the roof is on fire! We don’t need no water, let that mothafucka burn![124]
Я злюсь так же, как и все, но это… Это чересчур. Не для меня. Однако Деванте уже с толпой – скандирует новый боевой клич. Я бью его по плечу.
– Чего? – оборачивается он.
Крис пихает меня локтем.
– Ребят…
В нескольких кварталах от нас по улице марширует колонна копов в защитной экипировке, а за ними ползут два танка, сияя яркими прожекторами.
– Это не мирный протест, – объявляет в мегафон полицейский. – Расходитесь, или будете арестованы.
Толпа принимается вновь скандировать первый лозунг: «Нахер полицию! Нахер полицию!» – и бросает в копов камни и стеклянные бутылки.
– Йоу, – выдыхает Сэвен.
– Прекратите бросать предметы в представителей закона, – продолжает полицейский с мегафоном. – Сейчас же разойдитесь, или будете арестованы.
Град бутылок с камнями не прекращается.
Сэвен спрыгивает с лавки.
– Пойдемте, – бросает он, и мы с Крисом спрыгиваем вслед за ним. – Надо отсюда убираться.
– Нахер полицию! Нахер полицию! – продолжает вопить Деванте.
– Ванте, чел, валим отсюда! – зовет его Сэвен.
– Я их не боюсь! Нахер полицию!
Раздается громкий хлопок. Какой-то предмет описывает в воздухе дугу, падает посреди улицы и взрывается огненным шаром.
– Черт! – выдыхает Деванте.
Он тоже спрыгивает на землю, и мы несемся прочь. На тротуаре адская давка. По дороге мчат машины. За спинами у нас один за другим раздаются хлопки, как во время салюта на День независимости. Воздух заполняет дым, вновь и вновь звенят разбитые стекла. Хлопки раздаются все ближе, дым густеет; пламя пожирает кредитную контору. Ну, хоть с «Правом на Правду» все в порядке. Как и с рядом стоящей автомойкой, на одной из стен которой значится: «Собственность чернокожих».
Мы запрыгиваем в «Мустанг» Сэвена, и он мчит к старой парковке «Тако-Белла», а оттуда выезжает на соседнюю улицу.
– Что это, черт возьми, было? – спрашивает он.
Крис сползает в кресле.
– Не знаю, но не хочу, чтобы это повторялось.
– Наши братья и сестры устали от такого отношения, – замечает Деванте, тяжело дыша. – Как сказала Старр, им на нас насрать, вот и нам на них насрать. Сожжем все нахрен!..
Шестнадцатилетняя Бри Джексон – дочь легенды андеграундного хип-хопа, который прославился уже после смерти. Бри хочет пойти по стопам отца и стать одним из величайших рэперов всех времен. Но для начала – хотя бы выиграть свой первый батл. А это непросто, когда в школе все считают тебя хулиганкой, а дома ждет пустой холодильник. Разочарование и гнев Бри изливает в своей первой песне, которая вскоре становится вирусной… Творчество – единственная надежда Бри на хорошую жизнь, однако слава приносит ей совсем не то, чего она ожидала.
Ремонт загородного домика, купленного автором для семейного отдыха на природе, становится сюжетной канвой для прекрасно написанного эссе о природе и наших отношениях с ней. На прилегающем участке, а также в стенах, полу и потолке старого коттеджа рассказчица встречает множество животных: пчел, муравьев, лис, белок, дроздов, барсуков и многих других – всех тех, для кого это место является домом. Эти встречи заставляют автора задуматься о роли животных в нашем мире. Нина Бёртон, поэтесса и писатель, лауреат Августовской премии 2016 года за лучшее нон-фикшен-произведение, сплетает в едином повествовании научные факты и личные наблюдения, чтобы заставить читателей увидеть жизнь в ее многочисленных проявлениях. В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.
В этой книге собраны рассказы о боевых буднях иранских солдат и офицеров в период Ирано-иракской войны (1980—1988). Тяжёлые бои идут на многих участках фронта, враг силён, но иранцы каждый день проявляют отвагу и героизм, защищая свою родину.
В книгу вошли повести и рассказы о Великой Отечественной войне, о том, как сложились судьбы героев в мирное время. Автор рассказывает о битве под Москвой, обороне Таллина, о боях на Карельском перешейке.
В повести «Ана Ананас» показан Гамбург, каким я его запомнил лучше всего. Я увидел Репербан задолго до того, как там появились кофейни и бургер-кинги. Девочка, которую зовут Ана Ананас, существует на самом деле. Сейчас ей должно быть около тридцати, она работает в службе для бездомных. Она часто жалуется, что мифы старого Гамбурга портятся, как открытая банка селёдки. Хотя нынешний Репербан мало чем отличается от старого. Дети по-прежнему продают «хашиш», а Бармалеи курят табак со смородиной.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
К Пашке Стрельнову повадился за добычей волк, по всему видать — щенок его дворовой собаки-полуволчицы. Пришлось выходить на охоту за ним…
После смерти своей лучшей подруги Ингрид Кейтлин растеряна и не представляет, как пережить боль утраты. Она отгородилась от родных и друзей и с трудом понимает, как ей возвращаться в школу в новом учебном году. Но однажды Кейтлин находит под своей кроватью тайный дневник Ингрид, в котором та делилась переживаниями и чувствами в борьбе с тяжелой депрессией.
Аристотель – замкнутый подросток, брат которого сидит в тюрьме, а отец до сих пор не может забыть войну. Данте – умный и начитанный парень с отличным чувством юмора и необычным взглядом на мир. Однажды встретившись, Аристотель и Данте понимают, что совсем друг на друга не похожи, однако их общение быстро перерастает в настоящую дружбу. Благодаря этой дружбе они находят ответы на сложные вопросы, которые раньше казались им непостижимыми загадками Вселенной, и наконец осознают, кто они на самом деле.
Вскоре после самоубийства отца шестнадцатилетний Аарон Сото безуспешно пытается вновь обрести счастье. Горе и шрам в виде смайлика на запястье не дают ему забыть о случившемся. Несмотря на поддержку девушки и матери, боль не отпускает. И только благодаря Томасу, новому другу, внутри у Аарона что-то меняется. Однако он быстро понимает, что испытывает к Томасу не просто дружеские чувства. Тогда Аарон решается на крайние меры: он обращается в институт Летео, который специализируется на новой революционной технологии подавления памяти.
Однажды ночью сотрудники Отдела Смерти звонят Матео Торресу и Руфусу Эметерио, чтобы сообщить им плохие новости: сегодня они умрут. Матео и Руфус не знакомы, но оба по разным причинам ищут себе друга, с которым проведут Последний день. К счастью, специально для этого есть приложение «Последний друг», которое помогает им встретиться и вместе прожить целую жизнь за один день. Вдохновляющая и душераздирающая, очаровательная и жуткая, эта книга напоминает о том, что нет жизни без смерти, любви без потери и что даже за один день можно изменить свой мир.