Время невысказанных слов - [3]
В конце концов, я решила зайти в ближайшее кафе. Выбор пал на недавно открытое новое с вполне себе музыкальным названием «Армстронг». На самом деле, мне было плевать, куда заходить — ноги уже почти не держали меня — но едва я пересекла порог этого места, и вглубь помещения прозвонил маленький колокольчик, я почувствовала себя так, как будто все мои детские желания сбылись.
Случалось ли у вас такое, что один сон повторяется несколько раз? И даже не подряд — просто повторяется. Ощущение дежавю, только во сне.
Это ощущение я часто испытывала в детстве.
Мне снилось… кафе на старой улочке города в большой праздник. Дверь постоянно хлопает — входят и выходят люди, звенит колокольчик, слышится музыка. Внутри все украшено гирляндами и зелеными листьями, все в карнавальных костюмах и все знают друг друга. Просто поразительно, что знают.
Я всегда туда хотела.
И вот, я здесь.
Правда, как будто кто-то по моему заказу устроил здесь это место, родом из детства.
Я так и замерла на пороге с сумкой в руках. Достаточно вместительный уютный зал; стены, заполненные старыми снимками разных лет, на которых совершенно разные люди со своими судьбами; зелень во всех углах, живые цветы на широких подоконниках; укрытые длинными вишневыми скатертями круглые столики с разномастными стульями и креслами и крохотные кабинки на двоих. В конце зала прямо напротив входа — барная стойка, за которой улыбающийся светловолосый парень протирает высокие тонкие стаканы и подпевает какой-то песне вечных битлов. А слева, в глубине еще одна неожиданность — теплый уголок с диваном и креслами, столиком и камином. Рядом — импровизированная сцена с фортепьяно и микрофоном, которая сейчас скрывалась за вишневой шторой.
Подвинув меня плечом, мимо протиснулась тетка лет, этак, «за пятьдесят» с огромной копной волос и в цветастой юбке, стройная, но с внушительным бюстом и выражением лица.
«Воронье гнездо», — подумала я.
— Эй, Анатолий! — неожиданно громко гаркнула она и прошла в зал. — У меня эти ливерпульские мальчиши-кибальчиши уже в печенках сидят. Смени-ка на что-нибудь посолиднее, pronto!
Обращалась она, по всей видимости, к бармену.
На его месте я бы не стала спорить с «Вороньим гнездом». Однако Анатолий лишь расхохотался. Он, кажется, совсем не боялся тетки.
— А мне вот они не надоели, — лениво процедил он, ставя поднос со стаканами под барную стойку. — Биттлз — лучшая группа на свете.
— Это что, реклама? — хмыкнула тетка, убирая посуду с ближайшего к выходу столика. — Уволю вас к чертовой матери, что тогда будете делать? Совсем распустились…
Народу в этот послеобеденный час было немного. Но даже и они не обратили внимания на своеобразную манеру общения тетки с барменом.
Я прошла к бару, взгромоздилась на табурет, скинула тяжелую сумку на пол.
— Меню, — невесомо проговорил бармен и сунул мне под нос перевитую зеленью папку.
— Спасибо.
Едва я раскрыла папку, раздался оглушительный хлопок по барной стойке и совершенно непередаваемый бархатистый голос пафосно провозгласил:
— Шампанского, Анатолий! Празднуем!
— Это по какому-такому поводу? — бармен и не спешил выполнять поручение.
Я обернулась — слева от меня стоял, слегка облокотившись о стойку, высокий мужчина лет тридцати пяти с грустными глазами бассета в синем костюме в тонкую полоску. Вся поза его говорила о прекрасном осознании своего превосходства, как минимум, над этим миром, а широчайшая улыбка могла сразить барышень всех возрастов.
Практически тут же справа раздался еще один хлопок по стойке, и с другой стороны от меня приземлилась Воронье гнездо.
— Так. Мишка, подлый трус! Прекрати отвлекать от работы моего бармена! Вы что, сговорились все сегодня трепать мне нервы?
— Подожди, а что… Анатолий, так ты тут что, барменом работаешь?!
— Очень смешно.
— Владушка, — Мишка-подлый-трус простер руку в сторону тетки, едва не стукнув меня по носу.
— Это что еще за фамильярности? — нахмурилась Воронье гнездо и погрозила ему пальцем. — Сил моих больше нет вас терпеть!
— Владушка, что ты делаешь? — ужаснулся бассет. — Ты же мешаешь девушке…. Девушка, мы вам не мешаем?
— Нет, — едва сдерживая смех, пробормотала я. Они мне понравились. — Спасибо, вы мне настроение подняли.
— О, поднятое настроение — это всегда, пожалуйста! Это даже бесплатно, безвозмездно, то есть даром!
— Девушка, вы уже выбрали? — невозмутимо поинтересовался у меня бармен.
— Да, горячий шоколад, пожалуйста.
— О, — протянул Мишка многозначительно и как-то забавно повел глазами. — Это интересно…
— Что тебе интересно, леший?
— Да так… Скажите девушка, а вы горячий шоколад очень любите или просто что-то навеяло сегодня?
— Я вообще люблю, но именно сегодня что-то навеяло. — Ответила я.
— Вот как. А сколько вам лет, если не секрет?
— Восемнадцать. Почти.
— Студентка?
— Школу в этом году закончила, — удивленно проговорила я, принимая от бармена горячий шоколад и помешивая ложечкой в чашке.
— Поступаешь, значит, в этом году? — как-то разочарованно поинтересовался Мишка.
Я мгновение помедлила.
— Нет, не поступаю. Решила год подождать. Поработать…
— О! — «подлый трус» расцвел и снова как-то загадочно повел глазами.
Однажды старшая сестра Полины пропадает, и девушка остается одна — не то, что бы они с Нинкой всегда ладили, но она заменила ей вечно работающих за границей родителей. А потом из ниоткуда начинают приходить письма. Одно, второе, третье, и в каждом совет, как изменить свою жизнь, как исправить ошибки юности, как понять тех, кого всегда нет рядом. А мир вокруг не стоит на месте. В Городе пропадают девушки, старинная семейная шкатулка погружает в почти детективную историю, а на глазах у Полли человек, который никогда не влюблялся, находит свою вторую половинку.
Я набираю полное лукошко звезд. До самого рассвета я любуюсь ими, поминутно трогая руками, упиваясь их теплом и красотою комнаты, полностью освещаемой моим сиюминутным урожаем. На рассвете они исчезают. Так я засыпаю, не успев ни с кем поделиться тем, что для меня дороже и милее всего на свете.
Дядя, после смерти матери забравший маленькую племянницу к себе, или родной отец, бросивший семью несколько лет назад. С кем захочет остаться ребенок? Трагическая история детской любви.
Рассказы, написанные за последние 18 лет, об архитектурной, околоархитектурной и просто жизни. Иллюстрации были сделаны без отрыва от учебного процесса, то есть на лекциях.
Что делать монаху, когда он вдруг осознал, что Бог Христа не мог создать весь ужас земного падшего мира вокруг? Что делать смертельно больной женщине, когда она вдруг обнаружила, что муж врал и изменял ей всю жизнь? Что делать журналистке заблокированного генпрокуратурой оппозиционного сайта, когда ей нужна срочная исповедь, а священники вокруг одержимы крымнашем? Книга о людях, которые ищут Бога.
В психбольницу одного из городов попадает молодая пациентка, которая тут же заинтересовывает разочаровавшегося в жизни психиатра. Девушка пытается убедить его в том, что то, что она видела — настоящая правда, и даже приводит доказательства. Однако мужчина находится в сомнениях и пытается самостоятельно выяснить это. Но сможет ли он узнать, что же видела на самом деле его пациентка: галлюцинации или нечто, казалось бы, нереальное?
Книга Андрея Наугольного включает в себя прозу, стихи, эссе — как опубликованные при жизни автора, так и неизданные. Не претендуя на полноту охвата творческого наследия автора, книга, тем не менее, позволяет в полной мере оценить силу дарования поэта, прозаика, мыслителя, критика, нашего друга и собеседника — Андрея Наугольного. Книга издана при поддержке ВО Союза российских писателей. Благодарим за помощь А. Дудкина, Н. Писарчик, Г. Щекину. В книге использованы фото из архива Л. Новолодской.