Вся ваша ненависть - [101]

– Только потому, что они бросили ее в нас, – подчеркиваю я.

– Ты?! – ошарашенно таращится на меня папа. Мама косится на него, и он добавляет уже строго: – То есть что?! Зачем ты это сделала?

– Разозлилась. – Я скрещиваю руки на груди и смотрю на свои тимбы. – Решение Большого жюри несправедливо.

Снова обняв меня одной рукой, папа кладет голову мне на макушку.

– Да. Несправедливо.

– Эй! – Мама кивком заставляет меня поднять на нее взгляд. – Может, решение и несправедливое, но ты в этом не виновата. Помнишь, что я говорила? Иногда мы всё делаем как надо, но что-то все равно идет не так…

– Главное – продолжать поступать как надо. – Я снова опускаю взгляд на тимбы. – Но Халиль все равно заслуживал большего.

– Да, – хрипло отвечает мама. – Заслуживал.

Папа искоса поглядывает у меня над головой на моего бойфренда.

– Что ж… Стандартный Крис, значит.

Сэвен фыркает. Деванте хихикает. Мама возмущается:

– Мэверик!

И я вместе с ней:

– Пап!

– Ну хоть не «белый пацан», – замечает Крис.

– Вот именно, – кивает папа. – Это повышение. Потому что, если ты собираешься встречаться с моей дочерью, мое уважение придется заслужить.

– Господи. – Мама закатывает глаза. – Крис, малыш, ты проторчал весь вечер здесь?

Она говорит это таким тоном, что я прыскаю. По сути, она спрашивает его: «Ты же понимаешь, что ты в черном районе, правда?»

– Да, мэм, – отвечает он. – Всю ночь.

Папа хмыкает.

– Что ж, возможно, яйца у тебя все-таки есть.

У меня отвисает челюсть. Мама хмурится:

– Мэверик Картер!

Сэвен и Деванте уже ржут в голос… Ну, а Крис… Крис говорит:

– Да, сэр, мне хотелось бы в это верить.

– Че-е-е-е-е-ерт! – Сэвен протягивает Крису кулак, но папа так на него зыркает, что он дает заднюю.

– Ладно, Стандартный Крис, – продолжает папа. – Спортзал, ринг, следующая суббота, ты и я.

Крис мгновенно снимает кислородную маску.

– Извините, я не должен был…

– Да успокойся, махаться мы с тобой не будем. Просто потренируемся. Узнаем друг друга поближе. Ты уже какое-то время встречаешься с моей дочерью, поэтому я должен выяснить, что ты за человек. А на ринге о мужчине можно узнать многое.

– А… – Крис заметно расслабляется. – Ладно. – И снова надевает кислородную маску.

Папа ухмыляется.

На мой вкус, затея слишком опасная: он убьет моего бедного парня…

Тем временем копы сажают Кинга и его парней в патрульные машины, а толпа смеется и аплодирует. Сегодня это первый повод для радости.

К нам подходит дядя Карлос. Одет он совершенно не в своем стиле: на нем майка-алкоголичка и шорты, – однако что-то в его облике по-прежнему выдает в нем детектива. Он включил режим копа сразу, как только сюда приехали его коллеги.

Опускаясь на бордюр рядом с Деванте, дядя Карлос по-старчески кряхтит. Он обхватывает Деванте за затылок точно так же, как папа – Сэвена. Мужские обнимашки – так я это называю.

– Я рад, что ты цел, малой, – говорит он. – Пускай ты и выглядишь так, будто тебя дважды переехал каток.

– Вы не злитесь, что я ушел и никому ничего не сказал?

– Конечно, злюсь. На самом деле я в ярости, просто больше радуюсь, что ты жив-здоров. А вот моя мама и Пэм – это уже другая история. От их гнева я тебя защитить не смогу.

– Вы меня выгоните?

– Нет. Скорее всего, мы посадим тебя под домашний арест до конца твоих дней, но это только потому, что мы тебя любим.

Деванте улыбается.

Дядя Карлос хлопает его по коленям.

– Что ж… Благодаря всем этим свидетелям мы арестуем Кинга за поджог.

– Что, реально? – удивляется папа.

– Ага. Это уже неплохо, правда, не сильно нам поможет. К концу недели его выпустят.

И все начнется по новой. Только теперь мы станем главными мишенями.

– А если бы вы знали, где у Кинга тайник с заначкой, – осторожно произносит Деванте, – это как-нибудь помогло бы?

– Наверное, да, – задумчиво отвечает дядя Карлос.

– А если кто-нибудь согласится его сдать?

Дядя Карлос поворачивается к нему всем телом.

– Ты что, хочешь против него свидетельствовать?

– Ну, типа того… – Деванте умолкает. – Это поможет Кении и ее маме с сестренкой?

– Если Кинг сядет? – спрашивает Сэвен. – Да, очень.

– Честно говоря, это поможет всему району, – замечает папа.

– А меня защитят? – спрашивает Деванте дядю Карлоса.

– Обязательно. Обещаю.

– А дядя Карлос всегда сдерживает свои обещания, – добавляю я.

С минуту Деванте молчит и кивает.

– Тогда, наверное, я буду свидетельствовать.

И снова – ни-хре-на-се-бе.

– Ты уверен? – уточняю я.

– Ага. Когда я увидел, как ты повела себя с теми копами… Прямо не знаю… Я все переосмыслил. К тому же та дама сказала, что голоса – наше оружие. Значит, я должен воспользоваться своим, верно?

– То есть ты готов стать стукачом, – говорит Крис.

– И сдать Кинга, – добавляет Сэвен.

Деванте пожимает плечами.

– Меня и так уже хорошенько вздрючили… Так почему бы и не стукануть?

Двадцать шесть

На следующее утро я валяюсь в кровати до одиннадцати. После самой длинной ночи в моей жизни мне было необходимо подольше пообниматься с подушкой. Мама включает свет в моей новой комнате. Боже милосердный, лампочки здесь слишком яркие.

– Старр, тут на связи твоя соучастница, – безрадостно объявляет мама.

– Кто? – бормочу я.

– Твоя протестная сообщница. Твоя бабушка сказала, что видела в новостях, как она передает тебе мегафон. Не понимаю, как она могла подвергнуть тебя такой опасности…