Время, чтобы вспомнить все - [141]

— И с этим Каролина Уолкер должна мириться каждый божий день, — сказала Эдит.

— Да, оправдывать его не так-то просто, — сказал Джо.

— И почти никто его больше не оправдывает. А те, которые пытаются его оправдать, делают это, как и ты, исключительно из симпатии к его отцу.

— Нет, Эдит, это не совсем так. В нем есть некое неуловимое обаяние. И он затеял этот разговор с самыми добрыми намерениями восхвалить игру Джоби на фортепиано. Намерения у него хорошие, но чрезмерный энтузиазм и нетерпимость его явно подводят. Всему виной его нетерпимость.

— О, брось ты. Это не более чем дурные манеры избалованного неблагодарного мальчишки. Каролина должна радоваться, что у них нет детей. Придет время, и это будет весьма кстати.

Шел 1930 год, и как-то раз в послеполуденное время в клубе «Гиббсвилль» завязалась следующая беседа:

Артур Мак-Генри. Билли, скажи, у Джо что-то не в порядке со здоровьем?

Д-р Инглиш. Нет. А почему ты спрашиваешь?

Артур. Ты уверен? Мне можно довериться.

Инглиш. И я тебе доверяю. Он на ногах. Ходит почти нормально. Что же, по-твоему, с ним не в порядке?

Артур. Со дня несчастного случая он так и не пришел в себя. Он, конечно, является в офис, работает. Но, я хочу сказать… он утратил бодрость духа.

Инглиш. А у кого в наши дни она есть? Ты сам мне сказал, что Джо потерял почти два миллиона долларов.

Артур. Ну, тут мы все в одинаковом положении.

Инглиш. Да, но одни переживают это меньше, другие — больше. Не все относятся с таким пренебрежением к деньгам, как ты.

Артур. Да уж, с пренебрежением. Но денег нет, и ничего тут не поделаешь. Надо радоваться, что хоть что-то осталось.

Инглиш. Тем, у кого осталось. Я хотел в этом году уйти на пенсию, поехать за границу, а придется сидеть на месте и тянуть лямку до конца жизни. Мне здорово повезет, если я не превращусь в старого шарлатана из тех, что врачуют гонорею или подвизаются в страховых компаниях. Если бы у меня было столько денег, сколько у Джо…

Артур. Могу поспорить: если бы тебе удалось привести его в порядок, он бы тебе эти деньги сам отдал.

Инглиш. Черт подери, Артур, Джо уже почти пятьдесят. Судя по средней продолжительности жизни, он уже свои две трети прожил. И это по оптимистическим подсчетам. Так вот, на нынешнем этапе жизни с ним произошел несчастный случай, и помимо того, что нам известно о происшедшем, организм человека подвергается миллионам других изменений, о которых мы ничего не знаем. Миллионам! Я не знаю, что с ним происходит. Да, что-то явно происходит. Когда прихожу к ним на обед, я, как врач и как друг, это вижу. После падения его точно размагнитили. Ну, может быть, все не так уж и плохо, но…

Артур. Иногда именно так плохо и есть.

Инглиш. Что тут скажешь. Возможно, дело в Эдит. Возможно, это такое деликатное дело, что он не решается обсуждать это даже с тобой. Когда мужчина теряет определенного рода силы — ты прекрасно понимаешь, о чем я говорю, — то порой кажется, что он мгновенно постарел. На самом деле так оно и есть. Но если он сам не заговорит со мной об этом, я, разумеется, не стану с ним это обсуждать. И даже если он об этом заговорит, я скорее всего отправлю его к гастроэнтерологу или психиатру. Правда, к психиатру Джо не пойдет. Я в этом уверен, и я его не виню. Ты сильно о нем не тревожься. Серьезное падение — это большая встряска, и чем человек старше, тем дольше поправляется. Ты, наверное, замечал, что старики живут себе и живут, пока вдруг не упадут. И это падение неизменно начало конца. Их внутренности сотрясаются, и происходят всевозможные нарушения, включая те, неизвестные нам, о которых я уже упомянул. Пожилому человеку почти никогда не удается оправиться от падения. Ну, Джо еще не пожилой человек, но ему уже сорок восемь. Не зря же существует выражение «смотри под ноги» — это отличный медицинский совет.

Артур. Наверное.

Инглиш. Мы поставили его на ноги, и, возможно, ему просто нужно время, чтобы полностью поправиться. Хотя я, по чести говоря, полного выздоровления не ожидаю. Если он кинется догонять поезд или споткнется о бордюр тротуара, ничего хорошего не жди. Разрешение водить машину я дам ему не раньше чем через год. И никакой верховой езды, по крайней мере в ближайшие несколько лет, а лучше бы он вообще выбросил ее из головы. Что же касается его духа — если ты хочешь знать мое мнение, — то, думаю, беда в том, что он скучает по дочери.

Артур. Знаешь, Билли, я тоже так думаю.

Инглиш. О, я в этом почти уверен, почти уверен. Но ему придется к этому привыкнуть. У меня дочерей никогда не было. А так хотелось бы. Но я понимаю, насколько сильно отец может привязаться к дочери. Я ведь очень привязан к Каролине, а я для нее не более чем старое чудовище, которое без конца цепляется к Джулиану.

Артур. Я думаю, что Каролина к вам относится совсем по-другому.

Инглиш. Не надо меня утешать, мистер Мак-Генри: я намного мудрее, чем ты думаешь, — однако уверен, что насчет Джо мы не ошибаемся. Он скучает по дочери. Но мы не можем прийти к нашему старому другу и сказать ему, чтобы он забрал свою дочь из частной школы.

Артур. Нет, не можем.

Инглиш. У тебя с твоим отцом, как мне кажется, всегда были добрые отношения, но такие отношения складываются далеко не всегда. Чаще теплые отношения складываются у отца с дочерью, а у Джо и Энн они были еще теплее обычного. Однако когда у тебя такая славная, привлекательная дочь, как Энн, в конце концов с ней приходится расставаться, так что, возможно, нет худа без добра.