Одна кнопка звонка была разбита и заляпана разными слоями красок, другая — новенькая и солидная. Тимур жал сразу обе, и ему казалось, что они под пальцами вибрируют, пробегают мощные токи и уносятся в недра тамбура, чтобы молотить в далекие электронные колокола.
— Тоже никого, — поморщилась Галина. — Вечер уже, мы не в графике. Если ты так будешь стоять на каждом этаже… Я пошла вниз! — Галина решительно развернулась.
Но в этот момент раздался детский голос:
— Кто там?
— Добрый день, — Галина вернулась и показала закрытой двери удостоверение: — Служба переписи!
— В камеру покажите, — попросил детский голосок. — Она справа над дверью.
Под потолком висела здоровенная охранная камера, круглая и явно дорогая. Галина показала удостоверение туда. Дверь щелкнула.
Тамбур выглядел буднично: стиральная машина с выломанным стеклом, коробка с пыльными книгами, ведро с досками, торчащими вверх словно саженцы. Дверь одной из квартир была распахнута настежь, на её внутренней стороне висел огромный экран видеонаблюдения, разделенный на четыре квадрата, на одном виднелись макушки Тимура и Галины посреди площадки. Ну а посреди тамбура стоял очень серьезный малыш. Обеими руками он держал пистолет, целясь прямо в Галину. Та отшатнулась. Тогда вперед вышел Тимур.
— Здравствуйте, — сказал он и прижал к груди планшет как щит. — Стрелять в нас нельзя. Мы обходим квартиры в вашем доме и ведем перепись. Есть взрослые?
Малыш покачал головой:
— Мама и папа на работе.
— Тимур, с меня довольно! — нервно сказала Галина и ушла вниз.
— Сколько вам лет, молодой человек? — продолжал Тимур, присаживаясь на корточки и включая планшет.
— Восемь с половиной.
— Вы наверно слышали, 2032 год объявлен годом переписи. Проводится анонимно, мы не собираем личной информации. Как я могу к вам обращаться?
— Антоша.
— Антоша, вы не могли бы убрать пистолет?
— Нет. Папа велел так встречать посторонних.
— Мы не посторонние, мы из Росстата.
— Он не боевой, он шариками стреляет.
— Ладно. Антоша, сколько человек живет с вами в квартире?
— Я, папа, мама и сестра Алёна.
— Сколько комнат?
— Две.
На нижнем этаже послышались голоса — значит, Галина смогла до кого-то достучаться.
— Национальность?
— Мы русские.
— Хорошо. Вероисповедание?
— Тоже русские.
— Так не говорят, — покачал головой Тимур.
— А как говорят?
— Говорят — православные. Или — мусульмане. Или — атеисты. Или вот сегодня один дядя из второго подъезда сказал — Церковь Макаронного Монстра.
— Макаронного? — переспросил Антоша и глаза его заблестели. — Монстра? Он людей ест?
— Без понятия, — усмехнулся Тимур. — Я обязан записать с ваших слов. Во что вы верите?
— В любовь, — уверенно сказал малыш. — И в победу.
— В церковь ходите? Есть икона? Молитвенный коврик? На пасху яйца красите?
— Яйца мы красили! Я красил! — кивнул Антоша.
— Пишу: православные, — Тимур сделал пометку в планшете. — Какие у вашей семьи источники дохода? Если не знаете, можете не отвечать…
— Я всё знаю, — серьезно сказал Антон. — Папа мало зарабатывает. Поэтому маме пришлось пойти работать. Папа раньше в банке работал охранником. И зарабатывал много. А его подлый начальник уволил. И теперь папа в поликлинике охранник. В поликлинике плохо. Зарплата плохая, и форма плохая, и камеры плохие. Вот эти хорошие, из банка, — малыш указал пальцем наверх, — а вон плохая из поликлиники…
Тимур помотал головой.
— Стоп, стоп. Оба родителя работают, отец — охранник, мама?
— Мама повар.
— Мама повар, — повторил Тимур. — Родители служащие, источник дохода — зарплата. Так?
Антоша кивнул:
— Еще мама приносит мясо и овощи с работы.
— Это неважно…
— Это важно! — поправил Антоша строго. — Мы же ипотеку платим.
— Ага, пишу: семья делает накопления.
Малыш покосился на экран распахнутой двери и вдруг закричал туда: — Алёна, быстро слезла с комода, кому сказал, по жопе ремня дам! — Антоша снова посмотрел на Тимура. — Вам еще много вопросов? Мне надо за сестрой следить.
— Вы, Антоша, очень ответственный, — с уважением сказал Тимур. — Совсем немного осталось. Иностранными языками владеете?
— Ага. Смотрим мультики про Смертика Джекки.
— Это английский?
— Английский вампир.
— Понимаете английский?
— Что там понимать-то… — Он снова оглянулся на дисплей за дверью.
— Спасибо, — кивнул Тимур. — Вы нам очень помогли, Антоша.
— И главное передайте, — сказал Антоша хмуро, в тридцать восьмой квартире мучают животных, а бабка Конькова доносы на всех пишет.
— Кому передать? — удивился Тимур, но Антоша уже закрыл дверь.
Внизу вовсю раздавался голос Галины. Отвечала ей дама бархатным голосом с хорошо поставленными интонациями, и Тимур удивился, когда это оказалась сгорбленная старушка в линялом халате.
— Мы не спрашиваем размер заработка, — объясняла Галина, — имеется в виду только источник: работа по найму, пенсия, пособие, иждивение…
— Пенсия, исключительно пенсия, — отвечала дама.
— Накоплений не делаете?
— Да какие там накопления, девушка. Коммуналку бы оплатить, да на еду и лекарства чтоб осталось…
— Оцениваете уровень дохода как недостаточный?
— А вот это вы бросьте! — вдруг громогласно ответила старушка. — Нормально, хорошо оцениваю! Нормально, хорошо живем! Всё есть. Не голодаем. Бесплатная медицина. Бесплатный проезд для пенсионеров. Войны нет. Так и передайте!
