Возвращение - [23]

A night in which far fewer men will die than ever during the last four years.	Ночь, в которую умрет гораздо меньше людей, чем в любую ночь за все эти четыре года.
We go back into the inn.	Мы возвращаемся в трактир.
But there is not much doing now.	Веселье уже приутихло.
Valentin has taken off his tunic and stands up on his hands a few times.	Валентин сбросил куртку и сделал несколько стоек на руках.
The girls applaud, but Valentin is dissatisfied.	Девушки хлопают, но Валентин недоволен. Он с грустью говорит Козоле:
"I was a good artist once, Ferdinand.	- Когда-то, Фердинанд, я был неплохим акробатом.
But that won't do, not even for the village fairs," he says gloomily to Kosole.	Ну, а теперь хоть в ярмарочный балаган иди, да и то не знаю, возьмут ли!
"Gone stiff in the joints, I have-Valentin's famous turn on the horizontal bar-that was a sight for sore eyes, I can tell you.	"Партерный акробат Валентини" - это был аттракцион!
And now I've got rheumatics"	А сейчас куда я гожусь со своим ревматизмом? Кости не те.
"Ach, you be thankful you've got any bones left at all," says Kosole, and crashes his hand down on the table: "Music! Willy!"	- Да ты радуйся, что они целы, - говорит Козоле и ударяет кулаком по столу. - Вилли, музыку!
Homeyer sets to work with a will on kettle-drum and rattles.	Хомайер с готовностью начинает бить в барабан и бубны.
Things begin to be lively again.	Настроение снова поднимается.
I ask Jupp how he got along with Fatty.	Я спрашиваю Юппа, как ему понравилась толстуха.
But he dismisses her with a most scornful gesture.	Он пренебрежительно машет рукой.
"Come, come," I say in surprise, "that's pretty sudden, isn't it?"	- Вот так так! - говорю я, ошарашенный. - Быстро это у тебя.
He makes a grimace.	Юпп морщится:
"Yes, I thought she was gone on me, don't you know?	- Понимаешь, я думал, что она меня любит. А она?
And the fat bitch, she wanted money from me after!	Деньги, негодяйка, потребовала.
It was the shock made me bump my knee against that blasted garden-table. I can hardly walk now."	Вдобавок я себе еще и. колено расшиб об этот чертов стол, да так здорово, что едва хожу.
Ludwig Breyer is seated at the table, pale and still.	Людвиг Брайер сидит у стола бледный, молчаливый.
He ought to have been asleep long ago, but he does not want to go.	Собственно говоря, ему давно следовало бы спать, но, видно, он не хочет уходить отсюда.
His arm is healing well, and the dysentery has improved slightly.	Рука его заживает хорошо, и с дизентерией тоже полегче немного.
But he remains turned in upon himself and troubled.	Но он по-прежнему замкнут и невесел.

"Ludwig," says Tjaden in a thick voice, "you should goout into the garden for a bit, too-that heals all diseases "	- Людвиг, - говорит Тьяден захмелевшим голосом, - пойди в сад. Это от всего помогает.
Ludwig shakes his head and turns suddenly very pale.	Людвиг отрицательно мотает головой и вдруг сильно бледнеет.
I sit down beside him.	Я подсаживаюсь к нему.
"Aren't you glad to be going home?" I ask him.	- Ты разве не рад, Людвиг, что мы скоро будем дома? - спрашиваю я.
He gets up and goes away.	Он встает и уходит.
I cannot make him out.	Я совершенно не понимаю его.
Later I discover him outside standing alone.	Немного погодя выхожу за ним в сад. Он один.
I question him no more.	Я больше его ни о чем не спрашиваю.
We go inside again in silence.	Мы молча возвращаемся назад.
In the doorway we bump into Ledderhose just making off with Fatty.	В дверях сталкиваемся с Леддерхозе. Он собирается улизнуть в обществе толстухи.
Jupp grins in gleeful malice.	Юпп злорадно ухмыляется:
"There's a surprise in store for him."	- Сейчас она ему преподнесет сюрпризец!
"For her," corrects Willy. "Or do you think Arthur may offer her a ha'penny, perhaps?"	- Не она ему, а он ей, - говорит Вилли. - Уж будьте покойны: Артур грошика из рук не выпустит.
Wine is running over the table, the lamp is smoking, and the girls' skirts are flying.	Вино льется по столу, лампа чадит, юбки девушек развеваются.
A warm damp weariness drifts lightly at the back of my brow; everything has soft, blurred edges, like star shells seen through fog; my head sinks slowly down upon the table-Then the night roars on, smoothly and wonderful, like an express train, across the country-Soon we are at home.	Какая-то теплая усталость укачивает меня, предметы приобретают расплывчатые очертания, как это иногда бывает со световыми ракетами в тумане; голова медленно опускается на стол... Ночь, как чудесный экспресс, мягко мчит нас на родину: скоро мы будем дома.
3.	3
For the last time we stand drawn up on the barracks square.	В последний раз построились мы на казарменном дворе.
Part of the company lives here in the neighbourhood and they are being disbanded.	Кое-кто из нашей роты живет поблизости. Этих отпускают.
The rest of us must make our own way, for the railway services are so irregular that we cannot be transported farther in a body.	Остальным предлагается на свой страх и риск пробираться дальше. Поезда идут настолько нерегулярно, что группами нас перевозить не могут.
Now we must separate.	Настал час расставанья.