Время было - [5]

— Ну, стоянка…

Ванда быстро глянула на меня и снова уставилась в терминал.

— Сколько контуров в двигателе электроавтомобиля на Земле, один или два?

— Что?!

— Я задала вопрос! — сурово сказала Ванда. — Ответ знает каждый, кто родился на Земле. Один или два?

— Да понятия не имею! — разозлилась я. — Я что, автослесарь?!

— Достаточно, — Ванда встала и принялась снимать датчики с моей головы.

— Что со мной будет? — спросила я растерянно.

— Все хорошо, Мила, тест отрицательный, — успокоила Ванда.

Я выдохнула.

— А у кого положительный?

— Пока ни у кого.

— Даже у Клауса?

— Даже у Клауса.

— А он вообще работает, этот тест?

Ванда молчала. Я думала, она уже ничего не ответит, но она сказала устало:

— Мила, я не дурее вас. Я врач общей практики, у меня приказ — придумать тест и проверить двести человек экипажа. Что я еще могу? Что капитан еще может?

Я молчала.

— Витамины, что я давала, пьешь по схеме? — В голосе Ванды прорезались заботливые нотки. — Малышу они необходимы. Всё, иди. Позови там следующего…

Она отцепила последний датчик, но вдруг нащупала шишку на виске.

— Ай! — дернулась я.

— Это что?! — строго спросила Ванда.

Она по-хозяйски откинула мою челку, словно я была породистой лошадью, и теперь внимательно разглядывая синяк.

— Полка в санузле, — мрачно сказала я. — Упала и ударилась.

Ванда вдруг отошла на два шага и скомандовала:

— На рентген! Полное сканирование! К аппарату, живо!

— Только не рентген! — испугалась я. — Мне нельзя!

Глаза Ванды расширились.

Рядом с ней уже стоял Джафар. Он больше не читал планшетку. В его руке был здоровенный блестящий пистолет. Я смотрела в это дуло — странное, большое, изогнутое в виде русской буквы «П». И почему-то думала: как оттуда вылетит пуля?

— Без резких движений, — произнес Джафар. — Медленно идем к рентгену…

— Нет! — снова закричала я и попятилась к двери. — Мне нельзя рентген! Он же… полное сканирование… — Слова путались, я хотела объяснить, но не могла.

— Стоять! — прошипел Джафар.

Я почувствовала, как меня обдало жаром, и сразу по спине прокатилась волна холодного пота. Я думала в тот момент, что он не шутит. Что он сошел с ума. Нужны были какие-то слова.

— Джафар, ты… в меня выпустишь пулю?

— Строительную скобу. Но голову снесет. У меня приказ, Мелисса, эту штуку капитан для того мне и выдал.

— Но ты же меня знаешь три года! — закричала я, пятясь к спасительной двери. — Мы каждую субботу играем в теннис! Джафар!

— На рентген! — рявкнул Джафар и качнул пистолетом. — Не шевелись! Это приказ! — В его голосе тоже слышались скрытые нотки отчаяния, словно он сам не понимал, как поступить.

Но я уже уткнулась спиной в спасительную дверь и теперь пыталась нащупать клавишу. Нажать — и дверь с жужжанием поедет вбок, я вывалюсь в коридор, а там — сидят люди, друзья, Альфред. Им станет все видно, все слышно, они смогут объяснить…

Я нащупала клавишу. Нажала — и уже сама поняла, что это не клавиша двери. Свет в кабинете разом погас. И тут же в навалившейся тьме раздались подряд три мелких торопливых хлопка. А затем вдруг — резко обожгло живот, словно плеснули кипятком.

* * *

Я слышала звуки и голоса, они были в соседнем мире, но мешали. Наконец я сделала усилие и вынырнула. Надо мной белел потолок и плавало лицо Альфреда.

— Милочка! — говорил он взволнованно. — Как ты?

Я облизнула пересохшие губы. Очень хотелось пить. Вместо живота словно была пустота.

— Где я? — удалось мне произнести.

Я попыталась поднять голову.

— Лежи, лежи! — заволновался Альфред. — Ванда тебя прооперировала, все хорошо!

Рядом с Альфредом появился Джафар.

— Мила, прости меня, если сможешь, я не знаю, как это вышло… — выдавил он и исчез.

— Мила, ну почему? — спросил Альфред. — Почему ты отказалась делать рентген? Что ещё они должны были подумать? У тебя же нет паразита! Тебя просканировали с ног до головы!

— Все-таки просканировали? — Я тихо застонала. — Но Джонни… Малышу ведь опасен рентген на этих сроках!

Альфред отпрянул, лицо его вытянулось.

— Так ты из-за этого отказывалась?! Из-за такой ерунды?!

— Ерунды?! Они хотели полное сканирование, это огромная доза!

— Господи, Мелисса… Ну а теперь что? Разве теперь лучше?!

— Что — теперь? — спросила я и почувствовала, как сердце вдруг сжалось и упало в бесчувственную пустоту посередине живота.

— Теперь нет Джонни, — с горечью сказал Альфред. — И мы больше не сможем иметь детей…

* * *

Альфред настоял, чтобы меня перевели из медбокса в каюту. Он ухаживал за мной, носил бульон из столовой. Приходила Ванда, делала уколы и перевязки. Заходил Жак, почему-то тоже извинялся, я попросила его уйти.

Я лежала и смотрела в потолок каюты, и мне казалось, что жизнь закончилась вместе с Джонни. Я была в полусне и плохо понимала, что происходит вокруг.

Передо мной на стене висела панель корабельного селектора. Иногда она включалась и появлялось лицо капитана с экстренными сообщениями. Помню, он говорил, что объявляет на корабле чрезвычайное положение, берет на себя полное командование и распускает совет групп. Какое командование, если он и так капитан? Днем позже Марк Йоганн объявил, что вторая и третья палубы закрыта, проход только на работу и обратно. Потом было что-то про скафандры, которые обязательно носить всюду, но они выдаются только по спискам. Потом — про комендантский час, запрет покидать каюты в ночное время. Потом — что-то про суд над Клаусом, какое-то единое голосование. Потом — про раздачу кислоты, которая растворяет фторфунгин, для самостоятельного опрыскивания помещений.