Встреча в Шереметьево - [2]
], что у нас гостила профессор Рэмет из Америки. В Старом Мясте, когда они с моей женой шли обедать, какой–то хулиган ударил американку в живот. Полиции не было».
Нет, надо, непременно надо нам встретить пани Галину! Не дай бог, кто–нибудь обидит у нас нашу почтенную гостью… Встретимся, посидим в аэропорту, поговорим, перекусим, поможем перебраться на другой самолёт.
…Несмотря на пробки (пятница, уик–энд, москвичи спешат на дачи), маршрутка дое–хала до Шереметьево очень быстро, за полчаса. Мы сидели рядом с водителем, и я, сжимая в руках пакет с провизией (боже мой! зачем столько?), с интересом наблюдал, как шофёр–кавказец мастерски лавировал между потоками автомобилей. Я думал о нашей гостье. Она училась в послевоенном университете Варшавы, потом долго работала в Братиславском университете (пани Галина была замужем за словаком), преподавала филологию. Автор польско–словацкого и словацко–польского словарей, самоучителя польского языка для словаков, известного предисловия к роману «Фараон» Болеслава Пруса, научных статей в журналах и монографиях. Составитель двухтомной антологии польской литературы. Участник международных конгрессов славистики и компаративистики. Лекции во Франции, в Польше, в Киеве, в Японии, Чехии, Канаде. Доктор наук, профессор Силезского и Варшавского университетов, вице–директор Института славистики польской Академии наук. Многочисленные работы по европейскому постмодернизму. Десять книг о славянской литературе. Более двухсот статей на польском, словацком, чешском, русском, французском, японском, английском, болгарском… Рецензии, эссе, комментарии, исследования… Множество переводов научных статей с польского, французского и английского на словацкий, а ещё — с чешского, словацкого, английского и французского языков на польский… Известные книги «От модернизма до постмодернизма», «Новое лицо постмодернизма», «О современной литературной компаративистике». Награды в Польше, Чехии, Болгарии, Словакии… Золотая медаль Карела Чапека в Чехии. Офицерский Крест Возрождения Польши, полученный из рук Президента…
— Приехали, — сказал водитель.
— К главному входу разве не подъедем?
— Теперь останавливаемся здесь. Там, дальше, платная стоянка. 150 рублей в час…
Мы поспешили в здание аэропорта. Когда вошли внутрь, дикторша как раз объявляла прибытие самолёта из Варшавы. Толпа гудела, эхо разносило этот гул по всему зданию, голос диктора слышно было отвратительно. Но кое–что удалось разобрать.
— Ага, через четыре минуты, — обрадовался я.
— Она сказала, что нужно идти в сектор «В».
— Это направо.
У стеклянной стены с надписью «Зона таможенного и паспортного контроля» толпилась добрая сотня людей. «Неужели все они встречают польский самолёт?» — удивился я.
— Наверно, потребуется время, — сказала жена. — Пока выпустят из самолёта, пока проверят паспорта и чемоданы…
— Ну, чемоданы–то вряд ли будут проверять. Вспомни, разве у нас проверяли в Барселоне, в Варшаве или в Египте?
— Наверно, они знают, у кого проверять…
— Значит, у пани Галины не будут. Подождём.
Мы стояли у огромного окна и, вытянув шеи, вглядывались в лица приезжих. Пассажиры выходили из таинственного чрева «зоны» небольшими группками. С радостными возгласами к ним бросались из толпы встречающих какие–то люди, целовали, обнимали и поспешно уводили прочь от этого места. Невольно вспоминалась сцена обмена пленными разведчиками из фильма «Мёртвый сезон»…
Прошло полчаса. Пассажиры выбирались из–за стеклянной стены по двое–трое, а толпа встречавших всё увеличивалась. Пани Галины не было. «И что это их так долго мурыжат? — злился я. — Времени–то не так уж много… А потом за два часа до вылета объявят посадку на самолёт в Гонконг, и беги, несись, сломя голову…»
Наконец жена не выдержала, решилась подойти к группе приезжих, догадавшись, что те — русские.
— Простите, вы случайно не из варшавского самолёта?
— Варшавского? — удивились они. — Не–е–ет… Мы из Греции!
«Вот так номер, — удивился я. — Тут, оказывается, ещё и из Греции…»
Рядом с нами в толпе встречающих галдели две дамочки в возрасте «чуть–чуть за тридцать». Куцые мини–юбки на мясистых бёдрах, короткие кофточки с глубокими вырезами на пышных бюстах, яркая мазня на лицах. Они потягивали пиво из бутылок и эмо–ционально обсуждали какие–то свои проблемы. Голоса женщин были прокуренными, хриплыми, громкими. Дамочки явно не стеснялись того, что весь международный аэропорт слышит их разговор.
— …И вот теперь я должна его успокаивать!
— А ты не рассказывай ему обо всём.
— Как же не рассказывать, если он уже узнал об этой блядской Жанне?!
— Наверно, кто–то нас заложил…
Они то и дело выбегали на улицу покурить, а потом возвращались и здесь, в здании аэропорта, то и дело названивали по мобильному телефону какому–то Сэму.
— Ну, ты где? Мы тебя ждём уже херову уйму времени. Копыта устали стоять!
Потом та, что побойчее, позвонила ещё куда–то.
— Слышь, ну вы там чё?.. Ничего не хочу знать! Не вздумайте оставить моего отпрыска! Я знаю, сейчас попрётесь куда–нибудь в кабак, а пацана оставите… А вы идите в парк с ним. Пусть он тоже погуляет… И ни в коем случае не курите сигареты, — она почему–то так и сказала — «сигареты», как будто там, на другом конце связи, могли закурить ещё что–то. — Я не хочу, чтобы мой ребёнок дышал вашим дымом.
На даче вдруг упал и умер пожилой человек. Только что спорил с соседом о том, надо ли было вводить войска в Чечню и в Афганистан или не надо. Доказывал, что надо. Мужик он деревенский, честный, переживал, что разваливается страна и армия.Почему облако?История и политика — это облако, которое сегодня есть, завтра его уже не видно, растаяло, и что было на самом деле, никтоне знает. Второй раз упоминается облако, когда главный герой говорит, что надо навести порядок в стране, и жизнь будет "как это облако над головой".Кто виноват в том, что он умер? Покойный словно наказан за свои ошибки, за излишнюю "кровожадность" и разговорчивость.Собеседники в начале рассказа говорят: война уже давно идёт и касается каждого из нас, только не каждый это понимает…
Повесть Алексея Петрова «Голуби на балконе» читать легко, и это несомненное достоинство произведения, опубликованного в интернете. Возможно, этот текст не вызовет огромного потрясения. Если вы начнете его читать, то попадете в мир далеких от нас реалий. Хотя, возможно, не такой уж далекий. Даже мое поколение может вспомнить начало восьмидесятых. Только этот период для нас, пожалуй, более радужный, чем для героев повести Алексея Петрова: детство навсегда остается детством.Герои повести прощаются со студенческой юностью, сталкиваются с абсолютно «взрослыми проблемами»: поиском жилья, распределением, бюрократией.
Внимательный читатель при некоторой работе ума будет сторицей вознагражден интереснейшими наблюдениями автора о правде жизни, о правде любви, о зове природы и о неоднозначности человеческой натуры. А еще о том, о чем не говорят в приличном обществе, но о том, что это всё-таки есть… Есть сплошь и рядом. А вот опускаемся ли мы при этом до свинства или остаемся все же людьми — каждый решает сам. И не все — только черное и белое. И больше вопросов, чем ответов. И нешуточные страсти, и боль разлуки и страдания от безвыходности и … резать по живому… Это написано не по учебникам и наивным детским книжкам о любви.
Понимаете, в чём штука: есть вещи, о которых бессмысленно говорить. Например, смысл жизни. Зачем о нём говорить? Надо прожить жизнь, оно и будет понятней.Алексей Петров пишет о любви к музыке, не ища в этом смысла. Он просто рассказывает о том, как он жил, и музыка жила с ним.
Забавный рассказ о молодом авторе, который сожалея о том, что все интересные темы "расхватали" до него пытается писать свои рассказы о чем угодно, беря сюжеты из окружающей его действительности.Действительно, что только не служит порою для автора толчком к написанию своего произведения. Даже вот такой "Дерьмовый случай" из жизни.
О сафари в Сахаре, верблюдах, бедуинах и звёздном небе.
О чем шушукаются беженцы? Как в Сочи варят суп из воробья? Какое мороженое едят миллиардеры? Как это началось и когда закончится? В «Библии бедных» литература точна, как журналистика, а журналистика красива, как литература. «Новый завет» – репортажи из самых опасных и необычных мест. «Ветхий завет» – поэтичные рассказы про зубодробительную повседневность. «Апокрифы» – наша история, вывернутая наизнанку.Евгений Бабушкин – лауреат премии «Дебют» и премии Горчева, самый многообещающий рассказчик своего поколения – написал первую книгу.
Последние два романа Александра Лыскова – «Красный закат в конце июня» (2014 г.) и «Медленный фокстрот в сельском клубе» (2016 г.) – составили своеобразную дилогию. «Старое вино «Легенды Архары» завершает цикл.Вот что говорит автор о своей новой книге: «После долгого отсутствия приезжаешь в родной город и видишь – знакомым в нём осталось лишь название, как на пустой конфетной обёртке…Архангельск…Я жил в нём, когда говорилось кратко: Архара…Тот город навсегда ушёл в историю. И чем дальше погружался он в пучину лет, тем ярче становились мои воспоминания о нём…Бойкая Архара живёт в моём сердце.
Есть на свете такая Страна Хламов, или же, как ее чаще называют сами хламы – Хламия. Точнее, это даже никакая не страна, а всего лишь небольшое местечко, где теснятся одноэтажные деревянные и каменные домишки, окруженные со всех сторон Высоким квадратным забором. Тому, кто впервые попадает сюда, кажется, будто он оказался на дне глубокого сумрачного колодца, выбраться из которого невозможно, – настолько высок этот забор. Сами же хламы, родившиеся и выросшие здесь, к подобным сравнениям, разумеется, не прибегают…
В третьем томе четырехтомного собрания сочинений японского писателя Кобо Абэ представлены глубоко психологичный роман о трагедии человека в мире зла «Тайное свидание» (1977) и роман «Вошедшие в ковчег» (1984), в котором писатель в гротескной форме повествует о судьбах человечества, стоящего на пороге ядерной или экологической катастрофы.
Олег Николаевич Михайлов – русский писатель, литературовед. Родился в 1932 г. в Москве, окончил филологический факультет МГУ. Мастер художественно-документального жанра; автор книг «Суворов» (1973), «Державин» (1976), «Генерал Ермолов» (1983), «Забытый император» (1996) и др. В центре его внимания – русская литература первой трети XX в., современная проза. Книги: «Иван Алексеевич Бунин» (1967), «Герой жизни – герой литературы» (1969), «Юрий Бондарев» (1976), «Литература русского зарубежья» (1995) и др. Доктор филологических наук.В данном томе представлен исторический роман «Кутузов», в котором повествуется о жизни и деятельности одного из величайших русских полководцев, светлейшего князя Михаила Илларионовича Кутузова, фельдмаршала, героя Отечественной войны 1812 г., чья жизнь стала образцом служения Отечеству.В первый том вошли книга первая, а также первая и вторая (гл.
Книга «Ватиканские народные сказки» является попыткой продолжения литературной традиции Эдварда Лира, Льюиса Кэрролла, Даниила Хармса. Сказки – всецело плод фантазии автора.Шутка – это тот основной инструмент, с помощью которого автор обрабатывает свой материал. Действие происходит в условном «хронотопе» сказки, или, иначе говоря, нигде и никогда. Обширная Ватиканская держава призрачна: у неё есть центр (Ватикан) и сплошная периферия, будь то глухой лес, бескрайние прерии, неприступные горы – не важно, – где и разворачивается сюжет очередной сказки, куда отправляются совершать свои подвиги ватиканские герои, и откуда приходят герои антиватиканские.