Всё возможное: Как врачи спасают наши жизни - [42]
Доктор А помогал примерно на восьми казнях в своем штате. Ему было очень неловко говорить на эту тему. Тем не менее в конце концов он согласился рассказать свою историю.
Ему почти 60 лет, он врач высшей категории, специализируется на внутренних болезнях и интенсивной терапии. Живет с семьей в небольшом городке уже 30 лет. Уважаемый человек. Лечит почти всех местных важных персон – банкиров, коллег-врачей, мэра. Среди его пациентов – начальник тюрьмы строгого режима, которая находится в его городе. Однажды, несколько лет назад, они разговорились во время приема. Начальник тюрьмы пожаловался на трудности с укомплектованием тюремной клиники и спросил доктора А, не хочет ли тот время от времени навещать заключенных. Доктор А сказал, что готов. В собственной клинике он бы заработал больше – тюрьма платила 65 долларов в час, – но тюрьма была важна для местного населения, ему нравился начальник, и это было всего несколько часов в месяц. Он был рад помочь.
Затем, год или два спустя, начальник тюрьмы обратился к нему за помощью в решении другой проблемы. В штате существовала высшая мера наказания, и законодательство предусматривало исключительно смертельную инъекцию. Казни должны были проводиться в тюрьме начальника. Он сказал, что ему нужны врачи. Не поможет ли доктор А? Ему не понадобится делать инъекцию. Надо просто помочь с кардиомониторингом. Начальник тюрьмы дал врачу время подумать.
«Моей жене не понравилась эта идея, – сказал мне доктор А. – Она спросила: “Зачем тебе туда идти?”» Но его терзали сомнения. «Я знал кое-что о прошлом этих убийц». Один из них убил мать троих детей во время ограбления круглосуточного магазина, а затем, скрываясь, застрелил человека, стоявшего у своей машины. Другой похитил, изнасиловал и задушил 11-летнюю девочку. «У меня нет твердого мнения по поводу смертной казни, но я и не против ее применения в отношении таких людей. Приказ о приведении приговора в исполнение вступил в законную силу по решению суда. А с точки зрения морали – только подумайте какие зверства творили некоторые из этих людей…» В конце концов он решил согласиться, по его словам, потому что это только помощь с наблюдением, потому что он был нужен начальнику тюрьмы и своему городу, потому что приговор – это решение общества и потому что наказание казалось правильным.
Во время первой казни его задачей было стоять за занавеской и наблюдать за сердечным ритмом заключенного на кардиомониторе. Ни свидетели за застекленным окном, ни заключенный не могли его видеть. Техник подсоединил две капельницы. Кто-то, вне поле его зрения, ввел в катетер три препарата один за другим. На мониторе доктор увидел, как нормальный ритм замедлился, затем форма колебаний изменилась. Он увидел знакомые высокие пики, вызванные токсичным действием калия, за которыми последовали мелкие выбросы фибрилляции желудочков, и, наконец, прямую, неколеблющуюся линию систолической остановки сердца. Он подождал полминуты, потом подал знак другому врачу, который вышел к свидетелям и приложил стетоскоп к неподвижной груди заключенного. Врач послушал в течение 30 секунд, а затем сказал начальнику тюрьмы, что заключенный мертв. Через полчаса доктор А был свободен. Он прошел через боковую дверь, мимо собравшейся снаружи толпы, к своей припаркованной машине и отправился домой.
Однако на трех следующих казнях у приговоренных не могли найти вены, чтобы поставить катетер[27]. Заключенные либо страдали ожирением, либо в прошлом употребляли наркотики внутривенно, либо и то и другое. Снова и снова техники пытались ввести катетер, но через полчаса сдавались. К такому развитию событий начальник тюрьмы не был готов. Доктору А приходилось ранее неоднократно ставить катетеры. Может быть, он попробует?
Хорошо, решил доктор А. Дайте-ка взглянуть.
Это был поворотный момент, хотя в то время он этого не осознавал. Доктор находился там, чтобы оказывать помощь, у них возникла проблема, поэтому он и помог. Ему и в голову не пришло, что можно отказаться.
У двух заключенных, сказал он мне, он нашел хорошую вену и поставил катетер. Однако у одного не смог найти вену. Все глаза были устремлены на него. Он чувствовал себя ответственным за ситуацию. Заключенный был спокоен. Доктор А помнит, как заключенный говорил ему практически утешительно: «Да, у меня никогда не могут найти вену». Доктор решил поставить центральный катетер, трубку, которая вводится в крупную вену в грудной клетке. Персонал бросился искать набор.
Я спросил его, как он установил катетер. Точно так же, как и «любому другому пациенту», последовал ответ. Он решил установить его в подключичную вену, толстый кровеносный сосуд, проходящий под ключицей, потому что именно так он делал чаще всего. Доктор открыл набор с трехпросветным катетером и объяснил заключенному все, что собирается делать. Я спросил его, не боялся ли он заключенного. «Нет», – сказал он. Заключенный был исключительно покладистым. Доктор А надел стерильные перчатки, халат и маску. Он протер кожу мужчины антисептиком.
«Зачем?» – спросил я.
«Привычка», – сказал он. Он сделал укол местного анестетика. Попал в вену с первой попытки. Убедился, что выходит хороший, не пульсирующий поток темной венозной крови. Ввел проволочный проводник через иглу, расширитель по проводнику и наконец вставил катетер. Все прошло гладко. Он промыл трубки физраствором, зафиксировал катетер на коже швом и наложил чистую повязку, все как всегда. Потом снова ушел за занавеску, чтобы контролировать смертельную инъекцию.
Это книга о старении, смертельной болезни, смерти – то есть о вещах, которых мы так боимся, что стараемся вообще не думать о них, вытеснить на периферию сознания. Автор книги, знаменитый американский хирург Атул Гаванде, уверен, что прятать голову в песок неправильно: смерть – часть жизни, ее естественное завершение, и именно в таком качестве, осознанно и спокойно, и следует ее принимать. Беда в том, что старость и умирание в современной культуре проходят по ведомству медицины, которая считает смерть просто процедурной неудачей, фатальным техническим сбоем.
Даже самые многоопытные профессионалы время от времени допускают ошибки. Ничего не попишешь, человек несовершенен. Но как быть в ситуации, когда небольшая, казалось бы, оплошность, может привести к человеческим жертвам, как это случается у летчиков, хирургов, спасателей? Или к потере немалых денег, как в бизнесе?Чек-лист – уникальный по своей простоте и дешевизне инструмент контроля критичных показателей каждого дела или процесса. Внедрить его просто, пользоваться им удобно, и, как показывает мировой опыт, он позволяет существенно сократить число ошибок в самых разных сферах жизни.
Книга Атула Гаванде, практикующего хирурга и известного популяризатора науки, — блестящее, смелое и невероятно увлекательное повествование о буднях врача, ежедневно имеющего дело с жизнью и смертью, вынужденного принимать решения подчас в ситуациях, когда наука ненадежна, информация ограничена, а ставкой является жизнь человека. Рассказывая трогательные, пронзительные истории из своей практики, автор откровенно говорит о серьезных проблемах и ограничениях современной медицины, о загадках человеческого организма, о том, как хорошие врачи становятся плохими, об удачах и неудачах в работе хирурга, о лечебных ошибках и о том, какое это счастье, когда удается спасти жизнь пациента.
Это издание подводит итог многолетних разысканий о Марке Шагале с целью собрать весь известный материал (печатный, архивный, иллюстративный), относящийся к российским годам жизни художника и его связям с Россией. Книга не только обобщает большой объем предшествующих исследований и публикаций, но и вводит в научный оборот значительный корпус новых документов, позволяющих прояснить важные факты и обстоятельства шагаловской биографии. Таковы, к примеру, сведения о родословии и семье художника, свод документов о его деятельности на посту комиссара по делам искусств в революционном Витебске, дипломатическая переписка по поводу его визита в Москву и Ленинград в 1973 году, и в особой мере его обширная переписка с русскоязычными корреспондентами.
Настоящие материалы подготовлены в связи с 200-летней годовщиной рождения великого русского поэта М. Ю. Лермонтова, которая празднуется в 2014 году. Условно книгу можно разделить на две части: первая часть содержит описание дуэлей Лермонтова, а вторая – краткие пояснения к впервые издаваемому на русском языке Дуэльному кодексу де Шатовильяра.
Книга рассказывает о жизненном пути И. И. Скворцова-Степанова — одного из видных деятелей партии, друга и соратника В. И. Ленина, члена ЦК партии, ответственного редактора газеты «Известия». И. И. Скворцов-Степанов был блестящим публицистом и видным ученым-марксистом, автором известных исторических, экономических и философских исследований, переводчиком многих произведений К. Маркса и Ф. Энгельса на русский язык (в том числе «Капитала»).
Один из самых преуспевающих предпринимателей Японии — Казуо Инамори делится в книге своими философскими воззрениями, следуя которым он живет и работает уже более трех десятилетий. Эта замечательная книга вселяет веру в бесконечные возможности человека. Она наполнена мудростью, помогающей преодолевать невзгоды и превращать мечты в реальность. Книга рассчитана на широкий круг читателей.
Биография Джоан Роулинг, написанная итальянской исследовательницей ее жизни и творчества Мариной Ленти. Роулинг никогда не соглашалась на выпуск официальной биографии, поэтому и на родине писательницы их опубликовано немного. Вся информация почерпнута автором из заявлений, которые делала в средствах массовой информации в течение последних двадцати трех лет сама Роулинг либо те, кто с ней связан, а также из новостных публикаций про писательницу с тех пор, как она стала мировой знаменитостью. В книге есть одна выразительная особенность.
Имя банкирского дома Ротшильдов сегодня известно каждому. О Ротшильдах слагались легенды и ходили самые невероятные слухи, их изображали на карикатурах в виде пауков, опутавших земной шар. Люди, объединенные этой фамилией, до сих пор олицетворяют жизненный успех. В чем же секрет этого успеха? О становлении банкирского дома Ротшильдов и их продвижении к власти и могуществу рассказывает израильский историк, журналист Атекс Фрид, автор многочисленных научно-популярных статей.