Альфред смотрел в иллюминатор, а я смотрела на его плечи. Он снова был в майке с надписью «If you read this, we are not alone», которую я ему подарила. Майка была застиранной, слово «not» почти стерлось, но мне было приятно, что он носит мой подарок.
— Глупо, да? — пробормотал Альфред, не отрывая взгляда от планеты Голанды, величественно плывущей под раскинутыми батареями нашего звездолета, который уже полгода висел у нее на орбите. — Столько веков надеяться, что не одни во Вселенной. Принять послание за три тысячи световых лет, построить звездолет, проколоть пространство, примчаться сюда… и найти только руины и кости?
Я сделала глубокий вдох — казалось, в каюте не хватает воздуха, хотелось распахнуть иллюминатор как форточку, чтобы ворвался свежий ветер с этих морей и архипелагов, плывущих далеко под нами. Но вокруг был вакуум орбиты, а про воздух Голанды лучше и вовсе не говорить…
— Ты всё о нас, а представь, каково им? Они-то надеялись, что кто-то разумный услышит их сигнал и в тот же миг они окажутся не одиноки во Вселенной.
Альфред задумчиво кивнул.
— Но есть плюсы, — сказала я.
— Плюсы? — удивился Альфред. — Планета мертвая, цивилизации нет, информации нет, датацентры рассыпались в пыль, Эрик пытается выучить язык по дорожным указателям…
— Есть насекомые и моллюски.
— Они есть и на Земле! — Альфред трагически поднял руки.
— Зато есть наша экспедиция.
Альфред задумался.
— Да, — признал он. — это лучшее, что случилось в моей жизни. Мы делаем историю человечества. И люди прекрасные, и ты просто счастье. Люблю тебя. — Он чмокнул меня в щеку, сел на пол и приложил ухо к моему животу. — Как там наш Джонни? Мне кажется, он уже шевелится!
— Тебе кажется… — улыбнулась я.
Дверь распахнулась, и в каюту стремительно влетел Жак. Он был похож на взъерошенного попугая.
— Алик, Мила, в столовой… — начал он с порога, но осекся. — Вау, да здесь будет секс! — закончил он с уважением.
— Заходи, Жак! — засмеялась я. — Секса не будет.
— Почему все женщины говорят мне эту фразу? — притворно объявил Жак.
— Даже Алиса? — улыбнулась я.
— Мы, — поспешил объяснить Алик, — просто сидели с Мелиссой и говорили, как хорошо, что мы все встретились…
Жак огладил шевелюру и прошелся по каюте.
— Вы бы все равно встретились! — заверил он. — Ты, Альфред, например, был бы техником по наладке теплиц! А ты бы вызвала специалиста! А он бы такой прилетел к тебе на Луну, всё настроил и говорит: «Мэм, работа закончена! Как будете расплачиваться?» И Мила тут ме-е-едленно снимает бретельку…
— Дурак, — улыбнулась я. — Так чем сегодня кормят?
— Кормят? — не понял Жак.
— Ну ты вошел со словами, что в столовой…
Жак хлопнул себя ладонью по лбу.
— Да! — закричал он. — В столовой! В столовой сейчас начнется доклад Эрика! Нейросеть расшифровала полярную рукопись!
Альфред аж присвистнул.
Я встала так резко, что закружилась голова.
— Моя нейросеть расшифровала полярную рукопись? — жадно спросил Альфред. — Мы теперь знаем язык? Эрик смог ее прочесть? Что там?
— Спойлеров жаждешь? — Жак погрозил пальцем. — Эрик сказал, что там ад. И раскрыта тайна гибели.
Некоторое время мы потрясенно молчали. А затем Альфред расхохотался и хлопнул Жака по плечу:
— Я тебе чуть не поверил!
— Да вы сговорились что ли? — обиделся Жак. — Шутишь вам — верят. Скажешь правду — ржут. Разве я стал бы такими серьезными вещами шутить?
— Да! — сказали мы с Альфредом хором, и даже сам Жак засмеялся.
* * *
В столовую набилось полсотни людей. Эрик Смоленски стоял у проектора, глаза его сияли. Наконец вошел сам Марк Йоганн решительной походкой и сел в первом ряду, его большая лысая голова покачивалась в луче проектора.
— Начинайте, Эрик! — скомандовал он.
— Окей, — начал Эрик. — Ну вы знаете, что на Южном полюсе нашли станцию, где под многометровым слоем льда…
— Знаем, проматывай! — закричал Альфред.
— Правильно! — поддержали его.
Эрик замялся:
— Но в начале я все же должен поблагодарить моих коллег — лингвистов, программистов, которые столько работали над расшифровкой единственного на планете…
— Да к черту предисловия! — снова закричал кто-то, а Марк Йоганн даже постучал ладонью по спинке кресла — то ли в знак согласия, то ли призывая к дисциплине.
— Короче, — выпалил Эрик, — сегодня утром нейросеть нащупала ключевые патерны и смогла выстроить лингвистический корпус. И рукопись оказалась полностью расшифрована!
Зал взорвался аплодисментами.
— Рукопись объемная, — продолжал Эрик. — Она очень красива. Хотя мы никогда не узнаем, как звучал этот язык на слух. В тексте шаг за шагом описана катастрофа Голанды. Если кратко: цивилизация погибла от мозгового паразита.
В столовой наступила гробовая тишина.
— Этот паразит, — продолжал Эрик, — описан как маленький жучок, обладающий связью с себе подобными. Возможно что-то вроде телепатии или радиоволн. Вместе они образуют коллективный разум, что-то вроде улья. Альтернативный разум, который поставил себе цель уничтожить цивилизацию. Жучок незаметно проникает в мозг, выпускает нити, врастает в нейронные связи и берет под контроль поведение. С этого момента жертва паразита превращается в ходячее оружие: люди Голанды продолжали вести привычный образ жизни и внешне ничем не выделялись — они так же ходили на работу, смеялись, проводили время с семьей, строили карьеру, но на самом деле уже не были людьми: личность была стерта, а все поступки были направлены на развал цивилизации, захват власти и распространение паразитов. Зараженные совершали обычные с виду действия, в которых трудно было распознать саботаж. Но каждый выполнял свою часть тщательно скоординированной программы, и в этом была их сила. Поэтому о катастрофе узнали не сразу. А когда узнали и пытались организовать сопротивление, было поздно: главные координаторы сопротивления уже сами были частью системы. Вросший в мозг жучок порождал потомство, оно множилось, питаясь тканями, новые паразиты покидали тело и расползались в поисках новых жертв, пока не захватили все архипелаги… Рукопись тоже внезапно обрывается.
