Время Алексея Рыкова - [20]
Учение, чуть ли не сызмальства сочетавшееся с заботами о пропитании, конечно, наложило отпечаток на его ранние годы. Но детство и юность, как известно, способны не замечать многие невзгоды. Было разное — и мальчишеские игры, и летние поездки в деревню, и освоение своей малой родины — Саратова, точно бегущего к Волге. И сама Волга… Уже через много лет Алексей Иванович, несомненно, читал опубликованные в первомайских «Известиях» за 1927 год поэтические строчки Петра Орешина: «Как Саратов над горой стоит, куполами да зарёй горит. Волга машет рукавом, волной, да сияет роковой луной…»
Какие ассоциации это могло вызывать? Разные, и, конечно же, не только связанные с безмятежным блеском куполов
Старого Троицкого собора и церквей. Впрочем, не стоит игнорировать и эти приметы Саратова конца XIX века с его несколькими десятками православных храмов, раскольничьими молельнями, римско-католическими и лютеранскими соборами, мечетью и синагогой. Эта смесь вероисповеданий по-своему говорит о торгово-перевалочном центре, развившемся в хлебном низовье Волги в пореформенный период. За треть века, прошедшие после отмены крепостного права в 1861 году, численность жителей Саратова удвоилась и, по данным того времени, достигла в 1895 году 126 тыс. человек.
Небольшой, но приметный слой в этом губернском городе составляли дворяне (4,5 тыс. человек), почетные граждане (3,3 тыс. человек), немало было военных (около 14 тыс. человек с семьями) и казаков (свыше 4 тыс.). Заметно было в городе и купечество (2,6 тыс. человек). Основную же массу его жителей, почти две трети, составляли представители низших сословий — мещане (28 тыс. человек), цеховые {7,5 тыс. человек) и крестьяне (25 тыс. человек). Местной особенностью было наличие нескольких тысяч колонистов — потомков переселенцев главным образом из Германии, хозяйствовавших на полученной от правительства земле. Заселённая в основном ими слобода Покровская (ныне г. Энгельс) глядела своими окошками в сторону города с противоположного саратовскому восточного берега Волги,
Таков в грубых чертах набросок социального портрета Саратова времён детства и юности Алексея Рыкова. В известной мере это был город чиновников и купцов, владельцев небольших предприятий, перерабатывавших сельскохозяйственное сырье. В 1895 году в городе уже насчитывалось до полутора тысяч рабочих. С ранней зарёй они шли к нескольким десяткам «промышленных заведений», самыми крупными среди которых были железнодорожные мастерские (на них было занято до 250 рабочих). На следующем месте по числу занятых находились табачные фабрики и чугунолитейные предприятия (в среднем по 60–90 рабочих). На каждой из сорока паровых мельниц и обрабатывавших подсолнечник маслобоек трудилось от 10–15 до 30–40 работников. Имелось в городе и несколько типографий, мыловаренных заводиков, небольших предприятий, производивших минеральное масло.
Остальное взрослое население кормилось ремеслами (в городе было свыше 12 тыс. сапожников, портных, столяров и др.), торговым огородничеством, сезонными заработками (в том числе и у колонистов), подсобными занятиями. Круглый год шли грузовые работы на товарной станции, катившей вагоны от Волги. А когда река освобождалась от зимней спячки и становилась судоходной, вереницы грузчиков тянулись к пристаням. На примыкавших к ним песчаных косах летними ночами вспыхивали артельные костры, вперемешку с горожанами теснился пришлый люд, появлялись бурлацкие ватаги, суровая жизнь которых с развитием пароходства все больше сходила на нет.
Весь этот многоликий мир, с его повседневным трудом, заботами и бедами, мир больших и малых контрастов, богатства и обнажённой нищеты или с усилием прикрытой бедности, свойственной и Рыковым, годами не просто откладывался в сознании подрастающего гимназиста, но и пока ещё не вполне осознанно выталкивал его из обычной колеи, которая с получением образования вела к большему или меньшему личному благополучию. Недавно драматург Александр Гельман заметил, что большевистская партия с её гуманистическими идеалами началась не с того, что её основатели однажды прочитали Маркса, а «с человеческого возмущения тяжелым положением трудящихся классов, большинства народа, с сочувствия, сострадания униженным и оскорблённым. Партия выросла из гуманистических устремлений, это её общечеловеческие питающие корни». Трудно не согласиться с этим замечанием, размышляя над судьбой юного Рыкова — одного из многих будущих строителей партии. Не здесь ли, на малой родине, возникли зачатки той высокой нравственности и гуманизма, которые затем разовьются и станут неотъемлемыми качествами большевика Рыкова?
Заметим вместе с тем, что возникновение таких зачатков вело и к чтению работ Маркса, а также многих других, как все более оказывалось, весьма прозорливых трудов. Поступив в гимназию, Рыков попал в среду учащейся молодёжи. Как это ни удивительно, её прослойка в провинциальном Саратове была относительно велика. По данным за все тот же 1895 год, здесь насчитывалось 10,5 тыс. учащихся. Рыков рано оказался среди той части учащейся молодёжи, которая, к примеру, не просто знала, что в их родном Саратове родился и совсем недавно (в 1889 году) после долголетних мучительных ссылок умер Николай Чернышевский, но и стремилась вникнуть в то дело, которому он и другие революционеры посвятили жизнь, О последних они знали не по книжкам и не из устной молвы. Саратов того времени был одним из «ссыльных городов» империи, куда хотя и не гуртами, но все же в заметном количестве гнали «политиков», отражавших все спектры постепенно зреющей революционной бури.
Уникальное издание, основанное на достоверном материале, почерпнутом автором из писем, дневников, записных книжек Артура Конан Дойла, а также из подлинных газетных публикаций и архивных документов. Вы узнаете множество малоизвестных фактов о жизни и творчестве писателя, о блестящем расследовании им реальных уголовных дел, а также о его знаменитом персонаже Шерлоке Холмсе, которого Конан Дойл не раз порывался «убить».
Это издание подводит итог многолетних разысканий о Марке Шагале с целью собрать весь известный материал (печатный, архивный, иллюстративный), относящийся к российским годам жизни художника и его связям с Россией. Книга не только обобщает большой объем предшествующих исследований и публикаций, но и вводит в научный оборот значительный корпус новых документов, позволяющих прояснить важные факты и обстоятельства шагаловской биографии. Таковы, к примеру, сведения о родословии и семье художника, свод документов о его деятельности на посту комиссара по делам искусств в революционном Витебске, дипломатическая переписка по поводу его визита в Москву и Ленинград в 1973 году, и в особой мере его обширная переписка с русскоязычными корреспондентами.
Настоящие материалы подготовлены в связи с 200-летней годовщиной рождения великого русского поэта М. Ю. Лермонтова, которая празднуется в 2014 году. Условно книгу можно разделить на две части: первая часть содержит описание дуэлей Лермонтова, а вторая – краткие пояснения к впервые издаваемому на русском языке Дуэльному кодексу де Шатовильяра.
Книга рассказывает о жизненном пути И. И. Скворцова-Степанова — одного из видных деятелей партии, друга и соратника В. И. Ленина, члена ЦК партии, ответственного редактора газеты «Известия». И. И. Скворцов-Степанов был блестящим публицистом и видным ученым-марксистом, автором известных исторических, экономических и философских исследований, переводчиком многих произведений К. Маркса и Ф. Энгельса на русский язык (в том числе «Капитала»).
Один из самых преуспевающих предпринимателей Японии — Казуо Инамори делится в книге своими философскими воззрениями, следуя которым он живет и работает уже более трех десятилетий. Эта замечательная книга вселяет веру в бесконечные возможности человека. Она наполнена мудростью, помогающей преодолевать невзгоды и превращать мечты в реальность. Книга рассчитана на широкий круг читателей.
Имя банкирского дома Ротшильдов сегодня известно каждому. О Ротшильдах слагались легенды и ходили самые невероятные слухи, их изображали на карикатурах в виде пауков, опутавших земной шар. Люди, объединенные этой фамилией, до сих пор олицетворяют жизненный успех. В чем же секрет этого успеха? О становлении банкирского дома Ротшильдов и их продвижении к власти и могуществу рассказывает израильский историк, журналист Атекс Фрид, автор многочисленных научно-популярных статей.