Всемирная история. Древний Рим. Эпоха великих завоеваний - [110]

Тем временем в Риме новости о приближении Ганнибала вызвали ужас и волнения. Поползли слухи о том, что враг решился напасть на Вечный город потому, что уничтожил войска под Капуей (Polyb. IX, 6, 2). В домах рыдали женщины, они метались от храма к храму и покрывали волосами ступени алтарей с мольбами к богам спасти город от врага и пощадить их детей (Polyb. IX, 6, 2–3). «Hannibal ante portas!» («Ганнибал у ворот!»), – звучало на улицах. «Город пришел в такое смятение, – сообщает Аппиан Александрийский, – как никогда раньше; своего войска у них не было никакого (все, какое было, находилось в Кампании), тогда как внезапно на них напали столь большое вражеское войско и полководец доблестный и счастливый, не терпевший поражений. Однако те из способных носить оружие, которые были в городе, стали охранять ворота, старики поднялись на стену, женщины и дети подносили камни и стрелы. Бывшие в полях бегом собирались в город. Крик, плач, моления и взаимные подбадривания смешались в общий гул» (App. VII, 39). Данным Аппиана о полном отсутствии войск в Риме противоречат свидетельства Тита Ливия и Полибия. Последний сообщает, что на момент похода Ганнибала на Рим консулы 211 г. до н. э. Гней Фульвий Центумал и Публий Сульпиций Гальба уже сформировали один легион и завершали формирование второго (Polyb. IX, 6, 6).

Тем временем Ганнибал и Фульвий Флакк вели войска к Риму. Поскольку пунийский военачальник продвигался по Латинской дороге, проконсул выбрал Аппиеву с целью опередить неприятеля. Римского полководца задержала переправа через Вольтурн, так как Ганнибал сжег за собой все лодки. Римлянам пришлось в срочном порядке сооружать плоты, для которых не хватало древесины. Однако потом Флакку, заранее распорядившемуся о заготовке продовольствия на всем пути продвижения его войска, удалось наверстать упущенное. Ганнибал двигался медленнее, поскольку терял время, грабя и опустошая земли на своем пути. Пунийского полководца задержала также переправа у Фрегелл через реку Лирис, мост через которую был разрушен. В итоге римский и карфагенский полководцы подошли к Вечному городу практически одновременно. Ганнибал встал лагерем в Пупинии, в 8 милях от Рима (Liv. XXVI, 9, 1–5; 10, 11–12). Флакк же вошел в Рим и разместился между Эсквилискими и Коллинскими воротами. Чтобы не лишать полководца власти командующего в пределах городской черты, сенат предоставил ему полномочия консула.

Тем временем Ганнибал перенес лагерь еще ближе, расположившись всего в трех милях от городских стен. Отсюда во главе 2 тысяч всадников он направился к Коллинским воротам на рекогносцировку. Пуниец уже приближался к храму Геркулеса, осматривая стены и расположение улиц, когда Фульвий Флакк направил против него отряд кавалерии и заставил отступить назад, в пределы лагерных укреплений (Liv. XXVI, 10). На следующий день Ганнибал переправился через Анион и выстроил свое войско перед городом, вызывая римлян на сражение. Фульвий Флакк дважды принимал вызов неприятеля, но всякий раз внезапный ливень с градом, безжалостно хлеставший воинов обеих армий, заставлял их поспешно отступать и укрываться в лагере и за городскими стенами. Казалось, сами боги хранят Вечный город, не давая пунийцам разгромить римское войско. Вскоре в карфагенском лагере стало известно о двух событиях, наглядно продемонстрировавших Ганнибалу бесперспективность дальнейшего стояния под стенами Рима. Во-первых, пунийский военачальник узнал, что римляне, несмотря на угрожающее положение в Италии, отправили подкрепления в Испанию. Это было убедительной демонстрацией уверенности в собственных силах даже тогда, когда карфагеняне стояли у городских ворот Рима. Второе событие имело одновременно курьезный и пропагандистский характер: собственник поля, на котором расположился лагерем Ганнибал, без особых затруднений продал землю за обычную цену, словно присутствие карфагенян не составляло никакой угрозы и не мешало привычной жизни. Раздосадованный полководец приказал организовать у себя в лагере продажу лавок римских менял, однако это было скорее проявлением бессилия, чем демонстрацией уверенности в победе (Liv. XXVI, 11, 1–9).

Убедившись в нехватке сил для штурма или блокады Рима и не добившись снятия осады с Капуи, Ганнибал был вынужден отступить на юг. Вслед за ним направился Фульвий Флакк. Поход пунийцев на Рим потерпел фиаско, и судьба Капуи была предрешена. Горожане, после безуспешных попыток связаться с Ганнибалом, сдались на милость победителя. Римляне показательно покарали капуанцев: пунийский гарнизон города был взят в плен, сенаторов и представителей аристократических родов казнили, конфисковав их имущество в собственность Рима, множество жителей продали в рабство или отправили в изгнание. В городе было ликвидировано местное управление, и он полностью покорился римской власти, подчинившись римскому наместнику – префекту (Liv. XXVI, 16). Так римляне добились устранения своего главного соперника в Италии, а Ганнибал потерял не только важнейший из присоединившихся к нему городов, но и доверие остальных союзников на Апеннинском полуострове. В войне произошел решительный перелом в пользу Рима.