Вся ваша ненависть - [40]
Мама поднимается и целует бабулю в лоб.
– Ты справишься.
Бабуля отмахивается, а когда мама уходит, переводит взгляд на меня.
– Ты в порядке, кроха? Карлос сказал, ты была в машине, когда убили того мальчика.
– Да, мэм, я в порядке.
– И хорошо. А если нет, то скоро будешь. Мы сильные.
Я киваю, хоть и не верю в это. По крайней мере, сама себе я сильной не кажусь.
В доме звенит звонок.
– Я открою, – говорю я и, оставив куклу Эйвы, иду в дом.
Вот дерьмо. За дверью – Крис. Я хочу перед ним извиниться, но мне, черт возьми, нужно время.
Странно. Он меряет шагами крыльцо – как во время зубрежки накануне экзамена или перед важной игрой. Видимо, боится со мной говорить.
Я открываю дверь и опираюсь о дверной косяк.
– Привет.
– Привет.
Он улыбается, и, несмотря на все, что случилось, улыбаюсь и я.
– Я тут мыл папину тачку и увидел, что вы приехали, – говорит он. Это объясняет его борцовку, вьетнамки и шорты. – Ты как, в порядке? Ты писала, что да, но я хотел убедиться.
– Все нормально.
– Папин магазин не пострадал?
– Не-а.
– Хорошо.
Мы смотрим друг на друга и молчим.
Крис вздыхает.
– Слушай, если это все из-за той истории, то я больше никогда не куплю презервативов.
– Никогда?
– Ну, только если ты захочешь, – быстро добавляет он. – Но торопиться не надо. Ты вообще не обязана со мной спать. И целовать меня тоже. Черт, если не хочешь, чтобы я к тебе притрагивался, я…
– Крис, Крис, – перебиваю я, еле сдерживая смех, и поднимаю руки, останавливая его. – Все нормально. Я тебя поняла.
– Хорошо.
– Хорошо.
И мы снова молчим и смотрим друг на друга.
– А вообще – прости меня. – Я переминаюсь с ноги на ногу. – За то, что я с тобой не разговаривала. Это не из-за презерватива.
– О… – Он хмурится. – А тогда из-за чего?
Я вздыхаю.
– Не хочу это обсуждать.
– Значит, ты на меня злишься, но не скажешь почему?
– К тебе это отношения не имеет.
– Имеет, раз уж ты со мной не разговариваешь.
– Ты не поймешь.
– Может, я сам решу, понял я или нет? – хмурится он. – Типа я тебе трезвоню, пишу и все такое, а ты даже не хочешь говорить, почему меня избегаешь? Это по-мудачески, Старр.
Я одариваю его взглядом «Ты что, серьезно это только что сказал?», которому научилась от мамы с бабулей.
– Говорю же, ты не поймешь. Так что перестань.
– Нет. – Он скрещивает руки на груди. – Я столько сюда пер…
– Сколько ты пер, чувак? Сколько? Пол-улицы? – Моим голосом овладевает Старр-из-Садового-Перевала.
– Да, пол-улицы, – говорит он. – И знаешь что? Я не должен был приходить, но пришел. А ты даже не объясняешь мне, что происходит!
– Ты белый, понятно? – кричу я. – Ты – белый!
Тишина.
– Я белый? – говорит он, словно слышит это впервые в жизни. – Какое нахрен это имеет значение?..
– Огромное! Ты белый, а я черная. Ты богатый, а я нет.
– Да какая, блин, разница? Мне это неважно, Старр. Мне важна ты.
– Но это – часть меня!
– Ладно, и?.. Это же мелочь. Боже, ты вообще серьезно?.. Ты поэтому злишься и со мной не разговариваешь?
Я смотрю на него и вдруг осознаю – что взгляд у меня точно такой же, как у Лизы Джанэ Картер, моей мамы, когда мы с братьями, как она говорит, «умничаем»: рот слегка приоткрыт, подбородок вытянут, брови вскинуты. Черт, даже рука на бедре.
Крис делает шаг назад точно так же, как это делаем мы с братьями.
– Просто я… – Он осекается. – Мне это кажется странным, вот и все.
– Видишь? Я так и сказала – ты не поймешь.
Бам. Я и правда веду себя как мама и исполняю ее победоносное «я же тебе говорила».
– Да. Видимо, не понимаю, – бормочет он.
И мы снова молчим.
Крис засовывает руки в карманы.
– Но, может, ты поможешь мне понять? Я ничего не знаю… Знаю только, что, когда в моей жизни нет тебя, это даже хуже, чем, скажем, не битбоксить или не играть в баскетбол. А ты знаешь, как я люблю битбоксить и играть в баскет, Старр.
Я ухмыляюсь.
– И это должно меня тронуть?
Крис закусывает губу и пожимает плечами. Я смеюсь. Он тоже.
– Что, совсем не тронуло?
– Ни капельки.
Мы снова молчим, но против такого молчания я не возражаю. Крис протягивает мне руку.
Я до сих пор не определилась, предаю ли себя, встречаясь с ним, но я до боли по нему соскучилась. Мама считает, что поездки к дяде Карлосу помогут мне вернуться к обычному ритму жизни, но на самом деле на это способны лишь встречи с Крисом. Когда я с ним, мне не приходится выбирать, какой Старр быть. Когда я с ним, никто мне не сочувствует и не говорит, что Халиль торговал наркотиками. Когда я с ним, все как обычно…
Потому я и не могу признаться ему в том, чему стала свидетелем.
Я беру Криса за руку, и все сразу встает на свои места. Никакого страха, никаких мыслей о том дне.
– Пойдем, – говорю я. – Наверно, дядины котлеты уже готовы.
Мы выходим на задний двор, держась за руки. Крис улыбается, и я, как ни странно, тоже.
Десять
Мы решаем переночевать у дяди Карлоса, потому что с заходом солнца снова начинаются беспорядки. Магазин чудом остается цел. Стоило бы пойти в церковь и поблагодарить за это Бога, но мы с мамой слишком устали, чтобы сидеть без движения целый час. Секани хочет остаться у дяди Карлоса еще на день, так что в воскресенье утром мы с мамой возвращаемся в Садовый Перевал без него.
Шестнадцатилетняя Бри Джексон – дочь легенды андеграундного хип-хопа, который прославился уже после смерти. Бри хочет пойти по стопам отца и стать одним из величайших рэперов всех времен. Но для начала – хотя бы выиграть свой первый батл. А это непросто, когда в школе все считают тебя хулиганкой, а дома ждет пустой холодильник. Разочарование и гнев Бри изливает в своей первой песне, которая вскоре становится вирусной… Творчество – единственная надежда Бри на хорошую жизнь, однако слава приносит ей совсем не то, чего она ожидала.
Жизнь Лизы Хоули складывалась чудесно. Она встретила будущего мужа еще в старших классах, они поженились, окончили университет; у Эриха была блестящая карьера, а Лиза родила ему двоих детей. Но, увы, чувства угасли. Им было не суждено жить долго и счастливо. Лиза унывала недолго: ее дети, Тео и Джульетта, были маленькими, и она не могла позволить себе такую роскошь, как депрессия. Сейчас дети уже давно выросли и уехали, и она полностью посвятила себя работе, стала владелицей модного бутика на родном острове Нантакет.
В этом романе рассказывается о жизни двух семей из Северной Каролины на протяжении более двадцати лет. Одна из героинь — мать-одиночка, другая растит троих дочерей и вынуждена ради их благополучия уйти от ненадежного, но любимого мужа к надежному, но нелюбимому. Детей мы видим сначала маленькими, потом — школьниками, которые на себе испытывают трудности, подстерегающие цветных детей в старшей школе, где основная масса учащихся — белые. Но и став взрослыми, они продолжают разбираться с травмами, полученными в детстве.
Страшная, исполненная мистики история убийцы… Но зла не бывает без добра. И даже во тьме обитает свет. Содержит нецензурную брань.
Роман, написанный поэтом. Это многоплановое повествование, сочетающее фантастический сюжет, философский поиск, лирическую стихию и языковую игру. Для всех, кто любит слово, стиль, мысль. Содержит нецензурную брань.
События книги разворачиваются в отдаленном от «большой земли» таежном поселке в середине 1960-х годов. Судьбы постоянных его обитателей и приезжих – первооткрывателей тюменской нефти, работающих по соседству, «ответработников» – переплетаются между собой и с судьбой края, природой, связь с которой особенно глубоко выявляет и лучшие, и худшие человеческие качества. Занимательный сюжет, исполненные то драматизма, то юмора ситуации описания, дающие возможность живо ощутить красоту северной природы, боль за нее, раненную небрежным, подчас жестоким отношением человека, – все это читатель найдет на страницах романа. Неоценимую помощь в издании книги оказали автору его друзья: Тамара Петровна Воробьева, Фаина Васильевна Кисличная, Наталья Васильевна Козлова, Михаил Степанович Мельник, Владимир Юрьевич Халямин.
Когда даже в самом прозаичном месте находится место любви, дружбе, соперничеству, ненависти… Если твой привычный мир разрушают, ты просто не можешь не пытаться все исправить.
После смерти своей лучшей подруги Ингрид Кейтлин растеряна и не представляет, как пережить боль утраты. Она отгородилась от родных и друзей и с трудом понимает, как ей возвращаться в школу в новом учебном году. Но однажды Кейтлин находит под своей кроватью тайный дневник Ингрид, в котором та делилась переживаниями и чувствами в борьбе с тяжелой депрессией.
Аристотель – замкнутый подросток, брат которого сидит в тюрьме, а отец до сих пор не может забыть войну. Данте – умный и начитанный парень с отличным чувством юмора и необычным взглядом на мир. Однажды встретившись, Аристотель и Данте понимают, что совсем друг на друга не похожи, однако их общение быстро перерастает в настоящую дружбу. Благодаря этой дружбе они находят ответы на сложные вопросы, которые раньше казались им непостижимыми загадками Вселенной, и наконец осознают, кто они на самом деле.
Вскоре после самоубийства отца шестнадцатилетний Аарон Сото безуспешно пытается вновь обрести счастье. Горе и шрам в виде смайлика на запястье не дают ему забыть о случившемся. Несмотря на поддержку девушки и матери, боль не отпускает. И только благодаря Томасу, новому другу, внутри у Аарона что-то меняется. Однако он быстро понимает, что испытывает к Томасу не просто дружеские чувства. Тогда Аарон решается на крайние меры: он обращается в институт Летео, который специализируется на новой революционной технологии подавления памяти.
Однажды ночью сотрудники Отдела Смерти звонят Матео Торресу и Руфусу Эметерио, чтобы сообщить им плохие новости: сегодня они умрут. Матео и Руфус не знакомы, но оба по разным причинам ищут себе друга, с которым проведут Последний день. К счастью, специально для этого есть приложение «Последний друг», которое помогает им встретиться и вместе прожить целую жизнь за один день. Вдохновляющая и душераздирающая, очаровательная и жуткая, эта книга напоминает о том, что нет жизни без смерти, любви без потери и что даже за один день можно изменить свой мир.